Марина Казанцева - Исполнение желаний

Не Говорящему-С-Ветрами отрицать возможность чуда. Он должен пройти свой путь и либо найти спасение для друга, либо покориться Гранитэли.

Он вдруг представил, как идёт с принцессой под венец, как выслушивает хвалебные песни на свадебном пиру. И испугался: что в голову тебе взбрело, эрл Гедрикс? Спокойно наблюдать, как вероломная принцесса обманывает весь народ и своего отца? Желаешь быть участником обмана?!

Он очнулся, посмотрел вокруг. Никто не видит? Тогда эрл Гедрикс сбросил латы, кожаный камзол, скинул сапоги. И прыгнул в воду.

Три тёмных пятна — корпуса судов. Он опускался ниже. Ещё немного — и воздуха не хватит. Что там, на дне?

Водоворот кружил, тщетно собирая последние песчинки. С поверхности его не видно. Перебирая руками звенья якорной цепи, Гедрикс подбирался к небольшой воронке. Далее, ближе к иглам, сплошное кипение воды.

Из каменного дна бил источник. Что же получается? В одном месте втягивает воду, а в другом — выбрасывает? Вот откуда этот дикий танец стихии!

Гедрикс вынырнул. Как усмирить стихию? Здесь какое-то волшебство. Да, прав капитан — остров Рауфнерен неприступен.

Он качался на волнах, держась рукой за цепь. Вода тут на удивление не холодна. Цвет волн — светло-изумрудный. И вдруг Гедрикс понял, как красив архипелаг. Все лишь говорят со страхом, как ужасен Рауфнерен, но никто не заикался о том, как он прекрасен. Не заговорить ли море? Где те звуки, что одолеют дикую стихию? Что заставляет водовороты прокачивать сквозь себя такое множество воды? Если бы их чем-нибудь забить! Но, чем?

Взгляд Гедрикса упал на игловидные скалы. Можно ли порушить камень? Хорошо бы, засыпать крошкой глотки водоворотов. Но, едва ли что разрушит эти монолиты. Тогда… быть может, лёд?!

Он видел словно воочию ледяное крошево, затягиваемое в жадные донные отверстия. Сначала те глотали всё без разбору, воронка стала уже и не так быстра. Потом пошли большие глыбы — водоворот справлялся. И, наконец, подавился и заглох.

Слух Гедрикса вдруг поразили крики — кричали с борта корабля. Он огляделся. Зелень моря исчезала на глазах — вокруг неприступных острых скал быстро кристализовался лёд. Граница оледенения быстро расширялась. Гедрикс понял, что ещё немного — и он окажется вмёрзшим по самую шею. Он торопливо поискал глазами верёвочный конец и бросился к нему. Но, не успел. Вода смерзалась вокруг его тела. Он оттолкнулся ногами от недавно тёплой, а теперь дико ледяной стихии и пытался удержаться на крутом боку неприступного, как крепость, корабля. Снова оттолкнулся и снова не сумел. И понял, что больше этого не требуется: под ногами схватилась и застыла выбитая его ногами ледяная ямка.

Оледенение быстро распространялось. Три корабля величаво возвышались чёрными громадами над бесконечно-сверкающей гладью льда.

Гедрикс застучал зубами — обледенелая одежда доставляла телу страдание. Надо срочно подниматься на корабль. Там не прекращались крики.

— Что случилось с морем?! — в ужасе спрашивал Стауххонкер. — Грюнензее никогда не замерзает!

— Не знаю. — солгал Гедрикс, торопливо скидывая проледеневшую одежду и натягивая всё сухое. — Я упал с борта, а потом это и произошло.

— Матросы говорили, что слышали какой-то странный звук, всё море словно пело. Капитан сказал, что этот страшный звук заморозил нескольких матросов. Вахтёрный на верхушке мачты упал и разбился, как ледяная статуя!

Гедрикс замер.

— Я ничего не знаю. — снова солгал он. — Я задумался и упал за борт.

Вошёл капитан. Этого старого морского волка мало что могло лишить самообладания, но теперь его седые волосы встали дыбом.

— Чудовищно! На всех трёх кораблях дозорные замёрзли насмерть. Я говорил, что это было не к добру — с чего бы утихать штормам в такой сезон?! Грюнензее отомстило нам. В легендах говорится, что именно так начнётся конец света: сначала замёрзнет море, а потом…

Он не успел договорить. Корабль дрогнул и раздался страшный треск!

— Рушатся борта! — вскрикнул капитан и выскочил из каюты.

— Лёд сдавил корабль! — закричал Стауххонкер и тоже выбежал.

Гедрикс закутался в меховой плащ с капюшоном. Выйдя на палубу, он увидел, что все обитатели корабля столпились у бортов и смотрели вниз.

И тут снова раздался гул. Судно задрожало. Три сотни глоток издали страшный вопль. На глазах у всех сверкающее ледяное поле раскололось и гигантская трещина побежала, словно молния, расширяя острые края. Но, не это было самым страшным: из глубокой пропасти не поднялась вода! Море в одну минуту промёрзло насвозь, до дна! Воистину, таким и должен быть конец света.

К Гедриксу подошёл капитан.

— Надо уходить. — кратко сказал он. — Лёд сдавил корабль. Все переборки лопнули. Если нас до сих пор не залило, то только потому, что под килем тоже лёд. Забираем все припасы и уходим на Рауфнерен. Возьмём с собою доски и будем прокладывать мосты через ледяные щели.

— Разбирайте борта! — крикнул он матросам. — Аккуратно снимайте перила!

— Как ты оказался за бортом? — спросил капитан у эрла.

— Он упал, когда корабль дрогнул. — мрачно сообщил подошедший Стауххонкер.

— Вот как? Тогда скажи мне, что это такое?

И капитан кинул к ногам Гедрикса его кожаный камзол, сапоги и нагрудные пластины на ремнях. Тот вспыхнул и не нашёлся, что ответить.

— Ты колдун. — тихо и с отчаянием сказал ему начальник стражи.

Войско шло по льду к острову Рауфнерен. Прокладывали через щели снятые с бортов перила, клали на них доски, двери от кают и шли по ним. Кто-то падал вниз, и крики долго не стихали, отражаясь от сверкающих стен бездонной пропасти. Иногда под ногами идущих с треском расходилась ровная поверхность и снова поглощала жертвы. Стауххонкер велел рассредоточиться и это уменьшило потери.

Вот достигли высоких каменных зубцов, натыканных так густо, что меж ними можно было пройти не более, чем по шестеро в ряд. Теперь вокруг Стражей Рауфнерена не звенели воды, не вздымалась пена, не билась бешено стихия. Но, тишина была страшнее рёва дикого прибоя. Обледенелые чудовищные глыбы, закованные в умершее море. Меж этих равнодушных стражей пробирались люди — чёрные точки на царственном сиянии прозрачных льдов. Лишь шорох ног, тяжёлое дыхание и приглушённый стон.

Все думали уже, что заблудились и потеряли направление, как вдруг закончился лес высоких игл и перед идущими распростёрлась узкая полоса льда, отделяющая скалы от берега.

Невысокий остров был к тому же очень мал. Даже и не остров, а круглая лепёшка, вся покрытая ледяной глазурью. Ни деревца, ни травинки — голый камень. Было похоже на то, как если бы его отлили из расплавленной породы: широкие неровные ступени с обтёкшими краями вели от центра на вершине. А там лишь красовался камень, словно помпон на шапочке матроса.