Александр Сухов - Объявленный Армагеддон

Зенона крайне заинтересовала пламенная речь шамана, он даже попытался разговорить приятеля на данную тему, но утомленный обильной едой и не мене обильными возлияниями Зуур эр Шуур лишь скалился и советовал обратиться за подробной справкой к Вельмиру Максаю.

В самом конце застолья хозяин заведения все-таки появился в их кабинете. Каким-то чудесным образом он умудрился нацедить из практически опустошенного огром бочонка полную кружку и, взгромоздившись на свободный табурет, со свойственной гномьему племени прямотой принялся расспрашивать дорогих гостей об их житье-бытье. Чтобы беседа проходила в теплой дружеской атмосфере, хозяин заведения велел служке принести бутылочку «материнской слезы» — крепчайшего гномьего виски пятилетней выдержки. Сославшись на жару, Зенон от выпивки отказался, зато неутомимый огр, потирая руки, с энтузиазмом согласился поддержать приятеля в «благом предприятии».

Вопреки расхожему мнению о вопиющей неотесанности горных карликов, уважаемый Ханк оказался весьма занятным собеседником, искушенным в тонкостях куртуазного обхождения с клиентурой. За какой-нибудь десяток минут он ненавязчиво выпытал у Зенона: кто он, откуда и как ему показался Кряжск? Вполне удовлетворенный ответами юноши он переключил свое внимание на Зуур эр Шуура и в течение последующих пяти минут справлялся о здоровье жен, детей и внуков приятеля. Затем также ненавязчиво поведал немного о себе и своих делах. Как бы, между прочим, укорив огра за то, что тот редко заглядывает в его заведение.

— Дружим с тобой Зуур без малого полвека, — нарочито серьезно насупил брови гном, — а ты стороной обходишь «Хромую свинью», будто за чой-то обиделся на старину Ханка!

— Кончай ворчать старый хрыч, не за что мне на тебя обижаться — занят по уши, а в последнее время тем более — усмехнулся шаман и со значением добавил: — А для задушевных бесед телефон существует.

При слове «телефон» кабатчик понимающе кивнул и заговорщически подмигнул Зууру. От внимания Зенона не ускользнула, казалось бы, столь малозначимая деталь, но он не стал вмешиваться в разговор приятелей, решив обо всем расспросить коллегу позже в более подходящей для этого обстановке.

Когда золотистой жидкости в литровой бутылке оставалось на донышке, слегка захмелевший огр будто невзначай задал вопрос хлебосольному хозяину:

— Слышь, Ханк, тебе имя Туз ни о чем не говорит? Впрочем, вряд ли ты о нем не слышал, поскольку парень твоего роду-племени. К тому же специализация у него крайне необычная для горного карлика. Насколько мне ведомо, все прочие твои земляки, вставшие на скользкий путь незаконного отъема денежных средств и материальных ценностей у государства и законопослушных граждан, предпочитают делать это с помощью железных фомок, хитроумных отмычек, на худой конец, посредством газовых резаков и взрывчатки. Однако, как говорится: «В семье не без урода», а может быть и гения — это с какой стороны посмотреть. Короче, ты прекрасно понимаешь, о ком идет речь. Дело в том, что этот Туз нам нужен до зарезу и как можно быстрее. А чтобы ты проникся всей важностью моей… гм… просьбы, скажу, что дело касается государственной безопасности, и если ты и твои коллеги не желаете, чтобы сюда нагрянул полк опоновцев… Короче, ты меня прекрасно понял.

— Но, Зуур, — гном посмотрел на огра как кролик на удава, — ты мне друг, поэтому не стану темнить. Режь меня на кусочки, Туза не сдам. — И, сморщив забавно свою бородатую физиономию, со слезой в голосе добавил; — Ведь ты же не хочешь, чтобы доброго дядюшку Ханка в один прекрасный момент нашли с перерезанным горлом или хуже того — на дне холодного Кугультыка с камнем на шее. Сам знаешь, как поступают воры с теми, кто активно сотрудничает с лег… то есть с полицейскими.

— Не суетись, Ханк, — нарочито сочувственно покачал головой огр, — и не волнуйся. При твоей тучности нервничать категорически противопоказано — не приведи Господь апоплексический удар или какая другая беда. Ты, наверное, забыл, что мы из убойного отдела, а карманными кражами занимаются совершенно другие парни. Туз нам нужен вовсе не для того, чтобы упрятать его в цугундер, к тому же: не пойман — не вор, по-другому — презумпция невиновности. Нам попросту нужно с ним немного поболтать, после чего мы спокойно разбегаемся в разные стороны.

— Ага, вы поболтали и разбежались, а бедного Ханка воры тут же поднимут на ножи за сотрудничество с полицией.

— А ты действуй осмотрительно и не базарь на весь базар о нашей просьбе, — Зуур ухмыльнулся своему неожиданному каламбуру, после чего продолжил увещевать приятеля: — Ты шепни кому надо: так, мол, и так, один зеленоглазый симпатичный вьюнош желает поболтать тет-а-тет со своим корешем Тузом в любом удобном ему месте. Главное, чтобы информация дошла до ушей интересующего нас лица. Только, Ханк, прошу отнестись к этой моей просьбе со всей ответственностью — повторяю: дело государственной важности.

После этих слов Зуур и Зенон вышли из-за стола, вслед за ними поднялся и хозяин. Робкое предложение юноши расплатиться за съеденное и выпитое было с негодованием отвергнуто кабатчиком. Излишне упорствовать Зенон не стал, поскольку из собственного опыта знал, что такое обиженный гном и на какие безрассудства он способен.

У самого выхода из заведения Ханк пожал руки гостям, при этом, заговорщически подмигнув следователям, негромко пробормотал:

— Вы это… вот чо… погуляйте по рынку с часок. Токо без этих самых ваших личин и прочей магии-шмагии. Тем временем старина Ханк попробует чо-нить сделать для своих друзей.

Пока Зенон и Зуур эр Шуур наслаждались едой, выпивкой и приятной беседой с Красноносым Ханком, дневное светило на небосклоне склонилось слегка к западу, как следствие, между торговыми рядами образовалась спасительная тень. Другими словами, теперь по рынку можно было гулять без всякого опасения получить солнечный удар. По этой причине ранее пустовавшее пространство между торговыми палатками и павильонами начало заполняться потенциальными покупателями, праздношатающимися ротозеями и прочим людом. Еще недавно царившую на городском торжище тишину теперь нарушали истошные вопли неугомонных зазывал, навязчивая трескотня разносчиков прохладительных напитков и горячих пирожков, крики до хрипоты самозабвенно торгующихся между собой продавцов и покупателей.

Лишь сейчас экипированный по полной форме и без маскировочной личины Зенон осознал всю прелесть прогулок по местам массового скопления народа в качестве официального лица. Если до обеда им с Зууром приходилось, прилагая неимоверные усилия, протискиваться через толпу, теперь вокруг их парочки образовалась «мертвая» зона. Даже вездесущие бродячие собаки каким-то шестым чувством поняли, с кем имеют дело, и, поджав хвосты, торопились убраться с их пути.