Александр Сухов - Объявленный Армагеддон

После того, как стрелки на часах Зенона показали половину шестого, обе створки парадного входа полицейского управления широко распахнулись, исторгая из недр учреждения шумную разношерстную толпу. С кем-то из выходящих Зенон уже успел познакомиться, но большинство он видел либо мельком, либо и вовсе впервые. В первых рядах, спешащих домой коллег, Кайлы не было. Девушка появилась лишь через пять минут после того, как от подъезда укатил черный генеральский «Пентад», увозя в своем комфортабельном салоне Герхарда Бен Розенталя. Причем появилась не одна, а в сопровождении какого-то вертлявого хлыща с капитанскими погонами на плечах. Да, да, именно вертлявого, поскольку офицер едва из кожи не лез, чтобы понравиться Кайле. Стоит отметить, что девушка воспринимала ухаживания капитана без особого энтузиазма и всячески пыталась от него отвязаться, но тот был прилипчив, будто пиявка и всеми правдами и неправдами пытался навязаться в попутчики понравившейся даме.

Вообще-то, раньше Зенон никогда не замечал за собой склонности к мизантропии или еще каким-нибудь проявлениям человеконенавистнических чувств, но этого юркого офицерика, пристающего к ЕГО девушке он почему-то невзлюбил с первого взгляда. Невзлюбил до такой степени, что встреть он этого субъекта в каком-нибудь укромном уголке, тому крепко не поздоровилось бы.

Впрочем, капитан оказался вполне благоразумным человеком, и при появлении рослого широкоплечего конкурента, к тому же, вооруженного преогромным букетом, тут же поспешил ретироваться. Своим благоразумным поступком он, конечно же, не заслужил уважения в глазах Зенона, но избавил себя от многих неприятностей в будущем.

— Это тебе, Кайла, — проводив презрительным взглядом поспешно бежавшего с «поля боя» капитана, молодой человек протянул цветы девушке. При этом он с удовлетворением отметил, как участилось ее дыхание, зарделись щечки и радостно заблестели ее чудесные синие глазки. — Если позволишь, я провожу тебя до дома.

— С удовольствием. — Кайла приняла букет и поднесла к своему носику. — Чудесные розы, свежие — буквально с куста! Спасибо, Зенон!

После чего она без обычного девичьего жеманства позволила юноше взять себя под локоток, и красивая пара направилась к выходу с площади Согласия мимо радужных фонтанов и машущего мечом витязя на радость выгуливающих внуков старушек и на зависть молодых мамашек.

— Как у вас там сегодня? — спросил Зенон, чтобы хоть как-то начать разговор. — Все спокойно?

— Где уж там, — махнула ручкой Кайла, — генерал с утра на ногах. Тут и о безопасности наследника позаботься, а еще почитай с полдня твой рыжий начальник Максай проторчал в его кабинете. О чем говорили, не знаю, но после этих посиделок Батя весь остаток дня названивал в Царьград. С кем-то из столичных чиновников разговаривал на повышенных тонах, но о чем, я не разобрала. — Затем девушка посмотрела на Зенона своими огромными глазищами и как бы ненароком спросила: — А ты, Зен, часом не в курсе, что происходит? Твоя вчерашняя задержка, случайно не связана с сегодняшней суматохой?

— Ну что ты, Кай, — не моргнув глазом, соврал Зенон, — разве высокое начальство отчитывается перед скромным поручиком. Сегодня, к примеру, мы с Зууром целый день проторчали на центральном рынке — искали одного важного свидетеля. Поэтому о том, что творилось в управе, я узнал лишь от тебя.

Поскольку разговор коснулся центрального рынка, Зенон посчитал момент весьма подходящим, чтобы преподнести девушке приобретенный в лавке джуда перстенек. Вообще-то заняться этим он планировал непосредственно перед ее домом, но коль уж так получилось, грех не воспользоваться удачным моментом.

— Кай, — густо краснея, Зенон извлек из кармана обитую бархатом коробочку, — на рынке по случаю мне повезло приобрести одну вещицу, надеюсь, она тебе также понравится. Вот, пожалуйста, прими это на память.

С этими словами он вручил девушке свой презент. Получилось это у него не очень галантно, зато от души искренне.

Растерянная Кайла машинально приняла коробочку и, надавив на кнопку запорного устройства, откинула крышку. Наградой стараниям Зенона стали восхищенный вздох и счастливый взгляд ее огромных как два горных озера глаз. Без какого-либо чванства она бережно взяла перстень и осторожно надела на безымянный пальчик правой руки, как бы ненароком давая понять, что не просто принимает подарок от поклонника, а принимает его со значением: мол, местечко под обручальное колечко застолблено, так что Зенон может не беспокоиться насчет увивающихся вокруг нее наглых ухарей. После чего она поднесла к глазам руку с перстнем и какое-то время молча любовалась искусной работой ювелирных дел мастера.

— Откуда тебе известно, что бирюза, наряду с сапфиром, мой камень?! И с размером не ошибся! Красотища, просто жуть! Дорого, наверное?

— Это все заслуга одного джуда, — откровенно признался юноша, — Бен Иехуда оказался не просто ювелиром от бога, а самым настоящим волшебником…

— Так ты купил этот перстенек у самого Бен Иехуды?! — непроизвольно воскликнула Кайла.

— Ну да, — пожал плечами юноша. — А что тут такого?

— Видишь ли, Зен, обладать какой-нибудь вещицей работы этого мастера — заветная мечта многих женщин Синегорья и не только. К нему приезжают богатые клиенты из самого Царьграда и даже из-за рубежа. Боюсь, что после покупки перстня в твоем кармане не осталось даже медного гроша и мне очень неловко принимать от тебя столь ценный дар.

— Ах, это?! — беззаботно махнул рукой поручик. — Не беспокойся, знакомство Шимона Бен Иехуды с Зууром помогло мне получить значительную скидку. К тому же, под опекой тетушки Маары мне скорее грозит ожирение, нежели голодная смерть. Удивительно, как при таком съестном изобилии сама она умудряется сохранять девичью хрупкость?..

Разговор о Мааре Бушуй Зенон завел не случайно — исключительно с целью направить беседу в сторону от щекотливой ювелирной темы. Кайла оказалась умницей, а не показушной щепетильной ханжой.

— В таком случае, я и моя мама готовы разделить с тетушкой Маарой хлопоты по обеспечению продуктами питания одного поручика, явно не страдающего отсутствием здорового аппетита. А за подарок большое спасибо. Поговаривают, что изделия этого мастера не просто красивые бирюльки — они обладают полезными магическими качествами.

С этими словами девушка поднялась на цыпочки и, приобняв за шею, хотела чмокнуть Зенона в щечку, но на этот раз наш герой был начеку и вместо щеки успел подставить в нужное место свои губы. Он резонно полагал, что уж теперь-то вполне искупил вину за вчерашнюю неявку на свидание. Ощутив мягкое прикосновение юношеских губ к своим губам, Кайла поначалу была немного обескуражена, но очень быстро вошла во вкус, и благодарственный чмок перерос в нечто долгое, пьянящее, необъяснимо волнующее, но самое главное, никем из них доселе неизведанное.