Георгий Стенкин - Внутренности и внешности Бразилии. Или - Попутчик.

Где-то я это читал, что в джунглях – все едят друг друга, и всегда идёт процесс пожирания слабых - сильными. И этот образ заполнил всю мою черепную коробку, да нет же – всё моё естество. Я был просто наполнен и переполнен страхом перед Лесом…

Я видел, что мой отец вместе с «Проходящим» совершают какие-то приготовления к ночи. Насыпают вокруг нашего «стойбища» какие-то шуршащие листья, настраивают непонятным образом костёр, сооружая конструкцию из свежих и уже обуглившихся веток, что-то привязывают к деревьям. А! Это – гамаки! Мы будем спать в гамаках! Ну, это – уже хоть что-то!

- Вот этот плащ - из кожи анаконды. До семи лет неуловимый для человека запах царицы змей защищает от всяких ядовитых тварей. А насыпанные нами по кругу листья – не пустят к нам ягуаров. От реки – слишком далеко, аллигаторы – сюда не доберутся. Обезьян – отпугнёт огонь, который будет гореть всю ночь. Мошкару и москиты – отпугнёт масло, которым пропитаны наши гамаки.

- Всё остальное – по воле Леса. Над этим – мы не властны. Так что спи спокойно. Сын. Нам завтра нужно много пройти, ты должен мне рассказать о слиянии музыки и изображения, тебя ждёт первый «урок Попутчика». И нужно спешить. Скоро – второй сезон дождей. Я должен успеть добраться до гор.

Такое вот пожелание «спокойной ночи» я услышал от своего папы. И провалился в сон…

…

Я не знаю, сколько времени я спал, но от этого страшного треска и свиста – меня просто подбросило вверх. Ночь, темень, пятно от костра, отблики на чёрных деревьях и листьях, палки и ветки и лианы, звёзды и какая-то сумасшедшая круговерть всего и вся. И я, конечно же, запутался в своём гамаке…

И наступила – тишина…

И эти – два горящих жёлтых огня, как две фары автомобиля, но только матовые и живые…

Живые. Они были живыми. Они – и есть, живые. Живые и матовые. Глубокие и призрачные. Желтоватые, жёлтые, беловатые, темноватые…

Я не мог оторвать от них глаз. Они притягивали и манили, но тело – не слушалось, словно одеревенев – перестало принадлежать мне. Вот – жёлтые огни немного качнулись влево, и моё тело – тоже начало плавное движение влево. Зловонный, но приятно дурманящий запах…

Но что это?

Вдруг – всё погасло.

Прозвучало – «Ххлюп» и затихающий, завораживающий шорох…

Я повалился на землю, будто бы из-под меня вырвали удерживающую меня подпорку, и точно так же – рядом со мной упало ещё одно тело. Мой папа.

- Она! Проклятая владычица Амазонки! Она забрала «Проходящего»! У него не было ничего из её кожи! Бедняга! А!!! Чёртовы слуги!!!

Мой отец скрючился на земле и ещё несколько мгновений его тело содрогали судороги отчаяния. А до меня – начинала доходить суть разыгравшейся тут и сейчас, драмы, трагедии…

Тут и сейчас…

В этой – реальности.

…

Потом мы сидели у костра. Отец говорил мне об обречённости, об отсутствии соразмерности в оценке собственной жизни и своих деяний. О том, – какие подвиги и свершения были на «пути» у «Проходящего». Что – тот успел передать крупинку своей мудрости, ему – твоему отцу, а значит и тебе – мой сын…

- «Проходящий» дарил себя людям, Лесу, зверью и растениям. Старался понимать и чувствовать – каждую реальность, которую он «проходил».

- Для нашей с тобой реальности. Сын. Нужна была его смерть. Смерть – в пасти анаконды.

- И это – меня огорчает больше всего. «A sete estrellas estao chorando»

- Я не готов ещё – стать ресурсом для чьей-то реальности. Это – глупо. Я не понимаю этого. Я – глуп ещё…

- А ты говоришь – мудрость. Ему не было ещё и сорока…

- Он – младше тебя. Сын.

- А ты – будешь «Попутчиком». А я – буду отцом «Попутчика».

- Как это здорово! И как это грустно!

…

И постепенно, его речь стала перетекать от эмоциональности, потрясённой смертью нечужого человека, к логичности осознания мироощущения, к атрибутике самоидентификации, к правилам функционирования – отдельно взятой реальности:

- Реальностей – много. У каждого живого существа, растения, воздуха и воды – есть своя реальность. Многие из них – переплетены, взаимопроникнуты, и работают в одном диапазоне, на одной частоте, на одном канале восприятия. И распознавать их, друг от друга – порой совсем не обязательно. Даже – лишне.

- Мы говорим – разум. Разум – создаёт разумные реальности, вокруг себя. Подавляя – другие реальности, за счёт понимания их принципов и предназначения. Он их использует. Но…

- Мы не знаем, что на самом деле разумнее? Порождения нашего воспалённого разума, обусловленные своей «эмоционально-разумно-параноидной» реальностью – или природный симбиоз естественных мета-реальностей. Как, например – реальность этого Леса, состоящая из миллионов реальностей, являющихся продуктом эволюции, природного и естественного обучения законам бытия.

- Что на самом деле – для нас с тобой, сын, становится реальным, а что – нереальным. Твоя проблема с определением возможностей слияния музыки и изображения, или – смерть «Проходящего», или – поведение «царицы Амазонки», анаконды, этой…

- Он говорил мне, что однажды - обидел её, помешал её охоте на тапира, но он был уверен, что она простила его – так как он тоже нуждался в еде. И он – не ощущал её присутствия. Уже две недели…

- Неужели – значимость «Попутчика» и моя, как твоего наставника, твоего отца – настолько сильнее значимости «Проходящего», что Лес вместе со своей царицей – вносят коррективы в нашу реальность. Может, мы с тобой – начали выпадать из своей реальности, своего предназначения, тем самым – внося дисгармонию в имеющуюся реальность Леса?

- Давай попробуем обрисовать основные правила определения истинности своей реальности. Чтобы отсеять зёрна кажущейся реальности от корней существующей нереальности.

- Вот что для тебя сейчас реально? Расскажи мне. Сын.

И я стал рассказывать, так – как я понимал свою жизнь, свою реальность и – реальность этой «своей» реальности. Но получалось – не очень. Я всё время «соскакивал» на какие-то мелкие неурядицы, обиды, амбиции, поиск доказательств и самокопание. Отсчитывал ступеньки в своём росте, в величине познания, в глубине осознания. Складывал и вычитал эмоции с мыслями, умножал и делил ощущения – на чувства. Обрисовывал грани своего творчества и пытался определить эффект от своей деятельности. Вспоминал близких мне людей и называл по именам далёких и незнакомых читателей.

И тогда мой папа, остановил поток самобичевания, истекающий из описания «моей» реальности. Ярким и властным жестом…

- Реальность – не может быть беспричинна. Вот – этот лист араукарии, посмотри…

- Ты осознаёшь причину его возникновения? Я – нет. Я могу только догадываться, исходя из симптомов своей реальности. Или – впустить его (этот лист) в свою реальность, со всеми первопричинами его возникновения, с эффектом его существования и с результатом его «реальности». Сложно? Совсем – нет, не сложно. Это – как мужчина и женщина. У каждого – своя реальность, но если женщина впускает в свою реальность веру в приоритет мужской реальности, то – мужская реальность поглощает «подаренное» и создаёт новую, совместную реальность. Природа – она такова…