Николай Романов - Император

– Надо поразмыслить. – Взгляд главы ИРУ слегка затуманился. – На первый взгляд, понятно, почему мерканцы держат графиню подальше от наших границ. Чтобы у нас не было возможности добраться до заложницы. И если они допустили утечку информации о ее местоположении намеренно, это может означать, что они подозревают о наличии у росского флота «иглы Комарова», но достоверной информацией не обладают. Вот и решили устроить проверку. Если мы доберемся туда, значит, все ясно, у наших кораблей появились новые возможности. Вполне логичное объяснение.

– Совершенно с вами согласен, князь. Это, кстати, дает ответ и на вопрос: был ли академик Соболевский агентом мерканцев. Если бы они его завербовали, им бы наверняка стало известно об «игле». Уж такую-то информацию Соболевский точно продал бы. А значит, он все-таки был террористом-одиночкой.

– Насколько мне известно, никаких фактов о его связи с мерканцами так и не было выявлено… – Белозеров сощурился и вперил глаза в потолок, продолжая размышлять. – Бог с ним, с Соболевским! Мне вот какая мысль пришла в голову… А что если план Вершителя глубже. А что если он добивается, чтобы мы подумали именно так, как подумали. Они якобы не знают, что у нас есть новый способ передвижения по Галактике. В подобной ситуации мы должны – что?.. Мы должны непременно воспользоваться своим преимуществом и попытаться похитить заложницу. Чтобы лишить Бедросо козыря в рукаве. Но если за первой целью скрывается еще и вторая? Что если, прикрывшись проверкой, имеется ли у нас «игла Комарова, они все-таки расставляют совсем другую ловушку? С целью заманить в нее совершенно конкретного человека, убивая таким образом сразу двух зайцев.

– И кто же этот второй заяц? – спросил Осетр, уже догадываясь, куда клонит Белозеров.

– А это вы, ваше императорское величество! И вы, полагаю, сами прекрасно понимаете это.

Осетр стиснул под столом пожелавшие задрожать пальцы.

Конечно, он понимал. Все уже было, ничего нового придумать невозможно…

– Ситуация не новая, Петр Афанасьевич… Однажды меня уже пытались заманить в ловушку.

– Вы имеете в виду события на Дальнем Алеуте?

Оказывается, Белозеров знал о той спасательной экспедиции.

Впрочем, ничего удивительного. Такова его работа…

– Да, князь.

– Ситуация не новая, но от этого она не делается менее опасной.

Да, похоже не только Засекин-Сонцев хорошо изучил своего правителя, ржавый болт им всем в котловины! Но не вам, господа, решать, что мне делать и чего опасаться. Мы и сами с усами…

– Хорошо, Петр Афанасьевич. Я подумаю. Спасибо!

В глазах Белозерова явно засветилось сомнение, но выразить вслух его князь не решился. А Осетр прервал связь и задумался.

Думал император недолго.

Не дождутся они – диктовать мне свою волю! Ни господа росские государственные деятели, ни мерканские сайентологи!.. И если Тим Бедросо на самом деле намеревается с помощью графини Шуваловой угрохать сразу двух зайцев, то он добьется только того, что один из зайцев выйдет на охоту. И получит Вершитель в противники «росомаху» в заячьей шкуре!.. Но о Бедросо мы будем беспокоиться позже. А сейчас предстоит невидимая миру схватка еще с одним «росомахой!..

И он отправился в рабочий кабинет – подходило время встречи с Дедом.

Когда князь Засекин-Сонцев появился на пороге кабинета, Осетр решил сразу взять быка за рога.

– Всеволод Андреич! Вы в курсе, что наши разведчики отыскали мою мать?

– Да, ваше императорское величество. Князь Белозеров уже сообщил мне об этом.

«И небось, прежде, чем мне», – подумал Осетр.

– Я должен лично отправиться на выручку моей матери.

Дед ничуть не удивился. Несколько мгновений раздумывал, потом сказал:

– Ты не перестаешь поражать меня, мой мальчик!

На сей раз Железный Генерал даже забыл о «величестве», сразу переведя разговор в плоскость отношений учителя и ученика.

Впрочем, он тут же вернулся к требованиям этикета:

– Простите, ваше императорское величество! Не могли бы вы убедить меня в правильности такого решения?

– Мог бы. – Осетр встал и прошелся по кабинету, собираясь с мыслями. – Во-первых, я как-то уже говорил, что считаю себя виноватым в судьбе моей мамы. И будет правильно, если именно с моим участием случится ее освобождение… Во-вторых, интуиция говорит мне, что предстоящая операция будет успешной. Думаю, вы, Всеволод Андреич, давно убедились, что интуиция меня прежде не подводила.

– Убедился, не скрою. – Железный Генерал покивал. – Но с какой стати вы решили, что вам будет везти бесконечно. Везение – такая штука, которая рано или поздно заканчивается.

– И тем не менее, я уверен, что мне и на сей раз повезет.

– Ну хорошо, ваше императорское величество… – Засекин-Сонцев побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. – Ваши личные интересы понятны. А как быть с интересами империи? Что мы скажем народу?

Осетр улыбнулся:

– Народу мы не скажем ничего.

Железный генерал снова побарабанил пальцами по подлокотнику:

– Хорошо, с народом ясно… Но что мы скажем вашему ближайшему окружению? Что росский император улетел в отпуск и неизвестно, когда вернется?

– Ближайшему окружению мы тоже ничего не скажем. За исключением нескольких наиболее доверенных лиц.

На сей раз Дед растерялся.

Это хорошо было видно по выражению его лица.

– Ничего не понимаю, ваше императорское величество! Вы же будете отсутствовать, а об этом скоро станет известно. Хоть мы и отменили балы, вам надо принимать участие в куче всяких приемов и встреч, вам надо проводить заседания Совета безопасности, наконец! Можно, разумеется, объявить о вашей болезни, но, на мой взгляд, это не лучший вариант в настоящее время. ВКВ только и ждет подходящего случая, чтобы поднять мятеж. И если вы заболели, у него может появиться довольно много дополнительных сторонников среди шатающихся. – Дед понемногу распалялся. – Вы хотите ввергнуть империю в гражданскую войну в такое время, когда мы еще не готовы? Мне казалось, ты стал достаточно мудрым, мой мальчик, чтобы не совершать подобных поступков. – Последние слова советник едва не выкрикнул.

Осетр поднял руку:

– Спокойнее, генерал, спокойнее… Я вовсе не собираюсь ввергать империю в гражданскую войну. И не собираюсь сказываться больным. Вы правы, Всеволод Андреич, это не лучший выход из ситуации. – Осетр хитро улыбнулся. – Мы поступим совершенно иначе. Во время моего отсутствия империей будете управлять вы.

У князя Засекина-Сонцева отвалилась челюсть.

– Как это? Вы хотите назначить меня регентом? Да это же неизбежно вызовет кучу вопросов. И неизбежный взрыв недовольства в стране!