Марина Колесова - Чародейка. Власть в наследство.

— Я сказала: "вполне вероятно"… Я не уверена и не проверяла это. Но с чего тебе относиться ко мне по-другому? Из-за меня тебя вырвали из привычной обстановки, разлучили с матерью, которая безумно тебя любит, я строга и жестока с тобой. Вряд ли я заслужила другое отношение с твоей стороны. Поэтому я не обольщаюсь, я привыкла к такому отношению, почти все мое окружение и здесь, и в Лорене боится и ненавидит меня.

— Я не ненавижу тебя, — повторила Инга, — бояться, боюсь. Ты действительно строга и сурова, но не ненавижу.

— Что ж, это радует, — Къяра улыбнулась.

— Къяра, — Инга вопросительно взглянула на нее, — я спросить могу?

— Спрашивай.

— Ты сказала, что не умеешь быть ласковой и нежной, не сможешь быть ни ласковой супругой, ни любящей матерью. Почему ты так считаешь?

— Я знаю… чувствую это.

— Ты же не пробовала.

— Быть матерью действительно не пробовала, и пробовать пока не хочу. А быть ласковой с мужчинами я не могу. Это сложно объяснить, но в любом из них, даже если он любит меня, я вижу лишь моего поданного, которого я обязана контролировать и не дозволять ему покушаться на мои права.

— У тебя их было много?

— Не очень много, но и не мало.

— А я никогда не была с мужчиной…

— Тебе кто-нибудь нравится?

— Нет, — Инга отрицательно покачала головой.

— Когда понравится, скажи, я постараюсь сделать тебя его супругой.

— Я не хочу обручаться. Не хочу быть супругой какого-нибудь наместника или принца и рожать ему детей. Я хочу просто попробовать и испытать любовь и больше ничего… Как ты.

— У нас несколько разный статус, сестренка. Верности от меня не ожидает ни мой супруг, ни двор. А вот тебе было бы желательно выбрать того, кто будет твоим спутником на всю жизнь. Вряд ли будущий супруг, когда ты все-таки найдешь того, кого полюбишь, будет в восторге оттого, что он у тебя не первый.

— Я не хочу быть ничьей супругой! Не хочу всю свою жизнь посвятить супругу, детям и заботам о них.

— А что ты хочешь? — Къяра удивленно взглянула на нее.

— Не знаю. Но этого я не хочу точно.

— Инга, когда я тебе предложила учиться владеть оружием, ты отказалась. Когда я попыталась заставлять тебя разбираться с бумагами, ты с отсутствующим видом выслушивала мои объяснения и даже не пыталась вникнуть в суть. Из этого я сделала вывод, что сама ты не хочешь ни становиться воином, ни чиновником или наместником любого уровня, а теперь выясняется, что и супругой ничьей ты быть не намерена, так кем же ты хочешь быть? Красивой деталью окружающего меня интерьера?

— Ты умеешь делать больно, — Инга обиженно насупилась.

— Я задала честный и откровенный вопрос, он неприятен для тебя, я понимаю, но я не оскорбила и не унизила тебя. Чем я причинила тебе боль, Инга? Тем, что заставляю откровенно посмотреть на себя со стороны?

— Да, я не маг, не воин и не чиновник, и видимо, не способна ими стать. Но и становиться зависимой от мужчины, быть игрушкой в его руках не намерена, — с вызовом ответила та.

— Инга, так не бывает. Ты либо становишься способной сама выполнять должностные обязанности, любые какие пожелаешь… и тогда ты можешь быть независима от мужчин. Либо ты отказываешься от их выполнения, но попадаешь в зависимость от того, кто согласился их выполнять, — в голосе Кьяры послышались менторские ноты.

— Я уже попала в зависимость от тебя. Разве ты забыла, что на мне твой кабалит? Так вот я не хочу его менять на обручальное кольцо кого-нибудь из твоих подданных. Уж лучше я буду подчиняться тебе, Владетельница империи, чем тому, кого ты в любой момент заставишь встать на колени и, целуя тебе туфельки, униженно благодарить за любое наказание… — Инга недовольно фыркнула.

— По-моему, ты забыла, что я злобная и жестокая и в любой момент могу заставить именно тебя так валяться у меня в ногах. Поэтому раз не хочешь принимать на себя никакие должностные обязанности, лучше предоставь это мужчине. Поверь мне, ты еще повстречаешь того, подчиниться которому посчитаешь честью. Я ведь не тороплю тебя с выбором. Я лишь советую не спешить с любовными экспериментами.

— Почему забыла, что ты жестокая? Не забыла, — Инга тяжело вздохнула, — Я и так изо всех сил пытаюсь не прогневать тебя и выполнять все твои распоряжения. Разве нет? И если ты прикажешь мне обручиться с кем-то, разве я посмею ослушаться? Нет, конечно. Но ты спросила, что я думаю и что я хочу, и я тебе честно ответила. Ты вправе запретить мне… но не делай меня еще более несчастной, я не хочу заранее хранить верность тому, кого ты мне выберешь в качестве супруга. Я хочу испытать мужскую любовь. А для любого, кого ты мне выберешь, и так будет огромная честь получить в качестве супруги твою сестру.

— Хорошо, когда вернемся в Лорен или в мой дворец в Кирите, ты получишь любого наложника… сама выберешь. Только зря ты… — Къяра с явным сожалением посмотрела на сестру, — Потом поймешь, что зря. Ты можешь быть любима своим супругом всю жизнь, и способна дарить любовь в ответ, не отказывайся от этого заранее. Я не собираюсь обручать тебя без твоего согласия.

— От меня согласия ты не получишь никогда. Я могу лишь подчиниться.

— Ой, не зарекайся, Инга. Ты просто не повстречала еще свою любовь.

— А ты?

— Я не могу повстречать. Но даже если повстречаю, мне придется убить это чувство.

— Почему?

— Потому что, Владетельница не может любить. Любовь делает уязвимой, а Владетельница не имеет права быть уязвимой, это ставит под удар империю, а ставить под удар империю она не должна — это закон.

— Значит, ты — не должна, а я — не хочу. Не хочу любить. Любовь это еще и подчинение, а я не хочу подчиняться мужчине. Я хочу лишь испытать и ощутить, что стоит за этими взаимоотношениями и не более того.

— Дело твое, учись сама принимать решения, а потом за них отвечать. Мое дело — предупредить. Ничего запрещать тебе я не буду. Хочешь — получишь, то, что хочешь, — губы Къяры изогнула усмешка, она покачала головой и вышла из покоев Инги, бросив на пороге, — Через полчаса приходи в пиршественную залу.

Вернувшись в Лорен, как только Къяра отпустила ее, Инга прибежала в комнату матери.

— Мамочка, как же я соскучилась, — бросилась она к ней и обняла ее.

— Инга, девочка моя, — мать прижала ее к себе, — как я счастлива тебя видеть. Я так волновалась за тебя. С тобой все в порядке?

— Не волнуйся, все хорошо, — Инга ласково поцеловала ее.

— Это точно? Она ничего не повредила тебе? Ты скажи, если что-то болит, я ведь могу помочь, ласточка моя… она не узнает ничего, не бойся, — Алика отстранилась и стала ощупывать Ингу со всех сторон.

— Мама, прекрати, ничего она мне не повредила, — постаралась вывернуться Инга.

— Она очень сильно тебя наказывала?