Марина Казанцева - Исполнение желаний

— Я видел там какое-то жильё! — спикировал с неба Ворон.

— Избушку на курьих ножках? — поинтересовался Лён, запихивая в рот горсть ягод.

— Нет. Не избушку. — ответил ворон, тоже лакомясь земляникой. — Вполне приличный терем.

В глубинах леса, среди высоченных раскорявых дубов, молчаливо-мрачных елей и весёленьких берёз стройно возвышались бревенчатые башенки, налепленные одна подле другой. Высокие шатровые верхушки с деревянным кружевом по низу, словно колпаки, надвинутые на небольшие глазницы-окна. На уровне второго этажа шла кругом крытая деревянной скатной крышей узкая баллюстрада с фигурными крашеными столбиками и прорезными узорными перилами. Второй этаж строения выполнен затейливо в какой-то праздничной манере, словно напоказ. А вот нижний виден не был — он целиком скрывался за высоченным частоколом. Вход имелся с одной лишь стороны: монументальные ворота крепились к не менее монументальным косякам — двум растущим из земли высоко срезанным деревьям. С тех снята кора, а сами они сплошь покрыты грубой резьбой. Поверх диковинных косяков наброшен такой же богатырский венец. Вся композиция очень живописна.

— Что за великаны тут живут? — бормотал Лёнька, обходя кругом обширно раскинувшийся особняк. Едва ли стоило проситься на ночлег к обитателям данного жилища. Но, всё равно, очень интересно. Так, ничего не добившись снизу, он решил забраться на дерево. Но, и там ничего особенного не увидел.

Нижний этаж несколько массивнее и сработан погрубее, словно не предназначался для посторонних глаз. В целом создавалось впечатление очень серьёзного и богатого жилья. Окна высоко над землёй, ко входной двери вела тяжёлая лестница морёного дуба, всё так же украшенная резьбой. А во дворе имелась собака — лохматая чёрно-белая зверина неизвестной породы дрыхла под крыльцом, спрятавшись от жарких лучей солнца. Ещё далее виднелись хозяйственные постройки: какие-то сараи, большая дровница, пустые бочки, сани-розвальни.

Вскоре Лёну наскучило рассматривать пусть добротную, но всё же чужую жизнь. Едва ли здешние хозяева пригласят его к себе на ланч. Его назойливо одолевали комары, а по стволу дерева, выбранного в качестве наблюдательного пункта, шатались муравьи, и, к сожалению, Лён умудрился угнездиться на их тропе. Трудолюбивая братия не стала мелочиться и проложила путь прямо поверх него. Ладно, Вещун заметил и принялся быстро склёвывать мурашей с одежды. Но, те, что заползли в джинсы и рубашку, довели Косицына до остервенения, Он начал бешено ловить их под материей и тихо выражаться.

— Говорю тебе, — бормотал Ворон, быстро долбая Лёньку клювом, — труби ретираду, а то загложут.

Тот и сам уже всё понял и хотел последовать совету, как вдруг из чащи леса начал доноситься далёкий шум.

— Что это? — Лён прислушался и даже перестал чесаться.

Доносилось негромкое ржание и человечьи голоса.

— Вещун, да это ведь разбойники!

— Боюсь, ты прав. Полечу, проверю. — кратко ответил тот и тут же взмыл в воздух, оставив товарища одного бороться с муравьями.

Звуки нарастали быстро. Проснулся и залаял пёс, он завертелся по двору, бросаясь то к воротам, то к крыльцу. Некоторое время никого не было видно, но вот на небольшое свободное пространство перед воротами выскочили один за другим семь всадников. Пока Лён соображал, похожи они на разбойников или не похожи, во дворе тоже начали развиваться события.

Пёс совсем уже испрыгался, потом взлетел, как чёрно-белая молния, на крыльцо и начал царапать лапами дверь. Тут же на лестницу выбежала девушка. Всадники меж тем гомонили у ворот, стучали копьями, смеялись, гарцевали.

Девушка, одетая довольно богато, быстро сбежала по ступенькам и бросилась к воротам. Отодвинув несколько засовов, она поспешно отошла к частоколу. А в ворота уже въезжали всадники. Весь двор наполнился шумом. Вертелся прыгал и гавкал пёс, кидался от одного к другому. А те уж спешивались и привязывали лошадей к брусу, массивному, как и всё в этой загородной вилле.

Девушка уже несла из дома полотенца и стала поливать каждому на руки воду из большой бочки, почёрпывая её деревянным ковшом. Ей было нелегко, но никто не стал ей помогать — видно, здесь тоже действовала субординация.

Наконец, умывшись и досыта насмеявшись, молодцы стали доставать из сумок всякую битую птицу, зайцев, и еще неизвестно что. Девушка всё это добро потащила в сарай.

"Наверное, прислуга." — подумал Лён, машинально побивая на себе настырных мурашей.

Вернулся Ворон. Уселся на ветку и взъерошенно посмотрел на Лёна.

— По-моему, это не разбойники. — сообщил он. — Просто охотничья артель. Как думаешь, это не твоя девушка у них гостит?

— Ну что бы стоило ей выбрать гномов! — сокрушался Лёнька. — Сидела бы сейчас, разбирала драгоценные камушки. А теперь вот таскайся, умница, готовь на всю ораву! Она думает, это так легко — общипать и выпотрошить полсотни уток!

— А что? — встрепенулся Ворон. — Потрошков поем!

Лён с сожалением посмотрел на него и промолчал с достоинством. Оба они уже поняли, каким путём пойдёт сюжет, но поделать ничего не могли. Завтра добры молодцы опять отправятся браконьерить и оставят царевну мыть полы и стирать портянки. А потом явится злодейка королева и отравит Платонову, но не до конца. Конечно, можно подождать, когда всё дело кончится, потом придти, разбить хрустальный гроб и треснуть ей покрепче по спине. Затычка выпадет из горла и Наташа, может быть, придёт немного в чувство.

— А можно по другому. — рассуждал вслух Косицын. — Не дожидаясь, пока явится эта отравительница, пойти и всё объяснить.

— Я могу клюнуть её в темечко. — серьёзно предложил Вещун. — Потом всё можно будет объяснить.

ГЛАВА 15. Гражданочка Медичи

Утром не спавший всю ночь и обалдевший от комаров Лёнька наблюдал как вся молодецкая ватага снова выезжала за ворота. Сначала они долго все прощались с царевной на крыльце. Один здоровенный дядька с чёрной бородой крутил усы и вздыхал так, что было слышно даже за оградой. Ещё двое, почти такой же комплекции, оттеснили его и начали плести царевне комплименты. Она смеялась, отчего собака заливалась радостным лаем и вертелась под ногами, вставала на задние лапы и лезла целоваться к мужикам. Наконец, надоедливому псу поддали под зад ногой и проводили гонять ворон, которые тут же неподалёку дрались из-за кишок. Настал выход четвертого и пятого. Один — блондин, другой — шатен.

— Ну чего, чего, — злился Лёнька, — чего ей нравятся эти живодёры?!

Седьмой был такой красавец, что у Косицына окончательно испортилось настроение. Он хмуро смотрел из густой листвы, как Наташа провожает своих ухажёров. Вот не промахнулась Платонова! Выбрала себе сказочку, так сказочку! А ему теперь расхлёбывать.