Майра - Крылья Радуги

На совесть отлаженные механизмы поддерживали жизнь этого подземного поселения, но за долгие годы, прошедшие со времени последнего появления здесь людей, в пустынных комнатах и коридорах поселились мелкие крылатые создания, о существовании которых никто раньше и не подозревал. Они проносились под округлыми сводами, взбирались на металлические перекладины, дремали, цепляясь коготками за шелковистый пластик стен, и наполняли воздух шорохом и трепетом полупрозрачных крыльев.

Дагмарид уходил все дальше от места своего рождения. Поначалу он с любопытством поворачивал голову каждый раз, когда крошечное существо цвета оранжевого пламени проносилось рядом, почти касаясь его кожи и вызывая легкое движение воздуха. Потом он привык и оставил попытки поймать хоть одно из них – уж очень ловко малыши уворачивались от его неуклюжих рук.

Он проходил мимо устройств и предметов, назначения которых не знал, мимо кранов, скрывавших от него воду, мимо пищи в прочных упаковках, не пропускавших запахи. Яркие вещи привлекали его взгляд, он с любопытством рассматривал золотые солнца, изображенные тут и там на полукруглых сводах – как заклинание умирающего светила, как знак будущего воскресения, – и долго стоял возле аварийной панели, изучая разноцветные тумблеры противорадиационных, противопожарных и противопотопных модулей, и даже пытался потрогать некоторые из них, но, к счастью, ему еще не под силу было разбить прозрачное покрытие. Голод и жажда мучили мальчика все сильнее, в коридорах было сухо и непрестанно сквозило от работающих кондиционеров. Дагмарид начал тихонько поскуливать.

Вскоре, однако, ему посчастливилось набрести на столовую, шкафы в которой были частично разорены крылатыми пронырами. Маленькие создания устроили здесь логово, и все углы от пола до потолка были затканы подобием золотисто-оранжевой паутины, в складках которой животные откладывали яйца и выводили потомство. Под тяжестью такого кокона одна из горизонтальных металлических распорок сильно прогнулась, перекрыв вход уборочным автоматам. Пол был усеян крошками, объедками, целыми и растерзанными яркими упаковками, отходами жизни летучих обитателей и пятнами сладкого высохшего сока. Пахло плесенью и гнилью – и пищей.

Спустя несколько циклов подземелья наскучили Дагмариду. Существа его племени взрослеют на удивление быстро, и он был, в сущности, уже не ребенком, а юношей и нуждался во все больших свободе и информации. Его живой ум познал назначение и принципы работы многих механизмов, и почти все из них ему даже случалось разбирать, ремонтировать и собирать снова. Даже для потомка богов, создавших и укрепивших Великий Даренлар, его способности учиться и постигать оказались выдающимися – возможно, дело было в том, что ум его не сковывали рамки никаких систем воспитания, а необходимость тренировать его была гораздо сильнее.

Он бродил по подземельям в пестром наряде, в котором мог бы сойти за дикаря, потому что никто не учил его, какие из найденных им одежд надеваются поверх других, а какие используются лишь в исключительных случаях. Он не имел никакого понятия о размерах и гармонии в сочетании цветов, зато ему нравилось, чтобы его одеяние было мягким и приятным на ощупь.

На плече его всегда сидело маленькое огненнокрылое создание, довольно крупный для своего племени самец, которого он приручил. Дагмарид называл его Хапи и был привязан к нему, и надо заметить, его любимец также отличался редкостной сообразительностью.

Я избегаю называть этих существ их нынешним именем, потому что тогда еще никто не знал об их существовании, а следовательно, и названия у них не было. Слово, применяемое к ним теперь, не является их настоящим определением, оно было перенесено на них, как бывает, новорожденным дают имена уже умерших родичей. Сами они называли себя как-то на своем стрекочущем языке, но никто, кроме них, не в силах выговорить этого слова. Разум их был не слишком изощрен, а жили они мало. Тем не менее, им удалось придумать какое-то подобие письменности, и Хапи научил Дагмарида читать крошечные легкие значки, которые они оставляли на стенах и которые для обычного взгляда были лишь царапинами маленьких коготков.

Язык Хапи и его собратьев охватывал немногие области: еду, места, пригодные для жизни, рождение и воспитание потомства… Радужнокрылый народец был прожорлив, плодовит и чрезвычайно любопытен. Надо отметить еще и то, что они обладали на удивление хорошей памятью, и если хоть раз в жизни посещали какое-то место, то дорогу туда помнили до последнего своего вздоха. Это оказалось ценным свойством для Дагмарида: рассказы шустрого Хапи сильно дополнили его знания о мироустройстве.

В ту пору весь мир заключался для Дагмарида в подземельях. Яркие цветущие деревья и чудесные дома, неведомые животные, которых ему случалось видеть на стенах или упаковках с консервированными фруктами и мясом, представлялись юноше тоже находящимися где-то в подземельях, в той их части, куда ему еще не случалось добраться. Он исходил немало минн по коридорам, освещенным искусственными солнцами, в поисках страны, где можно встретить все эти чудеса, но тщетно. Зато он нашел Центр, откуда регулировалась жизнь большого района подземного города, и на стене одной из комнат обнаружил подробный план этого района, что тоже было ценным открытием. Дагмарид стразу понял, что это карта, потому что совсем недавно ему пришла в голову мысль сделать что-то подобное самому, чтобы лучше представлять себе, насколько обширны его владения. И вот теперь он смотрел на деяние чужих рук и испытывал одновременно разочарование и облегчение. Хапи нетерпеливо подрагивал крылышками у него на плече.

– Что ты так долго? – спросил он, и его слова звоном маленьких колокольчиков отдались в мозгу Дагмарида, так как двум существам разных пород логичнее разговаривать мысленно, чем тратить время и силы на изображение звуков, которые они все равно не смогут должным образом воспроизвести. – Я успел трижды проголодаться, пока ты смотрел на эти бессмысленные значки на стене!

– Они не бессмысленны, маленький обжора, – возразил юноша. – Я не все из них понял, но то, что мне понятно, складывается в четкую схему. Смотри: вот дорога, которой мы пришли сюда. Нам встретились вот этот пищевой склад, и тот большой зал, где было много автоматов с напитками. Я всегда считал, что этот путь заканчивается бассейном – помнишь, где замечательные картинки, сложенные из кусочков цветного стекла? Но судя по этому плану, за бассейном еще немало интересного… Что может означать такой рисунок?

Они некоторое время молчали, рассматривая искусно изображенную семипалую руку – принятый на Уштандаре символ действующего глейнера. Это был служебный портал, предназначенный только для высоких чинов, он переносил во дворец Дагмаридов на поверхности планеты. С его помощью инженеры и биоконструкторы, занимавшиеся созданием подземного города, сообщались с чрезвычайными службами, которые контролировали проект. Проходы к глейнерам были скрыты от посторонних глаз, вот почему Дагмарид не натолкнулся ни на один из порталов во время своих странствий.