Александр Рыжков - Они мечтали (Сборник рассказов)

Мало Свете школьных воспоминаний, так теперь ещё и язвительные бредни этой дуры выслушивать. Ни для кого не секрет, что её Толик свою "Жигули" продал, чтобы в Египет слетать. А про покупку машины, так это только во сне разве. Но почему тогда так неприятно на душе стало? Только от Лены-дылды и выслушивать сочувствия о неудавшейся семейной жизни. Злость берёт!

– Не надо сочувствий. У меня сейчас новый кавалер появился, – соврала Света. – По сравнению с ним, Карл – карапуз в песочнице. Я сейчас счастлива как никогда ещё…

Блеф сработал. Лена была ошарашена новостью. Пока она размышляла что ответить, Вика вклинилась:

– А ты чего здесь стоишь, со всеми, внутрь не заходишь?

– Так как же зайти сейчас? Пригласительный нигде не достать. Говорят, позже могут запустить…

– Ну ладно, мы тогда пошли, – Вика взяла под руку Свету, а второй нарочито небрежно вытянула из сумочки пригласительные – так, чтобы Лена их хорошо разглядела…

На этом встреча давних подруг закончилась.

Массивные двери разъехались, и Света с Викой вошли внутрь.

Нет, на простой ночной клуб это уж совсем не похоже! Громадный зал: стены разрисованы странными картинами. Несуразные размеры, неестественно перетекающие формы, яркие цвета, расплывчатые нелепые фигуры, образы… Посредине зала стояла исполинская белёсая статуя Голиафа. Нормальная до пояса, а ниже – расползающаяся по полу разноцветными змеями.

– Ну мы и зашли с тобой, подруга, – выдавила из себя поражённая Вика, косясь на Голиафа.

– Да, размах у них тут что надо, – отвечала Света, разглядывая толстенную изгибающуюся змею, вылезающую аккурат из области паха мифического героя.

Они бы так и остались стоять у странной статуи, если бы Вика не заметила створчатую дверь, очень хорошо вписавшуюся в диковинный колорит стен. Лишь подойдя вплотную можно было убедиться, что она настоящая, не нарисованная. Удивительно, но в громадном зале кроме подруг больше никого не было. Так специально задумано: парами впускать? Или просто пригласительных слишком мало? Скорее всего – и то, и другое…

Распахнувшиеся двери впустили в ядовито-зелёный коридор. Широкой, долгой спиралью он вёл вниз. И с каждым шагом ритмичная музыка нарастала. Вливалась в мозг, растекалась по телу приятной, возбуждающей волной. Так и хотелось начать танцевать: ловить ритм, двигаться в такт, отдаться ласкам невидимых рук музыки…

Да, Света так долго себя ограничивала, сдерживала, пыталась забыть… Но нет! Она создана для клубной жизни. Для танцев до утра, для коктейлей у барной стойки, для ветреных знакомств с сексуальными мачо! Карл никогда не любил клубы. Говорил: глупая трата времени, прожигание жизни… Его антипатия постепенно передалась и Свете. Он ушёл, а вдолбленная нелюбовь осталась. Да и после развода как-то не тянуло. Всё времени не было, с деньгами проблемы, а главное – желание напрочь отсутствовало. До сегодняшнего вечера. Странно получается: ведь она здесь именно благодаря ему, Карлу. Человеку, всеми возможными способами отбившему страсть к дансполам…

Коридор привёл в полукруглую галерею, окунув с головой в океан ритмики барабанов, электрогитар и синтезаторов. По бокам крутые винтовые лестницы. За высокими поручнями открывалось захватывающее своими масштабами зрелище. Громадный переливающийся всеми цветами радуги данспол имел форму ночной бабочки. Вот исполинские крылья, вот брюшко, усики… Но что это? Неужели крылья шевелятся? Да, действительно! Бабочка медленно, но уверенно летела сквозь суетливую пелену ночной жизни. Покорно унося в желанную даль развлечений редких танцующих на ней людей…

Люди. Их было так мало. Просто невероятно мало для такого огромного клуба. И что с ними? Нет, трудно рассмотреть – слишком высоко. Да и разноцветные блики вертящихся фонарей обзору не помогают…

На винтовую лестницу Света ступила первой. Вика за ней. Странно, но лестница была ограждена круглой ярко-оранжевой стеной. Глаза постепенно привыкали к резкой смене света. Спуск оказался куда дольше предполагаемого. Опять коридор с едко-зелёными стенами. Стоит отметить, что в нём музыка сильно приглушалась и доносилась лишь тихим отголоском. У малиновой двери выхода стоял человек. Странно одетый. Вернее – голый, если не считать пристёгнутых кожаными ремнями к спине крыльев… бабочки!

– Так, Вика, пошли отсюда! – со всей серьёзностью заявила Света, стараясь не глядеть на странного мужчину ниже пояса. Хмель вина вмиг испарился.

– Ну, не знаю, подружка, начало очень даже воодушевляющее…

– Да куда ты меня привела вообще?

– Как куда? В ночной клуб "Полный Улёт".

– Ясно что не в органную филармонию… По-моему, это сборище извращенцев…

– Слушай, Свет, не будь занудой! – начала терять терпение подруга. – Мы сюда развлекаться пришли. Ты видела сколько людей у входа стоят? Чтобы сюда попасть они готовы детские воспоминания продать. А ты, находясь здесь, хочешь к ним?

– Да ты посмотри на него! Он ведь голый!

– Ну и что? Мало ли в клубах странного народу шатается. Пошли, подруга, не дрейфь, – Вика потянула её к выходу.

И случилось то, чего так не хотелось Свете, но случиться должно было неотвратимо: голый мужчина заговорил с ними:

– Прошу простить, мои милые бабочки, но здесь работает дресс-код: можете сдавать одежду и сумочки мне. Не волнуйтесь, с ними ничего не случится. Обещаю.

– Да я же говорила, что он извращенец! – Света начала было уходить, но мужская рука коснулась её плеча.

– Света, не волнуйся, вашей чести ничто не угрожает. Я ручаюсь за это. К тому же, у нас сугубо закрытая вечеринка. Так что никто из твоих знакомых ничего не узнает, если сама не разболтаешь.

Света некоторое время не могла прийти в себя, потом собралась с мыслями и спросила:

– Откуда вы знаете моё имя?

– Я ведь говорю, что вечеринка закрыта. Было бы некрасиво с моей стороны позвать гостей и не запомнить их имён…

– Вы?.. – выпятила глаза Вика.

– Да, я владелец этого клуба.

– "Таинственный миллионер, чьего имени никто не знает" – так о вас пишут в газетах…

– Ну, это преувеличение. Вы ведь знаете. Ах нет, пардон. Разрешите представиться: в паспорте у меня записано: Александр Сергеевич***. Но я давно уже не пользуюсь этим именем. Называйте меня Павлиний Глаз.

– Оригинально, – Света начинала испытывать дружеские чувства к этому пожилому мужчине (очень даже хорошо сохранившемуся для своей седины вдоль лысины). Его нагота не действовала столь отталкивающе как прежде, наоборот – располагала к себе. Словно этот человек раскрылся, отбросил все бессмысленные законы общества и отдался во власть своим эмоциям, чувствам. Но не похотливым – чистым, девственным, прекрасным, а это большая редкость для мужчины… – Вы любите птиц?