Иар Эльтеррус - Белое Безмолвие смерти

Чтобы осознать гениальность (или шизофрению) строителя, достаточно учесть, что нижняя сторона диска одновременно является его же небом! То есть если вы взлетите на высоту в тридцать три тысячи километров, и начнёте долбить плоскую небесную твердь, то рано или поздно вылезете в той самой точке, откуда стартовали! И наоборот – если вы прокопаете в земле шахту глубиной в полторы тысячи километров, то сможете погулять по небу. Не бойтесь с него упасть – гравитация с высотой вначале слабеет, а затем меняет знак на противоположный. При погружении в землю она демонстрирует тот же фокус.

Но и это ещё не всё. Носфер пространственно замкнут не только по вертикали, но и по горизонтали. Если вы, показав чудеса альпинизма, форсируете гигантский окраинный хребет, то вовсе не упадёте в космическую пустоту. Вам придётся спускаться с того же хребта… только с противоположной стороны диска. Проще говоря, если вы ушли на север, то вернётесь с юга. Эту процедуру можно проделать на любой обычной планете, но там-то поверхность сферическая! Носфер – одно из немногих мест во Вселенной, где вы можете вернуться в исходную точку, двигаясь всё время в одном направлении по плоскости.

Между небом и землёй, на высоте шестнадцати с половиной тысяч километров висит солнце – огненный шар диаметром в сто пятьдесят километров. Днём оно изливает в мир свет и тепло. А ночью, вопреки всем законам термодинамики, начинает высасывать энергию из атмосферы и из толщи диска, подзаряжаясь для следующего цикла. Солнце находится в зоне нулевой гравитации, но если оно сдвинется вверх или вниз, то его притянет небо или земля. Чтобы этого не произошло, светило периодически корректирует своё положение плазменными выбросами в ту или иную сторону.

– Тридцать три раза масаракш! – выдохнул Владимир, когда осознал всю эту конструкцию.

«Оно самое, – подтвердил Меч. – Ну по крайней мере в этом меня можешь не винить. Эту шизанутую структуру закапсулированной мини-вселенной предложил ты сам, двенадцать воплощений назад. Дракону понравилась идея центра мира, из которого можно править и летать на охоту. Я был против, но разве же вы двое меня когда-то слушали?»

– Подожди-ка, ты сказал – закапсулированная. То есть отсюда вообще нет выхода?

«Обычным путём, через физическое движение – нет. Через портал или другими методами телепортации – можно запросто перебраться куда хочешь. Дракон, понимаешь ли, нормально ладил с магами, но недолюбливал космонавтику, как явление. Да и вообще технологии».

– Теперь уже нельзя, – очередной кусочек воспоминаний встал на своё место. – С момента Последнего Греха (кстати, драки называют его Единственным Подвигом) мир закрыт и для магического перемещения. Сюда открыть портал можно, как мы и сделали. Отсюда хода нет.

Меч в ярости взвыл, веретеном закрутившись в теле Хранителя. Это был жест отчаяния, так что Владимир не стал жаловаться. Тем более, что он уже привык к быстрой регенерации и больше не испытывал инстинктивного страха стать инвалидом от любого движения клинка.

«Драк побери! Это значит, что старый ящер действительно сдох! Капсуляция на межпространственном уровне – естественная реакция среды на умирание мира. Чтобы он не потащил за собой соседние резонансом… Вселенная отторгла нас, понимаешь? Носфер – раковая опухоль, которую нужно поскорее вырезать… если не найдём лекарства в виде кокона. Но если не получится… я с удовольствием поработаю скальпелем космического хирурга. Чай не в первый раз… Хотя боюсь, что в последний…»

– Так-так-так, хватит. Давай лучше искать коконы, пока тебе кровавая мстя совсем мозги не зациклила. Хотя нет, стоп, сначала надо кое-что сделать. Инна! Что там на горизонте?

– Всё спокойно. Даже странно.

– Вполне естественно. Они притворялись равнодушными камикадзе, они даже убедили в этом себя, но я чувствовал их страх. Сейчас они, скорее всего, со всех ног, крыльев, и что у них там есть, удирают на нижние уровни. И каждый думает, что я гонюсь именно за ним. Не иначе, чтобы погрузить в бездну мучений. Я прав, Хребет?

«Совершенно. В данный момент они спустились уже где-то на два километра. Меня даже удивляет, как ты, со своим недалёким мышлением и нулевой интуицией, сумел прийти к таким чётким выводам. Неужели всё-таки опыт Дракулы пробудился?»

– Просто, когда ассимилируешь чью-то душу, начинаешь гораздо лучше его понимать. Ну и эмпатия вампирская немного помогла, когда с ними дрался… Надо будет предложить этот метод нашим земным дипломатам. Пусть перед переговорами друг друга поглощают. Ненадолго. Потом общий язык найдут мгновенно. Я ещё не совсем овладел их сознательной памятью, но что касается чувств и мотивов – словно всю жизнь среди этих созданий прожил.

«Зря иронизируешь. Судия часто так и поступал. Когда к нему приходили чьи-нибудь послы, он выпивал кого-нибудь из делегации, чтобы проникнуться их нуждами. Переговоры проходили очень хорошо, в обстановке полного понимания».

– Интересно, есть ли хоть одна шутка в стиле чёрного юмора, которую Судия в своё время не воплотил бы в реальность? – проворчал Владимир, постукивая пальцем по переборке.

«Есть. Он никогда и никого не убивал просто так, для развлечения. Только за вину, или по необходимости. Если носителем Духа становился человек, склонный к бессмысленной, пустой трате чужих жизней, мы с Драконом его убивали, чтобы не допустить слияния».

– Большое утешение. Если учесть, что необходимостью в вашей идиотской системе правосудия может считаться банальный голод или желание проверить новые способности, а виной – один лишь факт рождения не в ту эпоху и не в том мире. Потрясающая доброта.

Инна осторожно коснулась его плеча.

– Воланд, не хочу тебе мешать, но вы долго будете так пикироваться? Мне показалось, ты что-то собирался сделать. Может, приступим, а кто прав, вы решите в свободное время?

– Да, действительно… Что-то я заболтался… Хребет, дай мне канал на ближайшего драка.

«Опять?! Ты всё ещё хочешь вступать с этими тварями в переговоры?! После того, что они сделали с тобой, с твоим вассалом… После того, что ты… что мы вытворяли с ними! Твоему пацифизму вообще есть предел?»

«Я не собираюсь вступать в переговоры. Я собираюсь предъявить им ультиматум».

Меч что-то пробурчал, но канал всё же выстроил. Вампир ощутил разум драка – испуганный, мятущийся, сбитый с толку. Невозможно было представить, что это сознание испуганного ребёнка заключено в теле семиметрового хищного червя, покрытом красной шерстью.

Владимир всё ещё не стал настоящим телепатом – основную часть мыслей создания он видел, как сумятицу невнятных обрывков, разноцветных искорок образов, не содержащих никакого смысла, передающих только общее настроение. Лишь изредка удавалось выловить нечто, оформленное в слова, и ещё реже это было предложение длиннее двух слов.