Алексей Пехов - Шанс (Сборник)

Кристоф медленно подошел к нему, устало опустился рядом. Иллюзия, что если он защитит Брана, то вина перед Гербертом уменьшится, рассеялась окончательно.

«Мы пытались спасти друидов от людей, от новой веры, а надо было — от самих себя…»

Из распоротого мешка, упавшего рядом с оватом, выглядывал обожженный угол книги. Колдун вытащил ее, открыл наугад и прочитал:

К дверям монастыря, стоящего неподалеку от деревушки Мобилл, Кристоф пришел поздним вечером, когда солнце уже село и сумерки поползли по остывающей земле. Услышав громкий стук, старый монах торопливо перекрестился, пробормотал короткую молитву, помянув в ней святого Колумбу, [31] Святой Колумба — (или Колум Килле) — третий «столп» ирландской ранней Церкви наравне со святым Патриком и святой Бригиттой. Потомок знаменитого мифического короля по имени Ниалл-девять-заложников. Один из самых почитаемых в Ирландии святых. и опасливо покосился на вход. Однако открывать все же пошел. Неспокойное время, но викинги обычно не стучат, а сразу сносят ворота с петель.

— Что тебе, сын мой? — спросил он сквозь крошечное зарешеченное оконце в двери, пытаясь разглядеть лицо высокого человека в длинном темном плаще.

— Я хочу передать вам знания друидов, — произнес кадаверциан низким, звучным голосом. — Сказания, легенды, саги, рецепты врачевания, философские и мистические учения… Если последователям Патрика это нужно.

Привратник засуетился, открывая дверь:

— Конечно! Сейчас я скажу настоятелю. Весь день вчера он простоял у порога одного из вождей, хотел услышать хоть что-нибудь из ваших легенд, однако тот так ничего и не захотел рассказать. А эти бесценные сведения должны быть сохранены… Но ты сам кто? Бард?

— Я видел вашего аббата Финнена у дома Туана Мак Кейрелла. Святой отец выглядел огорченным. Так что, думаю, ему будет интересно почитать это.

Мужчина вынул из-под плаща увесистую книгу.

— Здесь почти все знания друидов по медицине, географии, астрологии, истории, философии, сведения о выращивании и применении целебных растений…

Монах со все возрастающим интересом смотрел на фолиант в руке незнакомца. Если сказанное было правдой, то монастырь обретал возможность получить и сохранить воистину бесценные знания.

— Заходи. Не стой на пороге, — заторопил он.

Кадаверциан усмехнулся, окинул взглядом маленькое помещение, залитое теплым сиянием светильников. Но не вошел. Молча протянув книгу изумленному монаху, он шагнул обратно в темноту, где начинал тихо шелестеть теплый летний дождь. Снова накинул капюшон на голову, развернулся и неспешно направился в сторону холмов.

Через несколько мгновений темный силуэт растворился в зеленом сумраке прохладной ирландской ночи…

2007

— Тэн, не гони.

Эти три слова, произнесенные тихим голосом из полусна, я мог бы и не услышать. Но мой ангел чутко реагирует на малейшее повышение скорости, даже не глядя на спидометр. Огорчать ее мне не хотелось, и я послушно отпустил педаль газа.

Мой ангел… Я продолжал называть ее так про себя, находя странное горькое наслаждение в терзании собственного сердца. Мой ангел, моя мечта! Любить ее — все равно что лететь вот по такому же бесконечному ночному шоссе, чуть освещенному круглой желтой луной. Лететь в беспросветный мрак, плутая в дебрях собственных желаний и боясь себя самого…

В бледном свете датчиков приборной доски краем глаза я видел ее профиль — романтически-нежный и упрямый одновременно. Она спала, откинув голову на спинку сиденья, доверившись мне и чуть-чуть — машине. Мне же нравилось охранять ее. Ее покой, ее одиночество, ее тело… И еще я не хотел, чтобы она ехала одна в это место. А если быть до конца откровенным — я вообще не хотел, чтобы она ехала туда.

Уже сама дорога внушала мне непреодолимое недоверие, черные деревья на обочине — легкую робость, а луна в небе — тревожное предчувствие. Но мой ангел спит, и золото ее волос кажется совсем темным в полумраке…

Мы познакомились в антикварном магазине, на центральной площади Звезды в старинном городе, где кроме дорогих безделушек, картин и мебели продавали древние магические штуки. Большая часть их была бесполезным хламом — разряженные амулеты, замутненные хрустальные шары, доски с трещинами для спиритических сеансов. Но иногда попадались стоящие вещи. Как, например, короткий жезл, выточенный из белого матового камня. Назначение этого артефакта было неизвестно, магическая сила непонятна, но я с удовольствием сжимал его в ладонях, чувствуя в холодном камне дремлющую жизнь.

Я уже собирался положить жезл обратно на прилавок, как вдруг услышал за спиной женский голос:

— Ты уверен, что знаешь, как им пользоваться?

Вопрос был задан на колханском диалекте, который я понимал с пятого на десятое. Язык имел столь выразительные и многообразные интонации и допускал настолько широкий спектр вариантов в произнесении слов, что нужно было облагать воистину абсолютным музыкальным слухом, чтобы разбираться в его тонкостях. Вполне возможно, мне говорили: «Такие вещи не для тебя, дурачок». Но я предпочел первый вариант.

Продолжая небрежно поигрывать стержнем, я обернулся. Рядом стояла светловолосая девушка. Симпатичная, даже красивая. Тонкая, гибкая…

— Так ты знаешь, как им пользоваться? — повторила она.

— Не знаю. Но его приятно держать в руках.

Девушка улыбнулась. Я вложил артефакт в ее протянутую ладонь и в то же самое мгновение, не успев разжать пальцы, увидел, почувствовал…

Она была светлая, даже белая. Ее внутренняя сущность просвечивала сквозь телесную оболочку яркими лучами, и я невольно огляделся — неужели никто в магазине не видит этого ослепительного сияния. Нет, не видят. Не догадываются, что я стою посреди антикварного хлама рядом с ангелом.

Она тоже поняла. Тонкие брови взметнулись вверх, почти скрывшись под русой челкой, голубые глаза чуть расширились.

— Ты… серый?

Да, серый. Ни «светлый», ни «темный», ни плохой, ни хороший. Свободный. Никому ничем не обязанный.

Так я думал до тех пор, пока магический артефакт не коснулся ее руки.

— Откуда ты взялась? Как здесь оказалась? Она пожала плечами и снова улыбнулась.

Однажды я слышал легенду о странствующих ангелах, тех, что живут среди людей. И сейчас видел одного из них… одну.