Андрей Астахов - Сын льва

Она выиграла всего лишь мгновение: убийцы, растерянные было наглостью девушки, в одиночку осмелившейся противостоять им, быстро пришли в себя и бросились на нее, размахивая кулаками, ножами и тяжелыми дубинками. Каста оттолкнула старого Эльрика и бросилась вверх по лестнице, увлекая нападавших за собой. Миновав третий пролет, она остановилась, развернулась лицом к убийцам и, издав пронзительный крик, ногой ударила в грудь ближайшего к себе бойца, почти преодолевшего пролет. Тот не удержался на ногах и с воплем полетел вниз, сбив с ног еще одного подельника. Пользуясь возникшей заминкой, Каста добежала до конца лестницы и остановилась, переводя дух. Здесь было самое удобное место для обороны, и будь у Касты с собой какое-нибудь оружие, она бы ничуть не беспокоилась о будущем. Но, выйдя из таверны Уршада, Каста не подумала об оружии, необдуманно сунулась в Цирк невооруженной. Между тем преследователи с воплями и руганью поднимались по лестнице: впереди несся сам Хушни, яростно рыча и потрясая огромными кулаками.

На глаза Касте попалась тяжелая деревянная скамья, стоявшая у входа в коридор. Девушка, недолго думая, подняла ее и, размахнувшись, швырнула прямо в Хушни. Шурретец успел пригнуться; скамья, пролетев над его головой, угодила в поднимавшихся за своим главарем наемников. Грохот и вопли боли и ярости прозвучали для Касты музыкой. Однако на восторги по поводу удачного броска не было времени; Хушни уже был рядом и с ревом бросился на селтонку. Каста увернулась от убийственного удара, направленного ей в лицо, сама с разворота достала Хушни ударом правой. Шурретец покачнулся, заревел от бешенства, пошел вперед. Каста ударила его под колено, а миг спустя обрушила свой кулак на бритый череп Хушни. Ощущение было такое, будто она ударила рукой по каменной глыбе: правую кисть пронизала острая боль, и Каста попятилась назад, моля всех селтонских богов о том, чтобы не допустили ей оказаться в такой переделке со сломанной рукой.

Хушни все понял, его глазки радостно сверкнули. Занеся кулаки, верзила бросился на Касту. Однако он не видел, как за спинами его подельников появился Эльрик. Старик окликнул Касту, и девушка услышала. В свете факелов сверкнула сталь – брошенный Эльриком длинный кривой кинжал-кутуба описал в воздухе широкую дугу и упал к ногам девушки. Остальное было делом секунды: Каста левой рукой подхватила оружие и, выпрямившись, нанесла точный удар, на мгновение опередив Хушни. Кровь темной струей ударила ей в лицо, разбрызгалась по стене. Схватившись руками за рассеченное горло, Хушни выпучил глаза, захрипел и опрокинулся на спину, дергая ногами, как зарезанный бык. Каста с визгом перепрыгнула через умирающего, новым ударом рассекла плечо одному из головорезов и обратным движением клинка достала третьего врага – тот с воплем отпрянул назад, зажимая глубокую рану в боку. После этого вся орава ударилась в бегство, грохоча подкованными сандалиями по ступеням лестницы. Каста вытерла с лица кровь, перевела дыхание. Когда топот, проклятия и вопли наконец-то затихли, она подошла к сраженному ею шурретцу. Хушни перестал хрипеть, лишь судороги продолжали сводить его огромное тело. Стараясь не наступать в растекшуюся на лестнице кровавую лужу, Каста спустилась вниз.

Эльрик сидел на полу коридора, прислонившись спиной к стене, забрызганной его кровью. Голова его была разбита – убегавшие подонки все-таки успели отомстить старому селтону. Каста пощупала пульс Эльрика и покачала головой.

– Спасибо тебе, Эльрик, – шепнула она и поцеловала старика в лоб. – Ты спас мне жизнь. Пусть факел Некриан ярко осветит твою дорогу в страну предков!

