Джезебел Морган - Охотники Смерти или Сказка о настоящей Верности

Я опять забыла, что связь Верности (даже не двусторонняя) словно ниточки, привязанные к марионетке – при определённой силе воли кукла вполне сможет управлять своим хозяином.

Прислоняюсь лбом к каменной стене здания, вслушиваясь в его структуру. Жаль, что я не умею проходить сквозь стены (взглядом плавить камень, перемещать предметы и тела на расстоянии…), придётся использовать более грубые и общепринятые методы. Крадусь вокруг дома, выбирая нужное окно, продолжаю прислушиваться к неразборчивым голосам. Так, подойдёт это.

Подпрыгиваю, цепляюсь за каменный выступ под окном. Несколько мгновений вишу, пытаюсь перехватиться удобней; старый камень крошится под пальцами. С трудом подтянувшись, перебираюсь на подоконник. Для пробы несильно толкаю локтем закрытые ставни, за которыми тонко звенит стекло. Так. Та-ак. Я ярко себе представила, как Лунные стоят напротив окна, ожидая моего явления и готовя неосторожной бывшей коллеге парочку неприятный сюрпризов. Справедливо рассудив что раз входить всё равно придётся, то лучше сделать это как можно громче и эффектней, выиграв себе несколько мгновений для оценки обстановки, я использую отзвук транса в своём теле, тень силы, чтобы выбить окно.

Выбила. И кажется перестаралась, сама кувыркнувшись внутрь. Едва успеваю сгруппироваться, и приземляюсь на корточки, касаясь запорошенного обломками ставень пола кончиками пальцев. Выпрямляюсь, близоруко щурясь в сероватой дымке летающего в воздухе мелкого мусора. Все чувства работают на своём пределе, позволяя получить информацию о находящихся в комнате людях. Чувствую разноцветье их эмоций, упиваясь слаженной гармонией резких цветов раздражения, недоверчивой радости и опасности.

Стремительно зажмуриваюсь, для верности прикрывая глаза рукавом. Одобрительно хмыкаю, когда слепящая вспышка света исчезает, но не спешу открывать глаза. Я и без низ чётко чувствую расположение людей и знаю все их действия.

Предупреждающе вскидываю ладонь.

– Спокойней, Леди Лаэра! – Позволяю тонкой улыбке скользнуть по губам. Титул не даётся просто так. Титулу надо соответствовать. Всем аристократом эту простенькую истину вдалбливают с пелёнок.

Пелена мусора наконец оседает, и я, открыв глаза, оценивающе скольжу расслабленным взглядом по комнате. В углу сжалась наша бестолковая ученица, слепо глядя куда-то перед собой. На её детском лице застыло чуть удивлённое выражение. Около неё стоит Керенс (не лорд! Воспитание подкачало), прижимая к шее девушки пальцы. По достоинству оцениваю этот в меру угрожающий жест и перевожу взгляд на его сестру-близнеца. Они похожи. Безумно похожи. Острая и аристократичная лепка идеального лица, лучистые желтоватые глаза. Чистая кожа лунного серебра (матовая белизна с прозрачным голубым оттенком) и резко контрастирующие с ней волосы ясного тёмного золота. Узнаваемый контраст. Семейный.

Вежливо приподнимаю брови, ожидая реакции. Атаковать они уже пытались. Что дальше?

– Магистр… – спокойно цедит сквозь зубы Лаэра. В её голосе нет презрения или брезгливости. По мнению аристократки одна хмарь лишь знает в каком поколении, такие чувства позволительно испытывать лишь к равным. Меня к таким она причислять на собирается. Действительно, как Магистр Ордена Чародеек Крови я гораздо выше её по социальному положению, даже несмотря на то, что моя родословная им неизвестна. А как бывший Магистр, и одна из равных Охотниц я явно проигрываю ей в знатности.

Морщусь, понимая, что инкогнито придётся разрушить. Договориться с Лаэрой удастся только на равных. А значит придётся наконец открыть своё истинное имя.

– Алиэра ленн'Коэррэ, Леди.

Женщина насмешливо щурится. Да, понимаю, на слово верят только идиоты. А семейные признаки у меня проявлены слабо. Всё-таки когда доминирующими являются гены обоих родителей… это очень неудобно и сопряжено с некоторыми мелкими мутациями.

– Слово Чародейки, – спешу развеять её сомнения. Поставить под сомнение слово сестры Крови (а особенно Магистра, пусть даже бывшей) немыслимо. Это самое страшное оскорбление. Лаэра брезгливо кривится:

– Незаконнорождённая дочь мятежного гранда.

Она тоже слышала о падении Цитадели Солнца.

Холодно парирую:

– У Чародеек не бывает незаконнорождённых дочерей. А вопрос, кто из грандов, Солнечный или Лунный, более мятежный – глупый вопрос.

Им приходится принять мои правила. У них в руках жизнь Риды, надежда на моё будущее. А в моих руках – их жизни. И никто не сомневается, кто успеет первым.

Медленно обхожу комнату, предусмотрительно не приближаясь к напряжённым близнецам. На старых шрамах выступают капли крови, сливаясь и переплетаясь в асимметричный, но гармоничный узор. В ладонях концентрируется сила для двух точных и смертоносных ударов, но я её контролирую. Лунные не могут не ощущать, что я могу уничтожить их в любое мгновение. Но пока не спешу. Пока. И им приходится ждать моих действий.

Сажусь в невесть откуда взявшееся здесь кресло, вальяжно закидываю ногу на ногу. Обвожу близнецов ленивым и иронично-жестоким взглядом.

– Керенс, отпусти девочку, – прошу мягко и тихо, добавляя в голос тонкие нотки беспомощности и демонстративно откачиваю силу из ладоней. Всеми своими силами показываю, что желаю договориться миром. – И верни ей возможность видеть.

Он недолго колеблется, но обменявшись колкими взглядами с сестрой, неохотно отходит от Риды. Я довольно киваю и снова сосредотачиваю всё внимание на его сестре.

– Ну и что от нас надо Леди-Магистру? – Лунная не теряет ни одного шанса, чтобы указать мне на моё место. Но я его и так очень хорошо знаю.

– Мою ученицу, – отвечаю с вызовом. И что ты скажешь на это?

Протерев глаза, девчонка тихо сидит в углу. Чувствую, как она старательно плетёт что-то опасное, но слабое и неэффективное, предусмотрительно не вмешиваясь в разговор. Делаю ей незаметный для других знак не вмешиваться.

– Да ну? – ехидно кривит губы Леди. – А голову Императора тебе на золотом блюде с рубинами не преподнести?

С философской меланхолией размышляю, что плетение кружева слов, этих дипломатических пируэтов, не менее опасно, чем, скажем, размахивание мечом или соревнование в смертоносности ворожбы.

– К сожалению, голова Императора из-за последних событий является низко котируемым товаром. Можете предложить что-либо другое? – с лёгкой издевкой осведомляюсь я.

Керенс лениво измеряет взглядом расстояние между нами, словно прикидывая, успеет ли он зарубить меня мечом прежде, чем я его уничтожу. А может, и не словно. Я помню, что он считался одним из лучших мечников Империи и является первым клинком Гильдии. И он не может не понимать, что их численное превосходство не даёт им никаких преимуществ.