Оксана Панкеева - Песня на двоих

— Достала тебя эта вобла? Надо было не стесняться и сразу послать куда подальше. С такими ненормальными невозможно быть вежливым — на голову сядут. Хочешь яблочко?

Если бы угощение предложила жрица, Мафей бы еще подумал, а так — с удовольствием вгрызся в сочный румяный бочок. Яблоко оказалось твердым, хрустящим и сладким — как раз как он любил. А вот способ, каким веселый жрец додумался завязать разговор, оставлял желать лучшего:

— А чего ты тут сидишь такой грустный и чокнутых старух приманиваешь?

Мафей насупился и отвернулся. Ну вот, такой вроде с виду нормальный парень — и опять о том же!

Служитель Светлоликой, чуть посерьезнев, кивнул на ворота.

— Что, подружка у тебя… там?

— Нет! — раздраженно отозвался эльф. — Я просто гулял по городу и забрел сюда. Случайно. Ну почему всем кажется, будто я грустный, несчастный и нуждаюсь в сочувствиях?!

— Всем — не знаю, — добродушно отозвался жрец, хрустя яблоком. — А я вот вижу, что у тебя с подружкой какие-то проблемы. Я ведь не полоумная шарлатанка с пачкой откровений пророка, а посвященный второй ступени. Мы такие вещи видим. Так что там с твоей подружкой? Может, у нас в храме можно как-то помочь делу?

— А вы умеете воскрешать мертвых?

Хруст мгновенно стих.

— Извини, — неловко произнес жрец, чуть не подавившись проглоченным куском. — Настолько точно я, к сожалению, не чувствую. Давно?

— Давно. И наговорился я уже об этом предостаточно, — угрюмо бросил Мафей, борясь с желанием встать и уйти прямо сейчас.

Единственное, что его удержало, — надежда хоть у этого относительно вменяемого собеседника что-нибудь выспросить.

— Понял, — покладисто согласился жрец. — А к нам какими судьбами?

— Наставник поручил сопровождать пациента, — выдал дежурную легенду Мафей и кивнул на ворота. — А здесь действительно лечебница для душевнобольных?

— Не совсем… — Мистик вернулся к недоеденному яблоку, охотно просвещая при этом гостя города: — Это так называемый дом Селимы. Так звали молодую волшебницу, которой он когда-то принадлежал. Она недолго в нем жила — вышла замуж, уехала к мужу в Мистралию, ну и… охота на магов, а они убежать не успели… Сейчас ее дочка официально владеет. Только вот девочка не совсем нормальная. Что-то с ней еще в детстве случилось, когда родителей убили, и с тех пор она так и не оправилась. Не знаю, что именно, не по моей части. Вот. Дедушка, ее опекун, где-то в столице работает, сам присматривать за внучкой не имеет возможности, поэтому он здесь ее поселил, нанял кого-то, чтоб ухаживали. Потом, чтоб ей не было скучно, поселили еще парочку таких же девушек. А потом и вовсе превратился этот дом во что-то вроде платного пансиона для девиц с проблемами. Я так понимаю, дедушка не шибко богат, а содержать такой особняк — денег стоит.

— А они вылечиваются? — поинтересовался Мафей. С душевными болезнями он пока не сталкивался, да и вряд ли мэтр станет с ним этим заниматься. Другая школа. А ведь интересно же.

— Кто как, — философски пожал плечами жрец. — Мои пациентки обычно вылечиваются. А вот хозяйка здесь уже больше пятнадцати лет, и никаких результатов. Где-то не в этом мире она живет. Навсегда в детстве застряла. С ней больше всего проблем. То браслет снимет, то сбежит, как-то, помнится, и вовсе чуть замуж не вышла за первого попавшегося мистралийца. Наверное, они ей отца напоминают, очень уж их любит. Всех подряд.

— Погодите, а браслет зачем?

— Так ведь иначе — никак. Представляешь, что такое невменяемый маг? Полностью бесконтрольная Сила? Вот ты, например, хоть и ученик, но, я вижу, сильный. И умеешь уже, наверное, многое. Вот теперь представь себе, что ты совершенно не соображаешь, что со своей Силой делать, и делаешь что попало.

Мафей скромно потупился, вспомнив разрушенную в детстве башню. Но девушку все равно было жалко. Сам он провел в полиарге около двенадцати часов, и то до сих пор помнил отвратительное ощущение пустоты и беспомощности. А всю жизнь вот так ходить?

Он попытался расспросить о загадочном мистралийце, чуть не ставшем супругом безумной волшебницы, но жрец его никогда не видел и историю эту слышал лишь в пересказе. На этом они и попрощались — верного последователя Мааль-Бли ожидали пациентки, а самого Мафея — дальнейший обход выделенной половины города.

— Очень даже может быть, что это он, — задумчиво кивнул Кантор, выслушав отчет напарника. — Не сходить ли мне туда самому?

— Ну вот, а о моем вопросе ты уже и забыл! — надулся юный принц.

— Ах о твоем вопросе… Глупый у тебя вопрос, приятель. Если ты, весь из себя такой молоденький и привлекательный, сидишь в полном одиночестве на лавке, обязательно найдется кто-то, кто пожелает твое одиночество скрасить. А если у тебя при этом еще и рожица унылая и скорбная, то поводом для завязания разговора, скорее всего, послужит именно она. Все просто, как я и говорил. А к дому Селимы сходить все же надо. И обязательно мне, раз бедная девочка так уж любит мистралийцев.

Кантор не имел никакого представления о теории вероятности, но что-то ему подсказывало: если общая длина забора составляет около тысячи локтей, то в нем обязательно должна быть хоть одна дыра. На крайний случай оставалась возможность перелезть, но маэстро был сейчас немного не в форме для таких упражнений и опасался, что его карабканье на ограду будет выглядеть убого и неэстетично. Поэтому вариант, роняющий достоинство воина, был оставлен на тот самый «крайний случай», а сам воин шагал сейчас вдоль ограды, высматривая отогнутый прут или иное подходящее отверстие.

Сквозь решетку и голые ветви кустов неплохо просматривались и парк, и двор, и стена особняка с резными ставнями на первом этаже и лепными балкончиками на втором. Даже с такого расстояния Кантору хорошо было видно, как на балкончик крадучись вышла девушка в странном бесформенном одеянии и бесстрашно сиганула через перила. Однако не успел он как следует испугаться и вообразить, будто стал свидетелем самоубийства, как попрыгунья ловко вскочила на ноги и припустила в направлении ограды, то и дело спотыкаясь и бестолково размахивая руками перед собой. По мере того как девушка приближалась, в просветах между ветками все яснее виднелись детали, сразу не замеченные. Странное «одеяние» при более пристальном рассмотрении оказалось обычным шерстяным одеялом, в котором прорезали дыру для головы. Спадающие на каждом шагу сапоги были размера на три больше, чем требовалось, да еще и шнурки свободно болтались по сторонам. Странно, как беглянка до сих пор не упала в этих сапогах. Притом бежала она с закрытыми глазами, запрокинув голову и счастливо улыбаясь, что по всем законам природы должно было закончиться нехорошо. Если и не упадет, то врежется с разбегу в забор.