Барбара Хэмбли - Башня Тишины

– Не слишком сильно.

Ответ был весьма неоднозначным.

Улыбнувшись, он схватил свою рубашку – серую, с серебристыми буквами и эмблемой прошлогоднего рок-фестиваля. Джоанна вспомнила, что вообще-то рубашка эта принадлежала до сегодняшнего вечера Тому Бентли – восходящей звезде тяжелого рока, а пока тоже сотруднику сан-серанского комплекса.

– Если бы я знал, что все будет так, – виноватым тоном проговорил Антриг, – я бы поосновательнее разжился там одежонкой.

Затем, перехватив ее направленный на Кериса взгляд, чародей-клятвопреступник добавил:

– Вообще-то было бы не слишком прилично убегать, пока он спит. Тем более, в таком положении. Он ведь мог бы стоять и сторожить меня еще, и тем более, что за последние двадцать четыре часа он проделал большую работу. Но мне все же хочется спокойно понаблюдать восход солнца. Я так давно не видел его.

Без бороды, с которой Джоанна увидела его впервые на вечеринке, Антриг выглядел если не молодым, то помолодевшим. Поглядев на него, девушка попыталась определить возраст этого человека. На вид ему теперь можно было дать лет сорок, но вот спутанная шевелюра была обильно пронизана сединой – ее там было едва ли не больше половины. За стеклами очков светились серые глаза – слегка безумные, но взгляд был вполне осмысленным и спокойным. Несмотря на то, что он дважды душил ее, Джоанна почувствовала, как ее страх перед этим человеком убывает.

– Послушай, – сказала Джоанна, продолжая сосредоточенно выбирать травинки из волос, – может быть, ты все-таки мне скажешь, как понимать происходящее?

Несколько мгновений умные глаза Антрига смотрели на нее с легким подозрением.

Наконец он тихо спросил:

– А ты разве ничего не знаешь?

– Если бы я знала, – вздохнула девушка, – я бы не боялась прошлой ночью так сильно.

Антриг задумчиво рассматривал свои руки. Девушка перехватила его взгляд и заметила, что руки перепачканы чернилами и имеют неестественно белый цвет, как будто годами не видели солнечного света.

– Я думаю, что ты могла испугаться и гораздо сильнее, – вежливо ответил лишенный сана кудесник, – да вот только все это теперь не имеет уже значения.

– Но где мы? – Она осмотрелась окинув недоуменным взором окрашенные розоватым отблеском восходящего солнца еще дремлющие поля и холмы. – И почему это вы все время меня куда-то толкали? Что это вообще была за дурацкая игра? К чему такой продолжительный кросс? Прямо-таки марафонская дистанция.

– А что, тебя действительно толкали? – виновато осведомился он.

– Но тогда я вообще не знаю, как все это назвать, – нервно сказала девушка. – Все это, что началось еще в Сан-Серано. Это охота за мной.

– Это не игра и не дурацкая, – подал голос Керис, глядя на Антрига. Он вытер покрытое уже успевшей выпасть росой лезвие меча об одежду и с легким вжиканьем загнал оружие в ножны. Откинув со лба прядь русых волос, он посмотрел на Джоанну. – Вообще-то, боюсь, мне будет трудно все объяснить, поскольку в твоем мире волшебства не существует. Но скажу просто: тебя перенесло в наш мир, в империю Феррит, только я не знаю, для чего. А случилось это по воле этого человека. Зовут его Антриг Виндроуз, он отлучен от Совета Кудесников за клятвопреступление. И я клянусь всеми обетами, которые я дал перед Советом, что я доставлю его на суд справедливости за все то зло, которое он натворил.

Джоанна некоторое время удивленно смотрела на него, видимо, ничего не понимая.

– Да ты просто сумасшедший! – воскликнула наконец она.

– Нет, сумасшедший вообще-то я, – тихо сказал Антриг. – Керис все перепутал.

Прав он в том, как это ни прискорбно, что ты уже действительно не находишься в своем мире. Неужели ты не чувствуешь, что здесь даже воздух пахнет по-другому?

Джоанна помедлила в нерешительности, не зная, как реагировать на такой довод. К примеру, в долине Сан-Иоаквин было полным-полно уголков, где не ощущалось и следа промышленного загрязнения атмосферы, особенно дальше на север, но, как она знала, в любое время года, кроме лета. И к тому же, если она действительно перенеслась куда-то, на это должно было уйти много времени… Девушка схватила свой кошель и принялась рыться в нем. Так, вот и часы. Ну-ка, посмотрим, что у нас тут. Она нажала кнопку, и загорелась подсветка циферблата. Часы показывали 30 августа, а вечеринка у Гэри была 29-го, это точно. Она с досадой бросила часы на прежнее место и стала лихорадочно соображать, что же на самом деле могло с нею произойти. Вообще-то все это было похоже на один из рассказов серии "В мире фантастики". Обычно там путешествовали из мира в мир, из одного периода времени в другой…

Эта местность очень смахивала на какую-нибудь из калифорнийских долин – сенокосные угодья, болота, пустынные холмы, серебристая лента реки вдали. Только гор что-то не было видно, даже на успевшем окончательно просветлеть горизонте.

Рядом уже довольно миролюбиво беседовали друг с другом ее похититель и ее спаситель. Спаситель, Керис, очень напоминал обаятельного принца из сказки. Этот образ отчасти разрушал полуторадюймовый шрам, который пересекал щеку молодого человека. Шрам этот придавал ему несомненное сходство с одним из тех бравых молодцов, которые обычно рекламируют в рекламных роликах джинсы. Именно этот шрам не давал покоя Джоанне. Сначала она не понимала, почему именно, но затем до нее дошло – ведь в наши дни любой шрам можно убрать с помощью пластической хирургии. К тому же Керис хоть и был моложе двадцати одного года, но выглядел при этом все равно старше. Вообще-то Джоанна не слишком жаловала молодых людей этого возраста за их безоглядную самонадеянность и самолюбие, но в Керисе эти черты вроде бы отсутствовали. Во всяком случае, раскрыться они еще не успели.

Сосредоточенное лицо парня говорило о том, что у него есть дела поважнее, нежели ходить и показывать, какой он крутой.

Вдруг Керис обратился к отставному кудеснику с довольно резонным вопросом:

– Для чего ты притащил ее в наш мир?

Антриг некоторое время неподвижно смотрел в одну точку, а потом словно нехотя отозвался:

– Я и представить себе не могу, как это получилось. Может быть, Джоанна сама объяснит это? Послушай, Джоанна…

Раздраженный Керис сильно встряхнул своего собеседника за плечо, когда тот начал поворачиваться к девушке.

– Нечего прикидываться невинной овечкой, – крикнул парень, – сначала ты убил Тирле, потом похитил архимага, а теперь и эту девушку. Вот и объясни, для чего ты все это сделал.

– Если сказать честно, то меня и самого это занимает, – пробормотал Антриг, убирая с плеча руку Кериса, – но я только могу предположить, что бедняга Тирле был убит потому, что он увидел ведущие в Пустоту ворота. Или же потому, что заметил того, кто из этих ворот выходил.