Марина Казанцева - Исполнение желаний

— Мне некогда выслушивать твои признания. — прервал его речи Лён. — Верни мне моих друзей.

— И ты снова пощадишь меня? — насмешливо спросил тот.

Лён промолчал. Пообещать этой твари сохранить жизнь за возвращение товарищей? Но, времени было явно в обрез и он кивнул.

— Вот твой друг. — колдун поскрёб конечностями по земле и под слоем грязи обнаружился замотанный в паутину Долбер. — А где тот, с которым я тебя однажды видел?

— Не твоё дело. — кратко ответил Лён, разрезая мечом на неподвижном Долбере упругие клейкие нити, и высвободил лицо товарища.

— Ты убил его! — воскликнул он и ринулся с клинком на паука.

— Нет, нет! — завопил тот. — Это только временно! Жертва оживает, если полежит!

— Ты очень дорожишь своею жизнью. — заметил ему Лён. — Только знай: если хоть один умрёт, можешь не сомневаться — сделка не состоится.

— А что мне может гарантировать, что ты не нарушишь слова?

— Ровным счётом ничего.

— Поклянись мне, дивоярец! — потребовал паук.

— Даже и не думай. Я просто подожду, пока друзья мои придут в себя и позовут меня. Но, если ты солгал, то у меня и подавно нет перед тобой ни малейших обязательств.

Он потормошил Долбера. Тот ответил слабым стоном.

Лён, обливаясь потом, тащил тяжеленного товарища на своей спине.

— Давай я помогу. — обратился с предложением Шакрас.

— Ещё чего!

И продолжал тащить. Они прибыли в место, где пропал Федюн. Лён начал привыкать к смраду. Задыхаясь, он прислонил безжизненное тело Долбера к стене и привалился рядом.

— Вытаскивай давай. — разрешил он пауку. — Только в случае чего ты помни, что я могу послать свой меч гоняться за тобой. А у него нет чувства сострадания.

Паук разрыл замаскированную нору. Вскоре из тьмы показались его лапы и задрожало от натуги чёрное большое брюхо.

"Как хорошо бы рубануть его сейчас по этой мерзкой попке!" — невольно помечтал Лён и усилием отогнал желание.

— Вот, — доложил Паук. — Этот самый вкусный был бы. Может быть, оставишь?

Замотанное в кокон тело выглядело неживым. С губ Федюна текла тягучая слюна.

— Федя, — звал Лён. — Бубен, отзовись! Ты обманул меня, Шакрас! Он укушен раньше Долбера и, значит, должен раньше придти в себя. А он даже и не стонет!

— Просто тому досталось меньше. — отозвался колдун. — Говорю тебе, он жив.

Делать нечего, пришлось доверить Федьку пауку. Лён зорко следил за тем, чтобы тот не присосался к телу друга.

— Да как я присосусь? — удивлялся подлый. — Сначала надо растворить все внутренние ткани, а уж потом тихонечко тянуть жидкую кашицу. А после я набиваю шкурки землёй пополам с трухой от гнилых пней и делаю такие замечательные чучела. А то так скучно в одиночестве тут, под землёй.

Лён не отвечал, он в который раз подумал, что их увеселительная прогулка превратилась в подлинный кошмар. Дрянная это сказка. Освобождать принцессу! Что может быть глупее! Да на Селембрис полно спящих королевен! И что — всех освобождать?!

— Тебе нравится так жить? — спросил он паука.

— Нравится! — охотно ответил тот.

Он вытащил всех троих на свет и разложил безжизненные их тела на свежей травке. Яркий солнечный денёк так контрастировал с внутренним состоянием Лёна! Надежда в нём боролась с отчаянием.

— Вавила, Ворон! — крикнул Лён. Никто не отозвался. — Опять свалили оба!

Лён вытер пот со лба грязной рукой и тут заметил, что весь, с ног до головы, вымазан землёй.

— Так я пошёл? — заметил из дыры колдун. И Лёну не понравилась его поганая физиономия.

— Нет, не пошёл! — грубо ответил он и, обнажив клинок, шагнул в дыру.

Паук пятился назад, а человек с сияющим оружием наступал на него. Лён понимал, что отпускать Шакраса нельзя, иначе придётся гоняться за ним по всей его подземной сети.

— Мои товарищи так и не ожили. — угрожающе сказал он. — И я буду отрубать тебе одну за другой твои отвратительные лапы, пока не получу, то, что мне требуется.

— Ты обманщик! — заверещал колдун. — А нарушение обещаний карается! Ты, дивоярец, здесь чужой, а то бы знал, как можно тут легко попасться в сети собственного слова!

— Это я уже заметил. Да вот ты упустил из виду, что я обещал не убивать тебя. О том же, чтобы немного укоротить тебе твои паучьи лапы, речи и не шло! Итак, где противоядие?

— Об этом мы не договаривались. — рассмеялся Шакрас. — Хотя, можем и потолковать.

И дальше он поведал Лёну, как мало времени у его друзей. Сначала яд парализует жертву, а спустя четыре часа начинает растворять все внутренности. Однако колдун может исправить дело, если Лён согласится выполнить его условия. Ему немного надо. Быть пауком прекрасно, но очень скучно. Паучья сущность насыщается, а Шакрасу надо больше. Раз Лён порушил однажды его затею с добычей золота, то теперь и должен ему всё возместить. Превратить паука обратно в человека (он знает точно, что у дивоярца есть такое средство) и сотворить для него золотой запас. Нет, он не слишком требователен и ему известны допустимые пределы. Поэтому колдун не просит сразу королевство. Человечий вид и золото — вот всё, что требуется. Дальше он справится и сам. В противном случае его друзья, все пятеро, займут своё местечко в маленьком музее под землёй.

— Все пятеро?! — не поверил Лён своим ушам. — Их же трое!

— Ну, хорошо, — согласился паук, — остальные два мне пойдут на завтрак. Ты сам признался, что они тебе не друзья, а речь шла лишь об освобождении друзей.

— Игра словами. — холодно отозвался Лён, весь пылая от желания убить врага. — На что рассчитываешь, членистоногое? Твой дорогой Лембистор снова сгинул в лимбе. Я сам отправил его в небытие. Он, как и ты, играл в догонялки и немного запутался в своей игре. Думал, что подловит меня в последний момент и принудит к соглашению. Да только сам и дал мне в руки оружие. Мне не хотелось прибегать к сильнодействующему средству, но сказка немного затянулась. Мы пришли сюда за доспехами для рыцарей, за мечами-кладенцами и за конями. Можешь мне не говорить, что где-то тут у тебя припрятаны пустые панцири от рыцарей. Нам не надо истории с душком. Показывай, где кот и ворон, и я удаляюсь.

Вытащив на солнце обвисшее тело Вавилы и маленький кокон с вороном, Лён уложил всех в ряд.

— Гранитэль, — обратился он к перстню. — кроме тебя, никто не сможет их оживить.

— Они ещё не умерли. — раздался голос. — Обойди их всех и прикоснись перстнем к каждому. И не говори ни одному, что тебе пришлось прибегнуть к перстню. Слишком велик соблазн.

Паук с интересом наблюдал за ходом дела из своей норы.

Все пятеро зашевелились и сели, одурело мотая головами.

— Вот он, гад! — с ненавистью проговорил Костян при виде подлой рожи колдуна и, схватив с земли дивоярский меч, ринулся к норе. Он даже не заметил, что меч оставил его руку и вернулся к Лёну. Но, Шакрас этого не увидал, он с рёвом кинулся вглубь норы.