Вячеслав Шторм - Звени, монета, звени

Я пожимал руки, расточал улыбки направо и налево, но на душе моей скреблись кошки. Тень, поселившаяся там, всё чаще напоминала о себе холодным, липким ощущением страха.

И вот теперь мы уже почти полмесяца торчим на родине Фрэнка, в Северном Пределе. Третьем и последнем. И снова ничего. Ничего, несмотря на то, что я, не вняв протестам Фрэнка, обратился за помощью к главной силе в Пределе. В настоящий момент чуть ли не большая половина алых братьев прочесывала города и села, архивариусы Ордена ночевали в библиотеках, тщательно просматривая свитки пятисотлетней давности, сам Делонг Невозмутимый беседовал с самыми могущественными людьми Предела в надежде услать хотя бы намек на интересующую нас личность – и без толку. Время песком текло сквозь пальцы, и у меня было нехорошее предчувствие, что с ним утекает что-то еще. Что-то безумно важное для всех нас. Вопрос, что мы будем делать, если окажется, что и здесь никто ничего не слышал о таинственном Трейноксисе, я старательно гнал от себя прочь. Потому что от него становилось и вовсе не по себе. Самым же нелепым во всей этой истории было то, что меня с самого начала не покидало смутное чувство: разгадка проста, она где-то рядом.

На лестнице послышались торопливые шаги, скрипнула протяжно раскрытая рывком входная дверь. По всему этому я безошибочно заключил, что вернулся Фрэнк. Быстро же он нагулялся, как я погляжу.

– Ну, чего нового в городе? – спросил я, не оборачиваясь. – Не встретил, случайно, на улице нашего неуловимого Трейноксиса?

Воин ничего не ответил. В этом не было ничего странного, но всё же что-то словно заставило меня обернуться.

– Фрэнк? С тобой всё в порядке?

Тяжело дыша, воин буквально рухнул на стул, рывком сорвал с головы шлем, торопливо наполнил вином кубок, изрядно пролив на стол, и осушил его одним жадным глотком.

– Да что случилось? У тебя такой вид, будто за тобой пару кварталов гналась стая волков-людоедов!

Фрэнк тыльной стороной ладони смахнул со лба крупные капли пота:

– Собирайся.

– Неужели ты действительно нашел его?

– Нет. Хуже.

– Хуже?

Признаться, я еще ни разу не видел его настолько возбужденным. Похоже, дело действительно на редкость серьезно.

Пока я раздумывал, Фрэнк бегом спустился по лестнице; выглянув в окно, я увидел, как он что-то торопливо объясняет старшему конюху, размахивая руками. Всё еще ничего не понимая, я накинул плащ, сдернул с вешалки свою сумку с разными полезными мелочами и поспешил к гостиничной конюшне.

Пока расторопный конюх седлал мою мышастую кобылу, я подбежал к Фрэнку, возившемуся с упряжью своего крупного гнедого жеребца.

– Ну и что всё это значит? Куда мы направляемся?

Не глядя в мою сторону – в другое время впору было бы обидеться, – воин коротко бросил:

– На Северную окраину. Времени в обрез. Сам всё увидишь.

А дальше случилось и вовсе из ряда вон выходящее: запрыгнув в седло, он снял свой шлем! И не только снял, но и повесил его на луку. Не успел я задать очередной вопрос, как воин ударил жеребца каблуками и стрелой вылетел из конюшни.

Как оказалось, странный поступок Фрэнка имел свой резон. Мы неслись по городу просто с возмутительной скоростью, моментально оставляя за спиной перевернутые лотки торговцев и их возмущенные крики. Разумеется, в Лайдоре подобные скачки были запрещены, но сейчас, когда впереди меня несся воин с метками Алого Братства на лице, никто не смел остановить нас. Жители Львиного города слишком привыкли к тому, что членам могущественного Ордена дозволено многое из того, что является запретом для обычных людей. Сейчас это было явно нам на руку.

Мы миновали центральную городскую площадь, вихрем пронеслись по широкому мосту через реку и поскакали по широкой дороге, ведущей к Северным воротам города. Не доезжая до них пары кварталов, Фрэнк осадил взмыленного жеребца у трехэтажного каменного здания. Судя по вывеске с изображением стоящего на задних лапах леопарда, держащего в передних большую пивную кружку, это был постоялый двор. Из того же, что краска на вывеске поблекла и частично облупилась, я заключил также, что заведение это знало и лучшие времена. В остальном же дом был ничем не примечателен.

Ничем, кроме одного: перед ним собралась изрядная толпа чем-то взволнованных горожан. Бесцеремонно расталкивая их грудью своего коня, Фрэнк направился прямо к входной двери. Мне вновь ничего не оставалось делать, как следовать за ним. И тут меня ждала еще одна неожиданность – дом был оцеплен плотным кольцом рослых мужчин в алых одеждах, и на щеках каждого из них горели столь знакомые мне метки в виде мечей.

Всё так же молча Фрэнк спрыгнул с коня и подошел к ближайшему воину.

– Приветствую тебя, брат. Меня зовут Фрэнк. Высший еще не прибыл?

Алый внимательно посмотрел на моего спутника, потом на меня и едва заметно покачал головой:

– Нет. Но прислал распоряжение пропустить тебя внутрь, как только ты приедешь. Этот человек с тобой?

Не успел Фрэнк ответить, как за нашей спиной прозвучал знакомый негромкий голос:

– Этого человека, Харик, зовут Мудрый Лаурик. И «Мудрый» следует понимать буквально.

Обернувшись, я встретился глазами с Делонгом Невозмутимым. В отличие от своих подчиненных, Высший сегодня не надел алых орденских одеяний, и лишь метки на щеках выдавали принадлежность Делонга к Братству. Впрочем, что я говорю! Вряд ли в Львином городе найдется даже мальчишка, не знающий в лицо величайшего воина Северного Предела, а значит, и всего сотворенного Четырьмя мира.

Харик отдал главе Ордена торжественный салют, потом, чуть помедлив, коротко поклонился мне и что-то рявкнул своим людям. Мгновенно в оцеплении образовался узкий проход, тут же сомкнувшийся, как только я, Фрэнк и Делон шагнули внутрь постоялого двора.

Стоило только толстой дубовой двери, обитой железными полосами, надежно отгородить нас троих от уличной суматохи, как я решительно обратился к Высшему:

– Ну, хоть ты-то объяснишь мне, что всё это значит?

Делонг ногой придвинул к себе ближайший стул и тяжело сел. В этот момент мне показалось, что неизменная стальная маска, носимая этим несгибаемым воином при посторонних уже многие десятилетия, на мгновение соскользнула. Передо мной сейчас был просто пожилой и весьма уставший мужчина, коротко остриженные волосы которого блестели серебром, а глаза были обведены темными кругами.

– Это место называется «Пьяный Леопард», – начал глава Алого Ордена. – Ничем не примечательный постоялый двор, который стоит здесь уже лет пятьдесят. В нем обычно останавливаются небогатые путешественники, прибывающие в город с севера, в основном крестьяне.

– Ну и что?

Вместо продолжения Делонг сухо щелкнул пальцам, и в глубине полутемного зала, за стойкой, открылась невидимая нам до того момента дверь, и из нее вышли трое мужчин: один – в алых орденских одеждах, другой – худой как щепка, веснушчатый и огненно-рыжий – в широком, некогда белом переднике, третий – полный, розовощекий, с пышной бородой – в таком же переднике и с поварским колпаком на голове. Подождав, когда они подойдут ближе, Невозмутимый кивком отпустил своего человека и обратился к рыжему: