Марина Колесова - Чародейка. Власть в наследство.

Увидев его, Виард от неожиданности даже вздрогнул, а потом преклонил колени:

— Здравствуйте в веках Владетель. Что привело Вас к нам?

Маграт подошел, рукой коснулся тонкой золотой цепочки, охватывающей шею воина, и с угрозой в голосе произнес:

— Как я посмотрю, тебе понравилось держать в страхе мою дочь…

Виард сразу понял, о чем тот ведет речь.

— Владетель, но я ни разу не посмел этого сделать…

— Поэтому и держишь… — Владетель чуть потянул цепочку на себя.

Это был жест, напоминающий, чем карается неповиновение.

— Что я должен сделать, Владетель?

— Хорошо, что хоть догадлив… Накажешь ее так, как уже долгое время обещаешь, и сегодня же.

— Владетель, она никогда не простит мне этого! — с ужасом в голосе проговорил Виард.

— А это уже не мои проблемы. И запомни, если она когда-нибудь узнает об этом нашем разговоре или догадается, то ты сначала об этом горько пожалеешь, а потом больше никогда ее не увидишь… Ты понял?

— Да, Владетель…

— И что дальше?

— Я клянусь, Владетель, что сделаю все, что Вы требуете, и что от меня она никогда не узнает об этом разговоре.

— Можешь встать, — Маграт отпустил цепочку на шее воина и исчез в сияющей арке.

Виард поднялся с колен и тяжело опустился на табурет. Он был подавлен и удручен, он не представлял, как он осуществит приказ Владетеля… а про то, что будет дальше, ему даже помыслить было страшно. Он знал, что его девочка, не простит ему этого.

— Виард, посмотри какой я цветок, на озере нашла, — вошедшая Къяра протянула ему красивый цветок лотоса.

Виард мрачно взглянул на ученицу. Лицо Къяры озаряла улыбка. Ее мокрые волосы, тяжелой черной волной лежавшие на плечах, не успели просохнуть и вымочили плечи и спину ее рубашки, и даже пояс брюк был мокрым. Но Къяра даже не замечала этого, она торопилась показать ему цветок.

— Ты почему волосы не вытерла и не высушила? — хмуро спросил он.

— Я торопилась… — улыбка исчезла с лица Къяры, — тебе нравится цветок?

— Мне не нравится, что ты вся вымокла… и я хочу знать, куда это ты так торопилась, что не смогла вытереть волосы, заплести и уложить их? — Виард понял, что если сейчас не решится наказать Къяру, потом будет только тяжелее.

— Да ладно тебе… сейчас все высохнет. И волосы я сейчас вытру и уложу… и в следующий раз это не повторится, обещаю… — растерянно проговорила она.

— Ты что не поняла вопроса? — строго спросил Виард и вплотную подошел к ней.

— Я поняла… и уже объяснила, что торопилась показать тебе цветок, пока он не завял без воды, я достала его с середины озера. Волосы я сейчас вытру, уложу и переоденусь, если не хочешь, чтоб я так ходила. Что ты еще желаешь от меня услышать? Что я виновата? Да, я виновата. В следующий раз так поступать не буду… обещаю. Ты доволен? — спокойно и медленно проговорила Къяра, потом грустно улыбнулась, и тихо добавила: — Ну что с тобой?

Сердце у Виарда тоскливо заныло, но он был воином и умел выполнять приказы, поэтому нахмурился и еще строже проговорил:

— Значит, ты считаешь, что тебе позволено небрежно себя вести, и ты уверена, что тебе за это ничего не будет? И ты еще спрашиваешь, что со мной и доволен ли я?

Къяра опустила голову и молча ждала, что последует дальше. Она действительно привыкла, что у нее с учителем сложились хорошие отношения, и сейчас не понимала, что это на него вдруг нашло.

— Значит так, — тоном, не терпящим возражений, приказал Виард, — идешь в лес, выбираешь прут, зачищаешь его и приносишь сюда. Поняла?

— Ты серьезно? — Къяра подняла голову, ее глаза были полны страха и непонимания.

— Мне надо повторить еще раз? — жестко спросил Виард.

— Нет, учитель, — проронила Къяра и быстро вышла из избушки.

Минут через пять она вернулась. В руках ее был длинный, очищенный от коры прут. Она, не поднимая глаз, протянула его Виарду и замерла в ожидании.

— Спусти брюки и ляг на лавку, — по-прежнему сурово приказал Виард. Он старался не смотреть на Къяру, которая стала молча выполнять его распоряжение. Заметив, что она легла, Виард подошел к ней и раз двадцать сильно хлестанул ее прутом. Потом отложил прут, отошел к окну, отвернулся и проговорил:

— Можешь встать и одеться.

Къяра молча поднялась, поправила брюки, застегнула ремень и подошла к Виарду.

— Ну как, теперь ты доволен? — жестко спросила она.

Виард обернулся:

— Вполне… надеюсь, это научит тебя быть более рассудительной, благоразумной и аккуратной.

— И не надейся. Тебе придется все прутья об меня обломать… и то мало окажется, — зло ответила она ему и, хлопнув дверью, вышла из избушки.

После этого Къяра перестала выполнять любые распоряжения и просьбы воина. Демонстративно заявляя, что он может наказать ее, но не заставит хоть что-то сделать. Виард чувствовал, что в сложившейся ситуации наказывать Къяру абсолютно бесполезно, и твердо решил больше этого не делать. Поэтому даже не пытался заставлять что-то сделать, понимая, что сейчас заставить ее не смог бы даже Владетель, скорее Къяра в гневе откажется учиться.

Их отношения были абсурдны и доходили до смешного. Чтобы Къяра сделала что-то, ее надо было попросить это не делать или сделать что-то противоположное. Однако Виарду было не до смеха. Къяра целыми днями пропадала в лесу или на озере, лишь изредка приходя на площадку, да и то только тогда, когда его там не было. Есть при этом она почти перестала, и часто даже ночевать не приходила. Она похудела и осунулась, казалось на ее лице остались лишь, горящие гневом, глаза. Чтобы она поела, Виарду надо было в подходящий момент поймать ее замечанием типа, что он надеется, что обедать она сегодня не придет, и ему ждать ее не нужно.

— Приду, — раздраженно отвечала Къяра и приходила.

Могла даже что-то приготовить, и оставить ему еду на столе, но только если его не было дома.

От одного его вида Къяру трясло, и с ее языка постоянно слетали если и не оскорбления, то точно подмеченные ядовитые замечания.

Виард понимал, что эту ситуацию надо как-то преодолеть, но не знал как. После длительных размышлений он пришел к выводу, что хотя в глазах его ученицы пылала такая ярость, что, казалось, позволь девочке, и она, не задумываясь, убьет его, делать это она не намерена. Ведь отцу она не жаловалась, хотя могла, так как заниматься с ним перестала. Обдумав все это и припомнив разговор Къяры с отцом после ее побега, слова Маграта и истерику девочки у озера, Виард понял, как можно заставить ученицу простить его.

Он пришел на площадку, когда она там занималась, и встал у края. Къяра тут же прекратила занятия и резко сказала:

— Если не уйдешь, уйду я.

— Никуда ты не уйдешь, — не менее жестко ответил Виард.

— Уйду!

— Только попробуй!