Г. Эмар - Гипнотический роман

При этих словах Шовелен перевел свой вопросительный взгляд на молодых людей, стоявших у постели больной.

Господин де-Бираг понял его немую просьбу и, нежно пожимая руку Анжелы, проговорил:

— Я — жених госпожи Колет и, лучше чем кто-либо другой, могу объяснить ей ваши слова, сударь!

— Благодарю вас, сударь.

— Дорогая Анжела, — начал господин де-Бираг, — слова этого господина, очень темные и неясные для тебя, на самом деле очень просты. Человеческая природа, не облагороженная образованием, — этим божественным пламенем, которое может осветить мрак души человека и смягчить его сердце, показывая ему разницу между добром и злом, по существу своему злая. Таким образом, добро, которое оказывают порочным и невежественным существам, возбуждает у них вместо благодарности только ненависть. Эти низкие люди принимают благодеяния, оказываемые им, за обиды и считают долгом мстить за них.

— О, — пролепетала молодая девушка, — разве это возможно?

— К несчастью, это так, — продолжал господин де-Бираг, — исключения, правда, бывают, но очень редкие. Головы негров отуманены диким суеверием и невежеством Африки, не знают христианской любви, а питаются только ненавистью, завистью и мщением — тремя страстями диких рас. Вот почему, дорогая Анжела, я и спрашиваю вас, не можете ли вы указать на кого-нибудь из черных, кому бы вы часто помогали или вообще находились в частых сношениях.

Молодая девушка, до сих пор спокойно слушавшая своего жениха, при этих словах задрожала.

— Боже мой, — вскричал господин де-Бираг, изумленный этой внезапной переменой, — Что с вами, Анжела?

— Ничего, благодарю вас, но ваши слова, дорогой Луи, пролили сват на мою душу. Я не смею произнести те имена, которые просятся на мой язык.

— Не бойся, дорогая Анжела, — проговорил плантатор. — Я уже знаю эти имена. Первое имя моего молочного брата Флореаля-Аполлона?

— Да. Не знаю почему, но этот человек всегда мне внушал ужас.

— Да, да! — пробормотал метис. — О, это я знаю, а второй же кто?

— Второй, — пробормотала Анжела, — Один несчастный негр, которого я нашла у порога нашего дома совсем умирающим от голода.

— Конго Пеле?

— Да, потом… моя кормилица…

— Розенда Сумера?! Презренная! Она всем обязана нам, а между тем, в эту ночь я чуть было не попал в ее хижине в руки убийц!

— Да, она, брат!

— Простите, пожалуйста, — обратился к молодой девушке Шовелен. — Не признали ли вы кого-нибудь из тех людей, которых вы встретили в хижине негритянки?

— Никого.

— Благодарю вас, сударыня, — сказал агент и, откланявшись Анжеле, вышел в сопровождении ее брата и жениха,

— Ну. — спросил плантатор, когда они остались одни.

— Все это важно, — отвечал Шовелен и, подозвав офицера, спокойно курившего сигару, проговорил: — Пошлите сейчас же четверо солдат по дороге к Леогану: у самого города находится хижина известной Розенды Сумеры. Прикажите арестовать эту женщину и всех, кого найдут там.

Офицер, бросив свою сигару, молча поклонился и вышел.

— А теперь, господа, — продолжал агент, — прикажите позвать ко мне этого Конго Пеле, Я желаю допросить его.

— Конго Пеле убежал вчера вечером с плантации на закате солнца, — отвечал Жозеф Колет. — Я подозреваю его в соучастии с Флореалем-Аполлоном.

— Гм! Это очень вероятно, — задумчиво проговорил агент. — Покажите мне труп убитого негра!

— Он остался в той комнате, куда его принес Флореаль-Аполлбн.

— Так пойдемте же туда!

Трое мужчин вошли в комнату, где лежал, брошенный негром труп. Возле него лежала, сорванная с его лица маска. При виде ее агент не смог удержать крика изумления.

— Что с вами? — с беспокойством спросил его плантатор.

— Но это же красная маска! — вскричал агент полиции. — Разве этот человек принадлежит к секте Воду?

— Напротив, это был честный, преданный нам негр. Я думаю, что Флореаль-Аполлон нарочно надел ему эту маску, чтобы выдать его за Воду.

Эти слова произвели странное впечатление на агента полиции: он, видимо, колебался, вся прежняя энергия покинула его. Черты его лица исказились страхом.

— Воду! — в замешательстве пробормотал он глухим голосом. — Боже мой, неужели мы здесь имеем дело с «поклонниками змеи»?

В этот момент снаружи послышались странные крики. Трое мужчин, предчувствуя новое несчастье, бросились туда.

По аллее тамариндов бешено мчалась, вся в мыле, какая-то лошадь. На ее спине сидел нагой человек, охваченный какими-то странными конвульсиями, как будто бы он занимался неизвестной гимнастикой. В нескольких шагах от дома лошадь сразу остановилась и всадник перелетел через ее голову на землю. Однако, падение, по-видимому, не причинило ему никакого вреда: он быстро поднялся и, к удивлению всех присутствующих, принялся крутиться на одном месте, произнося какие-то бессвязные слова, словно сумасшедший.

По знаку плантатора, слуги бросились было к несчастному, но сейчас же с ужасом отступили.

— Боже мой! — вскричал плантатор. — Люсьен Дорнес! Действительно, это был молодой человек, который несколько часов тому назад, уехал в Хереми. Но что же случилось? Что привело его в такое состояние?

— Он погиб, — прошептал на ухо плантатору Шовелен. — Это — священная змея Воду!

Между тем, молодой человек, по-прежнему испуская дикие крики, вдруг сорвал со своей головы змею и, отшвырнув ее далеко от себя, стремглав бросился, среди толпы пораженных ужасом слуг, прямо в озеро, находившееся недалеко от дома.

— Спасите его! — с отчаянием вскричал плантатор. — Несчастный погибнет!

Не долго думая, он сбросил с себя одежду и прыгнул в озеро, в водах которого исчез молодой человек.

Присутствующие вздрогнули от ужаса. Наконец, слуги, опомнившись, бросились к озеру, чтобы оказать помощь своему господину

Между тем, на поверхности воды ничего не было видно, кроме широких кругов над тем местом, куда погрузились оба человека.

Прошла минута — другая томительного молчания. Крики радости невольно вырвались из грудей зрителей: это был Колет с бесчувственным телом Люсьена в руках.

Господин де-Бираг с помощью нескольких слуг вытащил их обоих на берег.

Плантатор был почтя без чувств, но его скоро удалось привести в полное сознание, Что же касается Люсьена, то его уже ничто не могло вернуть к жизни. Бросив последний взгляд на тело своего бедного секретаря плантатор медленно побрел к дому опираясь на плечо своего друга.

— Извините, пожалуйста, — обратился к нему агент полиции. — Здесь произошли такие странные события, что я должен немедленно покинуть вас и дать отчет господину Президенту Республики.

— Идите, государь, — отвечал Колет с горькой улыбкой, — ведь в самом деле, какую помощь вы можете оказать нам здесь?