Марина Колесова - Чародейка. Власть в наследство.

Раннег подошел к одному из кресел и грузно сел. Потом указал Къяре рукой на кресло напротив:

— Садись, волшебница, в ногах правды нет. Садись и рассказывай, зачем пришла.

— Садиться я не буду конунг, извини. Уж больно разговор у нас с тобой тяжелый будет да, наверное, и недолгий. Я ведь уже сказала, что с недоброй вестью пришла, — Къяра подошла вплотную к креслу конунга, встала перед ним и, достав из рукава свиток с указом Маграта, протянула ему.

Раннег взял из рук Къяры свиток, медленно развернул и принялся читать. Все время, пока конунг читал, Къяра внимательно следила за его лицом. Лицо конунга оставалось бесстрастным. Закончив читать, он откинулся на спинку кресла и посмотрел прямо в глаза, стоявшей перед ним Къяры:

— Ну и какой ответ ты ожидаешь от меня, волшебница?

— Я надеюсь, ты понял, что это приговор, и твоему народу и мне? — не отводя взгляда, ответила Къяра.

— Не понять сложно, чародейка, ну и что ты хочешь от меня?

Къяра оперлась о ручки кресла конунга и наклонилась над ним. Взгляд волшебницы поглотил взгляд конунга, и она тихо, распевно и мелодично заговорила:

— От тебя конунг, самую малость… чтобы ты сам сделал выбор и решил участь своего народа. Если ты не принимаешь моего Владычества, то тебе всего лишь надо убить или казнить меня, я даже противиться не буду. И на рассвете Маграт обрушит свой гнев на весь твой народ, и все умрут примерно той смертью, что я тебе сегодня показала, только дольше и в муках… и останутся о киритах лишь легенды. Легенды о народе, не признающем ничьего владычества. Их будут рассказывать матери детям перед сном, пугая их гневом Владетеля, и будут сказывать баяны да песенники на веселых пирах и печальных поминках. И в этом случае об одном лишь прошу: не мучай моего супруга, он всего лишь мальчик, и если я могу вынести все и ко всему готова, то его мне жаль. Отпусти его, после моей смерти, а со мной можешь делать что хочешь…

— Ты сказала выбор… — конунг тонул в глазах Къяры, ее голос околдовывал его, погружал в какую-то сладкую, нереально сладкую негу.

— Выбор, конечно, есть, но он не для тебя. Вряд ли ты согласишься принять мое Владычество.

Къяра распрямилась и отошла к окну.

Раннег обхватил голову руками и застонал. Потом вскочил с кресла, подошел к Къяре, схватил ее за плечи и развернул к себе.

— Отвечай, дочь Маграта, ведь это ты навлекла на весь мой род эту беду?

Конунг был на голову выше Къяры и массивней в несколько раз. В его руках она выглядела, как хрупкий цветок в лапах медведя. Она откинула голову, чтобы поймать взгляд конунга, и губы ее тронула улыбка, нежная и печальная.

— Конунг, не ищи виновных, я жду твоего решения и своей казни…

— Отвечай! — Раннег сжал руки сильнее, так, что ему самому стало казаться еще чуть-чуть и тело девушки не выдержит.

— Что ты хочешь знать? — голос девушки не изменился, казалось, она не чувствует боли.

— Почему Маграт решил отправить тебя сюда Владетельницей? — последнее слово далось конунгу с трудом.

— Не ты ли, напал на обоз с оброком у берегов Ирсоши и разграбил его? И не ты ли отдавая очередную дань, потребовал для киритов независимости?

— Обоз был треолов, и я не знал, что это оброк…А дань я пообещал платить и впредь!

— Треолы не торгуют… Ты не мог это не знать… Ты рассчитывал, что вы уничтожили всех, но просчитался. Два треола выжили и добрались до Маграта. Он был в ярости… Твоя дань ему не нужна. Ему нужны или беспрекословные подданные или, в крайнем случае, хорошо управляемые союзники. Вы не подходите ни на роль первых, ни на роль вторых.

— Если б я только мог сразиться с ним в честном бою… а против его магии мы бессильны, — Раннег заскрежетал зубами, разжал руки и, отпустив Къяру, зло сплюнул на пол, его лицо было перекошено от гнева, клокотавшего внутри.

Къяра ничего ему не ответила, она молча ждала. Через минуту конунг взял себя в руки и относительно спокойным голосом заговорил вновь:

— Он не боится оставить восточный предел пустым и открытым для вражеских набегов?

— Конунг, ты шутишь? Свято место пусто не бывает. На эти земли давно положили глаз алтеи, они конечно не воины, но ты знаешь хоть одного сопредельного правителя, кто осмелится напасть на земли Маграта? Я пока таких не знаю…

— Что алтеям в сих землях?

— Здесь в горах, есть полезные ископаемые, которые вам ни к чему, а им очень бы пригодились…

— Почему он прислал тебя? Он хочет унизить нас перед смертью? — конунг вновь жестко схватил Къяру за плечи.

— Это беспроигрышный вариант. Он хочет избавиться и от меня, и от вас… и при этом сохранить репутацию справедливого правителя.

— Почему он хочет избавиться от тебя?

Вместо ответа Раннег почувствовал, как девушка выскользнула из его захвата, а потом своими руками перехватила его руки. В то же мгновение конунг ощутил силу если не превосходившую, то сопоставимую с его силой. И тут же услышал, жестко звучавший голос Къяры, который напрочь лишился, какой бы то ни было мелодичности:

— Довольно! Мне надоело отвечать на твои вопросы, я и так тебе многое поведала… Можешь убить или казнить меня, если хочешь, но только после того как при всех откажешься от выполнений требований твоего Владетеля. И объявишь всем, что их ждет!

В голосе волшебницы теперь звенел металл. Она с такой силой оттолкнула конунга, что тот, отступив назад, еле удержался на ногах. Восстановив равновесие, он с изумлением взглянул на нее.

— Ну что ты так смотришь? Я в первую очередь воин, а уже потом маг.

— Ты воин?

— Если б я была только магом, неужели бы я сняла диадему и пришла к тебе?

— Женщина-воин… Это невозможно!

— Ты так считаешь? — Къяра неуловимым движением схватила конунга за руку, развернулась и заломила ее ему за спину. Одновременно другой рукой она выхватила из ножен короткий меч конунга и приставила его ему к горлу.

Раннег был ошеломлен. Острие собственного меча неприятно холодило шею, а захват Къяры был настолько жестким, что конунг не мог даже пошевелиться.

— Что ты хочешь? — произнес он сразу осипшим голосом.

— Ничего. Я, хотела лишь доказать, что женщины тоже могут неплохо владеть оружием.

Къяра отпустила конунга, отошла и протянула ему меч рукоятью вперед.

— Ты действительно воин… — пробормотал конунг, принимая меч.

— Да. И я не только воин, я ученица Виарда.

Конунг удивленно вскинул косматые рыжие брови. Легенды о знаменитом воине, ушедшем в отшельники знали все.

— Он согласился учить женщину? — пробормотал он.

— Да. И выучил настолько хорошо, что пока равных себе в битве я не встречала.

— Ты слишком самоуверенна.

— Конунг, я могу сразиться с любым твоим воем, если тебе не жалко его потерять…