Алан Уоттс - Скипетр мага

Тот Амон, наблюдавший за происходящим, пришел в неистовство.

— Идиоты! Слизни! Твари! Да это же обыкновенный магнит.

Выслушав наставления колдуна, Стапх разоружил команду и с превеликими осторожностями повел галеры вперед. Стигийцы заметили на одном из столбов мертвого человека.

— Труп еще не успел разложиться, а значит киммериец где-то недалеко, — радостно воскликнул Владыка Черного Круга, рассматривая окрестности с помощью шара. Колдун убедился в находчивости и уме варвара. Вскоре погоня закончится...

Галеры, набрав скорость, понеслись вперед. Вскоре впередсмотрящий подал долгожданный сигнал.

— Это корабль киммерийца! — воскликнул Стапх. — Поднять все паруса. Оружие к бою!

Стапх, облачившись в позолоченные доспехи, решил сам вести команду на абордаж пиратского судна.

Конан понимал, что положение сложилось отчаянное. От экипажа осталось всего семнадцать человек. Сзади наседали стигийцы, а корабль подхватило стремительное течение, которое теперь несло «Тигрицу» невесть куда.

— Капитан, надо править к левому берегу, — захрипел налегающий на весло Добряк.

— Тогда мы окажемся под ударом кораблей Тот Амона. Наша единственная возможность уйти от стигийцев — плыть по течению. «Тигрица» значительно легче их галер.

Добряк сильнее налег на тяжелое весло. Во время боя с крылатыми обезьянами пират лишился уха и глаза, но при этом он работал наравне со всеми.

Как видно, крыланы не представляли для стигийцев особой опасности. Отогнав обезьян заклинаниями, преследователи бросились догонять корабль варвара. Они шли вперед бок о бок, но одна из галер вышла со стремнины и стала отставать. Внезапно стигийский корабль разрезало пополам, точно ножом.

— Капитан, что это? — воскликнул пораженный Добряк, но Конан только смог пожать плечами.

— Не знаю. Вспомни полосы на карте!

Киммериец получше присмотрелся к реке и обомлел. Здесь было несколько противоположных течений. Центральное несло вперед «Тигрицу», а боковые уносились в обратном направление. Желая проверить свою догадку, варвар поднял оброненный кем-то меч и метнул его плашмя в воду. Крепкую закаленную сталь разрезало, будто масло.

— Кром, — пробормотал киммериец. — Теперь мы точно в ловушке...

Но нет худа без добра — стигийцы потеряли все галеры, кроме одной, хотя и с ней Конан предпочел бы не встречаться. Решив принять дополнительные меры предосторожности, северянин скомандовал:

— Все лишнее за борт! Живо!

И он первым схватился за тяжелый сундук, стоявший на палубе. Довольно скоро палуба и трюм опустели. Галера понеслась вперед еще быстрее. Гонка могла бы продолжаться еще долго, но судьба решила по-своему. Вскоре пираты «Тигрицы» увидели перед собой две скалы, находящиеся как раз по центру Зархебы. К величайшему ужасу людей, они двигались, время от времени сходясь и сталкиваясь друг с другом.

— Кром, ну почему ты не иссушил эту проклятую реку? — в сердцах воскликнул Конан, понимая, что теперь выбраться из ловушки будет невозможно.

— Может, попытаться покинуть корабль? — спросил сам себя варвар, но сразу отказался от этой идеи. У Конана не было никакого желания застрять на этом проклятом берегу. А если... Точно! Они проскочат сквозь эти скалы! Конан задумчиво потер подбородок. Почему бы и нет? Киммериец умудрялся выживать там, где другие погибали именно потому, что он не боялся рискнуть.

— Все по местам, Нергал вас зажри! — прикрикнул он на растерянных матросов.

— Это невозможно, — воскликнул один пиратов, нанятых в Шеме. — Нас просто расплющит!

Моряк, видя надвигающуюся на него фигуру капитана, попытался выхватить секиру, но не успел. Конан выбил оружие и вышвырнул бунтовщика за борт. Шемит благополучно перелетел опасную границу течений, но Конан отлично понимал, что тот обречен. Выжить на берегах мертвой реки было невозможно. Впрочем, шемит получил то, на что напрашивался. Желающих отправиться за ним больше не нашлось. Пираты молча направились, к веслам.

— Грести только по моей команде, — рыкнул взбешенный варвар. Смерть надо встречать гордо, с оружием в руках. Он, Конан, умрет с гордо поднятой головой.

Взгляд киммерийца упал на однорукого Хаарла и он понял, что тот не сможет грести. Зато худощавый великан с легкостью удержит штурвал. Поставив на свое место гиперборейца, Конан отправился на нос и сам сел на весла.

Хаарл подвел галеру к скалам, как раз в тот момент, когда они разошлись.

— Налегли, — что есть мочи заорал он, и люди навалились на весла. Пожалуй, еще никогда экипаж галеры не работал так четко и слаженно. Весла мерно поднимались и опускались в пенящуюся воду.

Скалы начались сходиться, когда «Тигрица» не достигла и середины прохода.

— Быстрее, — крикнул Хаарл. Скалы приближались. Конан понял, что сейчас произойдет.

— Бросай весла, — рыкнул он, успев сделать при этом еще один гребок, который, по сути, и спас галеру от неминуемой гибели. «Тигрица», подхваченная волной, вылетела из смыкающегося капкана, правда, лишившись при этом весел.

Не успей пираты отскочить к середине корабля, их бы изуродовало обломками.

— Мы живы, — крикнул Хаарл. — Да здравствует капитан!

Обернувшись назад, Конан увидел, что стигийцы решились повторить их маневр.

Стоящий на палубе жрец, высоко воздел руки, читая заклинание, и галера быстро набрала ход под колдовским ветром,

— Эдак они и впрямь нас догонят, — буркнул Конан, кладя на ложе арбалета тяжелый стальной болт. Щелкнула тетива. Жрец пошатнулся и рухнул замертво. Как это часто бывает, вместе с колдуном, сгинуло и его колдовство. Ветер исчез так же быстро, как и появился. Заметно потерявшая в скорости галера все еще пыталась выскользнуть из каменной ловушки, но ее длинные весла так ничем и не помогли. Скалы беспрепятственно сомкнулись, ломая борта корабля...

— Вот все и кончилось, — тихо сказал Хаарл.

— Да, все кончилось, — согласился с ним Конан.

Смрадный чад от нескольких жаровен заполнял помещение удушливым запахом тления. Дым причудливо стелился по полу, образуя странные, едва заметные фигуры. Человек, стоящий на коленях в середине зала, не обращал на них никакого внимания. Он знал, что это души им же убиенных детей, которых он принес в жертву своему Владыке.

Наконец, его Бог ответил ему.

— Ты слишком часто стал тревожить меня, человек!

Чернокнижник распластался на полу и ответил:

— О! Прости меня, Великий Повелитель Вселенной!.. Но дело слишком важное, дабы я осмелился умолчать о нем. Некий жрец, по имени Тот-ан-Хатеп покусился на гробницы Птейона...

Тот Амон доложил Сету Великому о краже скипетра-ключа, а также о собственных попытках вернуть украденное.