Элейн Каннингем - Маг-гончая

Ему досталась Пенелопа, девочка около восьми лет с длинными черными локонами и вечно раздраженным выражением. Маттео достал тонкой работы набор для игры в Замки, и начал обучать ее стратегии.

Крохотные здания на некоторое время привлекли интерес девочки, но скоро она отвлеклась, и фигуры Маттео быстро окружили ее неразвившееся строение.

— Ты окружена, дитя. В следующий раз смотри внимательнее на доску, и думай каждый ход, что принесут следующие.

Надув губы Пенелопа взмахнула маленькой ручкой. Резные фигурки из сандала и кости застучали по мраморному полу.

— Ты жульничал! — с жаром воскликнула она.

Джордайн моргнул, не представляя что ответить на столь абсурдное обвинение.

— Это не так. Ты просто проиграла игру.

Скрестив руки, она уставилась на учителя.

— Я не проиграла. Я ни в одной игре никогда не проигрываю.

До Маттео начало доходить в чем дело.

— Почему бы тебе не поиграть в саду, мы попробуем еще раз после обеда.

Не удостоив его вежливым прощанием, девочка исчезла из комнаты. Маттео же направился прямиком в кабинет патрона, где в нескольких словах рассказал магу о реакции ребенка.

— В следующий раз позволь ей выиграть, — решил чародей.

— Это нечестно, и не пойдет ей на пользу, — запротестовал Маттео. — Стратегические игры предназначены для развития интеллекта и умения думать, но способность побеждать и проигрывать с достоинством не менее важна чем все другое.

— Урок который она усвоит, в свое время, — согласился маг. — Облегчи ей это.

— Со всем почтением, я не могу преподавать в такой манере.

Прокопио небрежно пожал плечами.

— Хорошо. Передай Дранклишу заняться обучением девочки. Ты можешь передать для меня дипломатическое послание. Конечно, если принципы тебе позволяют?

Юноша проигнорировал сарказм.

— Для меня это честь.

Несколько следующих дней Маттео в основном исполнял роль посланника, запоминая фразу или речь и повторяя ее с точностью до слова, нюансов и интонации. С Зефиром он встречался всего несколько раз во время обедов, а его попытки подружиться с другими джордайни были решительно отвергнуты.

Ничего подобного товариществу и добродушному поддразниванию, которое он помнил по школе, здесь не существовало. Сатира была целенаправленной, резкой и обычно содержала несколько скрытых один в другом шипов.

Через несколько дней такой жизни Маттео начал терять надежду. Не будучи занят на работе, он проводил время изучая город или читая в одиночестве своей спальни.

В один из таких вечеров его внимание привлек негромкий шорох в открытом окне. Волна радости окутала его при виде маленькой острой мордашки, выглядывающей из-за карниза, и его улыбка зеркалом отразила ухмылку на лице молодой женщины.

— Тзигона! — воскликнул он. — Как ты меня нашла? И, если на то пошло, что заставило тебя отправиться в такое путешествие?

Подтянувшись, она забралась на подоконник и влезла в комнату.

— Я очень серьезно отношусь к своим долгам. Или ты забыл? Я слышала, что джордайни полагается иметь память как дворец с множеством комнат.

Маттео ничего не забыл, и к нему вернулась настороженность при воспоминании обо всем, случившемся между ними.

— Я помню, как ты советовала мне не доверять слишком быстро.

Она кивнула понимающе.

— Тебе придется много раз вспоминать об этом, живя здесь. По мне, лучше жить в бехировом гнезде, чем на вилле лорда-чародея. Похоже, ты тоже не слишком счастлив.

— У меня хорошая позиция, — напряженно ответил он.

— Угу, — его слова Тзигону ничуть не убедили. — Когда речь идет о магах, единственная «позиция» в которой ты можешь оказаться — перекинутым через бочку со снятыми штанами.

Маттео заставил себя удержаться от смешка.

— Мне не полагается так плохо думать о магах.

— Хорошо уклоняешься, — одобрительно заметила девушка. Она уселась в окне спиной к улице, болтая босыми ногами. — Здесь место не хуже любого другого. Думаю, последние несколько дней во владениях джордайни заставили тебя мечтать оказаться почти где угодно еще.

— Я не уверен, что понял тебя.

Жалость промелькнула на лице Тзигоны.

— Я проследила за тобой до школы, как и обещала. Я видела ваш так называемый ритуал очищения.

— Я опоздал, — ответил он коротко. — Но в отведенное мне время, мне было о чем поразмыслить.

— Поразмыслить? — недоуменным эхом повторила она. — То, что я видела, это теперь так называется?

Маттео пожал плечами.

— Действительно, смотреть там особо не на что. Наблюдать за произрастанием трав наверное и то интересней, чем следить за джордайни в уединенных раздумьях. Но я не жалуюсь. Несмотря на опоздание, два этих дня помогли мне во многом разобраться.

Ее глаза понимающе вспыхнули.

— И, насколько ты знаешь, этим ритуал и ограничивается.

— Ритуал очищения — время уединения и размышления, — озадаченный ее реакцией ответил Маттео. — Мое пришлось урезать, но я использовал его как сумел.

Почему-то она здорово развеселилась.

— Не обижайся, Маттео, но нечто подобное я бы скорее ожидала услышать от одного из твоих менее удачливых собратьев.

— Не понимаю…

— Когда-нибудь поймешь. И когда этот день настанет, не забудь сказать мне, считаешь ли ты мой долг оплаченным. После нашего разговора, я начинаю думать, что так оно и есть.

Бросив последнюю загадочную фразу, она растворилась в ночи, оставив Маттео недоумевающе смотреть ей вслед.

Несколько тихих дней Кива провела в своем убежище в окрестностях Заласу, но она была только рада, когда спокойствие подошло к концу. Она очень давно готовилась к нападению на Ахлаур, и сегодня ожидала продвинуться больше, чем за последнее десятилетие.

Вилла находилась далеко за стенами города, небольших размеров, но полная роскоши, окруженная густым лесом и почти непроницаемой магической защитой.

Утром гончая позавтракала чаем и фруктами на пьяцце, выложенном черепицей дворике окруженный садом. Железная сетка тонкой работы, с перевивавшими ее лозами, окутывала обеденный столик тенью. Благоухающими соцветиями свисали виноградные гроздья, частью желтые, частью мягкого рассветно-розового оттенка. Утренний дождь пролился перед зарей из неожиданно нахлынувших туч, и воздух все еще пропитывала влага. Несмотря на густой аромат сада и жаровни пахучего дыма отгонявшего насекомых, в воздухе чувствовалось зловоние близлежащего болота — болота Килмару, источника парадокса, для решения которого сюда и был привезен Андрис.

До Кивы донеслось мягкое пошлепывание приближающихся шагов, вслед за ним на пьяцце появился и их источник — высокий джордайн. Он много дней провел в глубоком сне. Поскольку магия на джордайни воздействовала слабо, Киве пришлось прибегнуть к иному методу — она постоянно жгла в комнате смесь сильнодействующих трав и давала ему мощные травяные настои. Хотя в последнее время дозы уменьшились, полученное за несколько прошлых дней должно было оставить его дезориентированным и сбитым с толку.