Ольга Табоякова - Контрабандный прогресс

- Какое твое дело? - окрысился сторож.

- Мое дело самое непосредственное, - Василий ослепительно улыбнулся собеседнику. - Некоторое время назад вы прошли курс омоложения, но желаемого результата не получили, а кажется получили нечто другое?

Сторож зыркнул, будто собирался положить нас рядом со своим племянником.

- Это не доказано.

- Ох, ты! - Василий не терял своего отличного настроения. - Если мы это докажем, то соответственно вынуждены будем ликвидировать все доказательства. Может просто поговорим?

Сторож дернул себя за ус.

- Чего? - последовало в очередной раз от него.

- Я спрашиваю, - Василий стал очень серьезным и собранным, - с каких пор это все началось?

- Дык, до того Нового году, - посчитал сторож на пальцах. - Два года уж было.

- Отлично, - одобрил его сговорчивость мой начальник. - Что было до этого? В смысле, как самочувствие, сны там или еще чего?

- Да ничего такого, - сторож долго обдумывал тот вопрос. - Только вот чуть не помер я тогда, после всех ваших омоложений, попал в больничку. И сильно мне на вас хотелось положить, а потом я вернулся на кладбище. Здесь они стали вставать.

Я обдумывал телеграфную речь сторожа. Выходит, что он попал в больницу с сердцем после каких-то непонятных испытаний. И после этого у него стали подыматься покойники. Если игнорировать факт противозаконных испытаний на человеке, и просто принять за основу открытие у него паранормальных способностей, то ничего необычного в этом нет.

- Отлично, - Василий прикинул, что сторож кладбища еще достаточно доброжелательный тип. К ним в "Прогресс" не ходят покойники, а ведь этот мог и натравить своих друзей. - После лечения в больнице вы приобрели эти способности.

Сторож опять плюнул и попал на племянника:

- Не надо. Не после больницы.

Василий пожал плечами:

- Документы вы сами подписывали так, что обойдем этот вопрос. У нас другое дело, Виктор Васильевич, так ведь? Покойники стали у вас восставать. Это вообще как началось?

Сторож насупился и подергал себя за ус:

- Я тогда спал, - он поерзал на стуле, - а он в окно стучит. Подумал, что белочка пришла. Ан нет, вышел, потрогал, живой.

Я понял, что спекся, расшифровывать живописный рассказ сторожа. Мой начальник похоже все понимал без проблем.

- Значит, вы говорите, что это началось неожиданно, - Василий стал осуществлять своего рода перевод слов сторожа. - Вы спали, а в окно вам постучал покойник. Вы вышли, а он, как живой?

- Правильно, - подтвердил Чемодуров старший. - А чего их болезных обижать. Пускай живуть себе, коли так должно.

Василий закатил глаза.

- Ладно, вы прижились и спокойно себе существовали.

- Верно говорешь, - опять таки согласился сторож. - Кому они нужны окромя меня?

- Они стали с вами разговаривать?

- Стали, - не стал отрицать кладбищенский сторож.

- И вы стали сообщать в милицию сведения? - Василий посмотрел на Гришу Чемодурова, который вроде стал приходить в себя, и пошевелился.

Сторож тоже глянул на племянника:

- А чего это?

Я вздохнул. Этот тип так ужасно выражал свои мысли, что впору бы ему пойти в политику. Успех был бы гарантирован.

Василий еще раз посмотрел на красавчика на полу, скоро начнется второй раунд переговоров.

- Отлично, что сообщали. Это дело очень даже полезное. И все шло хорошо, да только недавно стали разных людей шантажировать, - Василий показал на племянника Гришу.

Сторож убрал ноги с Гришиного тела, встал, подошел к подоконнику на котором стояла бутылка с водой. Когда на Гришу полился освежающий дождь, то процесс прихождения в себя значительно ускорился.

- Так вы были не в курсе действий вашего племянника? - Василий с садистским удовольствием осматривал распухшее Гришино лицо и порванный костюм.

- Не знал, - злобно ответил сторож.

Мне показалось, что наше присутствие уберегло Гришу Чемодурова от очередного удара лопатой. Гриша сидел на полу лицом к нам, спиной к своему дяде, и пытался сообразить, где он находится и что происходит в этом месте. Василий прищурился и так недобро усмехнулся. Эту ухмылку Гриша заметил, и как-то потерял остатки самообладания.

- Чего? - заорал Гриша, а я подумал, что это у них семейное так "чегокать". - Чего? Они сами. Не я. Не я. Они сами. У тех много денег. Они сами. Мне лишь чуть-чуть.

Я стал глохнуть от этих коротких, но повторяющихся воплей.

Василий взял за грудки нашего истеричного собеседника и хорошенько потряс. Вопли прекратились, зато раздался громкий скрежет зубов. Василий отпустил Гришу и брезгливо отряхнул руки. Гриша мотал головой, бешено вращал глазами и открывал рот, как подыхающая не берегу рыба.

- Я это... Я это... Я это... - опять заклинило Григория Чемодурова.

- А я то, - зловеще ответил Василий.

Гриша заткнулся и рефлекторно двинулся по направлению к выходу. Легкий пинок в бок от дяди остановил панический порыв племянника.

- Давно это началось? - Василий уже говорил так холодно и неприятно, что я поверил, не жить этому Грише.

В Гришино сознание эта мысль тоже проникла.

- Недавно, почти ничего и не было, - суетно сообщил он.

- Тогда откуда костюмчик? - позволил себе усомниться Василий.

- Старик купил, - повел подбородком Гриша.

Сторож чуть кивнул.

- Рассказывай, - потребовал мой начальник и из Гриши полилось речевое дерьмо.

- Старик все говорил про пенсию. А что мне делать на пенсию. Какая в жопу пенсия? Это же жить не на что. А у меня травма была производственная. Там, конечно, выплатили, но это же не постоянно. А так у меня ничего нет. Старик стал говорить, что кладбище хорошее место. А что я не вижу, как он живет? Но пошел к нему. А там такое... Такое... Такое... Я только в телике видел, как могут покойники. А меня всегда удивляло, что это все их боятся? Они же так много могут рассказать. А здесь, как на зло, все богатых хоронят. А они встают, и поговорить хотят. А чего я? Чего? Я что не понимаю что ли. Они то уже мертвые. Они совсем мертвые. А мне жить хочется. А здесь они сами тебе все рассказывают, когда только выкопаются, если что могут говорить. Противно, конечно, вонь эта трупная, но и с этим ничего. А я чего? Чего? Старик, идиот, в милицию с этим....

Здесь с Гришей стало совсем плохо. Во-первых, он зашелся в истерическом смехе, а во-вторых, получил таки от дяди ногой в живот. Скрючившись Гриша хрипел на грязном полу. Сторож поглядывал то на племянника, то на нас.

Я терпеливо ждал, что будет дальше. На месте Василия, я бы не знал, что делать с ними. Ну, поговорят они, все расскажут. А что делать со сторожем и его странным даром? Ясно, что Гриша опасен только при наличие таких исключительных возможностей. Лиши его доступа к покойникам, и все закончиться. А вот Виктор Васильевич Чемодуров - дело исключительное. Еще не ясно, кто кому должен. Все же даже Василий не отрицал, что у сторожа параспособности проявились после каких-то испытаний.