Андрей Белянин - Дневник кота с лимонадным именем (Сборник)

— Ну и ладно! — Девочка отвернулась, отошла от стены. — Ну и пожалуйста!

Комната была пуста, и Машины шаги звучали гулко. Со стены Лизка смотрела на девочку огромным глазом. Послонявшись туда-сюда, Маша не выдержала и вернулась к дырке.

Зал опустел, скатерти были убраны, перевёрнутые стулья лежали на столах. Человек в синем комбинезоне подметал пол. Две огромные люстры погасли, теперь через одну горели только небольшие настенные лампы, похожие на бра в родительской спальне. Конферансье убирал со сцены стойку микрофона.

— У нас ночь, — пояснил он. — Я же говорил, поиграй или погуляй пока, а то все разошлись. Через пару часиков заглядывай. — Два его уха покачивались в такт словам.

— У меня все игрушки отобрали, — пожаловалась Маша. — А одну на улицу не отпускают.

Конферансье распустил узел галстука, и тот свесился с шеи, как сонный удавчик.

— Тогда подожди, я схожу поужинаю и расскажу тебе что-нибудь о нас. Хочешь?

Маша кивнула.

— Пятнадцать минут! — Мистер Кролем скрылся во внутренних дверях. Свет погас, и всё стихло.

«Интересно, а где они живут? — подумала Маша. — И где мистер Массен и мисс Диаманта устроят пикник? Если весь мир — трактир, значит, нет ни травы, ни деревьев, ни реки?..»

И тут же девочка увидела длинный коридор, высокий и широкий, как улица, освещенный редкими лампами в фигурных плафонах матового стекла. С обеих сторон тянулись двери, все закрытые. Возле одной стояли кандидат и певица.

— Куда вы хотите прогуляться? — спросил мистер Массен.

Диаманта ответила не раздумывая:

— Пусть это будет побережье из чёрного вулканического песка — и море, бескрайнее море. Я так его люблю, что почти все мои песни о нём. Наверное, в прошлой жизни я была рыбой… дельфином…

— Анемоной, — подхватил Офлер, вставляя большой, замысловатой формы ключ в замочную скважину и поворачивая его три раза. — Смертельно, ядовито прекрасной!

Диаманта засмеялась, и звенящий её смех смешался с шумом волн, который вырвался из открывшейся двери. В лицо Маше дунул свежий солёный ветер, и девочка на миг задохнулась. Волосы растрепались.

За проёмом расстилался берег, полоса зелени, из-за косяков выглядывали пышные кусты, травяная дорожка тянулась вдаль, сменяясь полосой чёрного песка, на который с шорохом набегали горки воды, рассыпаясь белой пеной и откатываясь ворча. Офлер и Диаманта вошли…

Всё закрыл круглый чёрный глаз в белой опушке. Маша отпрянула. Огромный тёмный зрачок отъехал, сменился сначала ухом, затем лицом конферансье.

— Ну-ну-ну, дорогая! Оставь их, им надо побыть вдвоём. Просто вдвоём. Потерпи, я скоро.

Маша, протяжно вздохнув, оторвалась от дырки и присела на корточки, прислонившись к стене. Скрестив на коленях руки, девочка положила на них голову и стала ждать. Глаза как-то незаметно закрылись…

Море таит в себе неизведанные тайны. Почему можно слушать его бесконечно, и всегда в однообразном шуме набегающих волн — разные песни?

Огромный, как дом, алый диск касается воды и высвечивает дорожку. Она протягивается к самым ногам людей, словно приглашая прогуляться по красноватой ряби в огненное царство или в самый ад. Диск солнца медленно тонет, заваливаясь набок, пропарывает пространство, отделяя небо от моря, отбрасывая на последнее багровую тень.

Прижавшись друг к другу плечами, мистер Массен и мисс Розенпихельштайнер сидели на чёрном песке. Большая ладонь нашла маленькую и накрыла её. Волны выбрасывались на берег, разваливались на брызги и пену и впитывались в песок. Две ручки, как белые крабики, поползли, шевеля пальчиками, забрались на кисть Офлера.

— Я заказал номер с видом на море, — прошептал мистер Массен, приобнимая мисс Розенпихельштайнер.

Певица прижалась к нему:

— Ну так идём…

Офлер помог ей подняться, поддерживая под многочисленные локотки. Диаманта оглянулась. В сизо-красном воздухе почти всё было чёрным: и кусты, и деревья, и трава, и мох на камнях, и выкинутые морем водоросли; тени сливались с песком, и казалось, что их вообще нет. Где-то за спиной высился тёмный контур двери.

— Жутковато, — тихо проговорила мисс Розен-пихелыптайнер, кивая на побережье. — И до жути красиво.

Офлер свернул скатерть со всем содержимым в узел и сунул в корзинку, повесил её на локоть. Повернулся к Диаманте…

Ближайшие к ней кусты зашевелились, оттуда с шумом вывалился чёрный ком и распался на два силуэта. То были мистер X. В. и его маленький помощник. Они бросились к Диаманте. Певица закричала.

Баобабообразный мистер X. В. схватил её за руку и дьявольски захохотал:

— Вы попали, Массен! Я буду первым!

Но Диаманта одну за другой закатила по толстым щекам кандидата X. В. пять звонких пощёчин, её ладошки мелькали в воздухе, как колибри. Пока толстый соперник с воплями хватался за повреждённое длинными ногтями певицы лицо, Офлер подхватил Диаманту под руки и потянул к дверям:

— Бежим!

Мисс Розенпихельштайнер сочла, что это очень романтично, и поспешила следом.

— Стыдно, господин кандидат! — кричал мистер Массен. — Вы пользуетесь неполитическими методами!

— Убавьте жару! — пыхтел мистер X. В., преследуя их. Помощник держался рядом ровной трусцой. Шумел ветер, беспокоилось море. — Я вас нагнал! Отдайте избирателя, вы пользуетесь интимными связями в личных целях! Вам всё равно не выйти, стойте, не заставляйте меня бегать, у меня же одышка!..

У дверей, загораживая весь проём, стоял телохранитель кандидата X. В. Мистер Массен резко сменил курс и нырнул в кусты, увлекая за собой девушку. Блестящее платье мисс Розенпихельштайнер почти сразу превратилось в сеточку. Офлер с треском ломал ветки рогами.

Беглецы притаились за развесистой клюквой, вдыхая пряный аромат гирлянд мелких желтых цветочков.

— Они нас найдут? — прошептала Диаманта на ухо Офлеру.

Тот снял с куста лоскуток её платья:

— Боюсь, что достаточно быстро.

До них донёсся шум — то пробирались к ним идеологические враги.

— Что будем делать? — нетерпеливо спросила певица, не выказывая страха. Она чувствовала себя женой декабриста, верной подругой в беде и несчастьях. — Дождёмся, когда они подойдут ближе, и запинаем? Закидаем шишками?

— Это не наш метод. — Офлер нащупал руку Диаманты и сжал её. — Обогнём дверь, зайдём с тылу…

— И забьём корзинкой!

— Тсс…

Они вышли на тропинку, ведущую к дверям, и крадучись двинулись по ней, пригибаясь. Шум, создаваемый пробиравшимися сквозь заросли мистером X. В. со товарищи, раздавался совсем близко.

— Выходи, Офлер! — крикнул X. В. — Сразимся, как честные люди, один на один!

Диаманта, дёрнув своего спутника за рукав, вопросительно мотнула головой в сторону голоса. Мистер Массен прошептал, щекоча ей ухо: