Олаф Локнит - Волки Севера

Посетители трактира, отойдя от первоначального изумления, начали азартно делать ставки, причем большая часть зевак ставила на варвара.

Внезапно все шепотки перекрыл громкий голос:

— Я ставлю на королевскую стражу.

Это сказал молодой, лет двадцати пяти, офицер, приподнимавшийся из-за стола.

— И моя ставка сорвала банк,— невозмутимо продолжил он, делая знак своим солдатам. Два десятка гвардейцев неспешно поднялись с лавок, оставив недопитое пиво и выстроившись полукругом за спиной командира.

Все посетители сразу потеряли интерес к драке, ибо ее исход теперь предугадать было несложно. И тех, и других ждет каталажка, а вот того боссонца с луком, скорее всего, повешение — два убийства, как-никак…

Конан тоскливо подумал, что мало ему было на веку неприятностей со стражей всевозможных городов, так теперь еще и здесь!

По лицу бритоголового было ясно, что он увидел свой шанс на спасение и упускать его не собирается.

— Счастливого знакомства с камерами «Рая», варвар, а я, пожалуй, пойду…— с этими словами он рванулся за стойку и исчез за дверью, ведущей в кухню. Его дружки, не обращая внимания на окрики офицера, помчались следом.

«Ну, уж нет! Так просто вы от меня не уйдете!» — возмутился Конан, бросаясь наперерез последнему из шайки. Тот ловко увернулся и удрал бы, если не замешкался у стойки… что стоило ему жизни. Варвар прыгнул и одним ударом расколол убегавшему череп.

Тело, обливаясь кровью, еще оседало, а Конан уже развернулся к Эртелю:

— Как Велл и Тотлант?

— Я-то в порядке, только голова трещит и все плавает,— ответил бритуниец, слегка пошатываясь.

— А у меня, похоже, сотрясение мозга,— с грустью доложил стигиец, после чего еще более печально добавил: — И нос сломали, сволочи… Но идти я смогу.

— Тогда все сюда,— скомандовал Конан.— Из кухни наверняка есть черный ход в какой-нибудь переулок…

Тем временем офицер почему-то медлил, хотя вполне мог захватить Эмерта и мага с бритунийцем. Этих мгновений им вполне хватило, чтобы пройти за спиной Конана и нырнуть в дверной проем. Видимо, офицер здраво рассудил, что в возможной драке он потеряет большую часть своих людей, а потому сделал попытку договориться:

— Эй, киммериец! Тебе лучше бросить меч по-хорошему, тогда тебе грозят лишь рудники…

«Премного благодарен,— подумал Конан.— Может, мне еще самому на меч броситься?»

Вслух же варвар сказал:

— Командир, а что будет, если я меч не брошу, а вам придется его у меня отнимать? Сколько, как полагаешь, я успею отправить к Нергалу, прежде чем свалюсь сам, а?

— Надеюсь, ты не думаешь, что мы сами наденемся на твой клинок? — едко поинтересовался офицер.— Учти, сдашься сам — рудники, схватим мы — повешение или четвертование, это уж как судья решит. Кстати, боссонца точно вздернут. Два трупа зараз — многовато для Пайрогии. Подумай, варвар, подумай…

«Дерьмовый городишко,— решил Конан.— Два трупа им, видите ли, многовато! Совсем отвыкли от нормальной жизни! Ну, хорошо же, мы эту Пайрогию заставим встряхнуться!»

— Ладно,— согласился варвар.— Берите меня, я весь ваш! Какая, в сущности, разница — умереть завтра, повиснув в петле, или загнуться через полгода в каменоломнях? — С этими словами он спиной вперед зашел за стойку и начал пятиться к Двери, выставив перед собой окровавленный клинок. К его удивлению, стражники не тронулись с мест, оставшись стоять полукругом. А офицер торжествующе хмыкнул:

— Бестолочь, ты уже проиграл.

… Эмерт почти тащил на себе Веллана и Тотланта. Если бритуниец просто иногда пошатывался и хватался за стену, то маг временами терял сознание. Боссонец вполголоса ругался, скрипел зубами, но довольно быстро волок приятелей за собой. Они миновали кухню, пропитанную запахом подгорелого жира и мяса. Повара и служанки испуганно шарахались при виде взлохмаченного темноволосого человека с горящими глазами и скривившимся ртом, за которого цеплялись еще двое.

— Где черный ход? — заорал Эмерт, хватая одного из подвернувшихся поварят за грудки. Как при этом брошенные на произвол судьбы Веллан и Тотлант устояли на ногах — одному Митре известно.

— Г-г-господин, в-в-вы…

— Да перестань заикаться, ублюдок! — Эмерт зло встряхнул кухаря.— Говори!

— Вон-н т-там, направо будет к-коридор,— парень аж побелел от страха и, казалось, готов был намочить штаны.

Эмерт отшвырнул беднягу, брезгливо отряхнул руки и потащил друзей в указанном направлении. Быстрей, быстрей!

Боссонец пинком распахнул дверь и тотчас получил в лицо древком копья. Из сломанного носа мгновенно хлынула кровь, Эмерт отлетел назад и вместе с магом и Велланом растянулся на полу. В следующее мгновение их уже связывали. Эмерт застонал от собственного бессилия и закусил губу, чтобы не разрыдаться, как мальчишка. Он попался в самую простейшую ловушку, он подвел друзей и оставшегося прикрывать их отход Конана…

… Эртель бежал через кухню, слыша позади голос препиравшегося со стражниками киммерийца. От запаха съестного заурчало в желудке.

«Ты что, старик, я же тебя только что набил до отказа»,— укоризненно подумал вечный насмешник, хотя сейчас ему было не до шуток.

Свернув в коридор, Эртель помчался к заманчивому прямоугольнику света.

«Похоже, Эмерт отлично справился и без меня»,— усмехнулся он и вылетел в переулок, освещенный тусклым светом масляных фонарей.

Нога за что-то запнулась и неожиданно отказалась слушаться. Эртель даже не успел удивиться или крикнуть, земля стремительно понеслась навстречу и наступила тьма…

… Конан слегка удивился ухмылке стражника, но разбираться, в чем дело, совершенно не было времени.

Варвар стремительно пронесся по кухне (некоторые повара потом с апломбом утверждали, что видели демона с черными крыльями и огненным мечом в лапах) и завернул в коридор. Тусклый свет в конце убедил его, что друзья уже благополучно выбрались наружу. Однако врожденное чувство подсказывало, что с этой гостеприимно распахнутой дверью что-то не так. Варвар не стал нестись, аки бешеный бык, а, по возможности ступая неслышно, подкрался к распахнутым створкам.

Ага, на земле лежит копье. Бегущий человек скорее всего рухнул бы с переломанными ногами (Конан потом искренне удивлялся, как несшийся во весь опор Эртель отделался только синяками на голенях). Копье явно кто-то должен держать. Конан оскалился и поудобнее перехватил меч.

Стражникам, сидевшим на корточках с пресловутым копьем, не повезло. Очень не повезло.

Первый даже не успел удивиться, когда его голова отделилась от тела посредством Конановского клинка. Второй сумел вскрикнуть и даже дернуть копье, но с тем же успехом можно было сдвигать руками гранитную глыбу. Его горло мгновенно оказалось разрублено до позвонков и он, обливаясь кровью, мешком упал назад.