В каморке Эльрика под лестницей она нашла немного воды в кувшине и жадно выпила ее. Куском мешковины вытерла клинок кутубы. На глаза ей попалось старенькое полотенце, вышитое цветами, единственная мало-мальски ценная вещь в каморке. Каста взяла полотенце и, выйдя из каморки, накрыла им лицо убитого старика, после чего поспешила покинуть цирк.

Горячка боя прошла, остались ноющая боль в ушибленной руке и невеселые мысли. Подельники Хушни сбежали, а это значит, что к утру весь Дарнат будет знать о том, что произошло. Убийство свободного гражданина – серьезное преступление, за которое ее неминуемо будут судить. У нее нет доказательств, что на нее напали: Эльрик мертв, больше свидетелей у нее нет. Пять уцелевших мерзавцев будут в один голос утверждать, что это Каста напала первой, убила Хушни и ранила двоих из них. Судьи поверят им, а не ей, да еще Абнун с Шабаком им приплатят. Плохо дело. Ей остается только одно – еще до рассвета попытаться бежать из Дарната.

Незадолго до полуночи Каста вернулась в свой дом на улице Оружейников. Она купила этот дом вскоре после того, как стала звездой арены и получила от самого шофета свободу и статус гражданки. Дом был небольшой: из прислуги Каста держала только садовника, горничную и кухарку – их она отпустила еще утром, вернувшись домой после схватки с Тульканом. Ей не требовалось много прислуги, чтобы содержать в порядке пять комнат, кухню, кладовую и арсенал. Именно в арсенал Каста направилась первым делом.

Здесь было собрано так много оружия, купленного и трофейного, что им можно было бы вооружить небольшую армию. Но Каста быстро сделала свой выбор. Первым делом она сбросила пропыленную, пропахшую потом и окровавленную одежду и облачилась в свои боевые доспехи. Год назад Каста отдала за них полторы тысячи саккаров кузнецу Савалу, лучшему оружейному мастеру Дарната. Ходили слухи, что старый Савал обучался своему делу у демонов огня и металла, потому-то его доспехи и оружие были непревзойденного качества. Каста полгода копила деньги, чтобы заказать у Савала вооружение. Она сама нарисовала Савалу на куске папируса, как должны выглядеть доспехи – однажды Каста увидела во сне богиню войны Натайю именно в таких вот доспехах, и с тех пор мечтала иметь похожие. Когда Савал доставил ей готовые доспехи и Каста примерила их, у старого кузнеца вырвался вздох восхищения. В тот день Савал сказал ей, что никогда не видел воительницы прекраснее, и она поняла, что оружейник говорит от чистого сердца. С оружием Каста определялась дольше – взять сразу меч и лук со стрелами она не могла, слишком громоздкая получалась ноша. Скрепя сердце девушка выбрала селтонский полуторный меч и покинула арсенал.

В спальне она открыла ларец, в котором хранились все ее сокровища – кольцо с топазом, два перстня с аметистами, несколько золотых цепочек и браслетов, кольцо с крупным изумрудом, подарок одного влюбленного в нее богача, два золотых амулета с цепочками – тоже дары поклонников – и пятьдесят саккаров в кожаном мешочке. Добавить к этим побрякушкам чудесный перстень с безупречным рубином, полученный сегодня от царицы Куати, и все вместе потянет на две тысячи саккаров – вполне достаточно, чтобы начать новую и беззаботную жизнь в любом городе мира. Один из амулетов Каста поцеловала и повесила на шею: в амулете была спрятана прядка волос ее незабвенной маленькой Элеа, все, что она сумела сохранить от той жизни, когда она была Лейдой из Церуния, а не Кастой-Амазонкой. Впервые за последние три года ее сердце сжалось от щемящей тоски и захотелось плакать. Отбросив пустой ларец, Каста спустилась в кухню, выпила кружку холодной воды, наскоро перекусила копченым мясом и хлебом, сложила в мешок кое-какие припасы на дорогу и, набросив поверх доспехов широкий черный плащ с капюшоном, покинула дом. Теперь осталось самое трудное – незаметно выбраться из Дарната. Но сначала ей надо найти Тулькана и попытаться спасти его, если бедняга-орк все еще жив.