Виталий Зыков - Безымянный раб

Один раз дозорного сменили, а Ярик так и не увидел ни одного открытого лица. Ему оставалось только яростно стискивать зубы. Неожиданно из центрального, самого внушительного на вид шатра вышел осанистый человек, одетый в более красивую одежду, с напоминающим саблю оружием на бедре. Это был отнюдь не рядовой член этого сообщества. Властные манеры, жёсткий взгляд, украшения на груди и руках, тонкие кожаные перчатки. А как вокруг засуетились остальные! Никак вождь? Но почему он так настороженно оглядывает окрестности? Что-то чует?! Это было не слишком хорошо для Ярика. Тут кто-то, одетый в поношенный бурнус, вынес из шатра некую конструкцию, которая после манипуляций превратилась в складной стульчик. На него и сел самый главный. Тут же из его шатра вынесли металлический кувшин с длинными трубками и поставили рядом. Вокруг захлопотали присевшие на колени более бедно одетые жители селения. Потянуло дымком, и сидящий на стульчике взял в руки протянувшуюся от кувшина трубку.

«Да это ж кальян! — Удивлению не было границ. — Никак это аналог арабов?»

И тут все мысли оказались буквально выметены из головы — человек открыл лицо, теперь уже явно человек. Об этом говорили человеческие черты лица, снятая же перчатка обнажила и вполне человеческую руку. Тонкие властные губы обхватили мундштук кальяна, короткий вздох, и колечко дыма устремилось к небу. Но Ярик этого уже не видел.

«Люди, это люди! Этого не может быть, но всё-таки люди!» Эта мысль заставила забыть обо всём, и Ярик поддался велению души. Плавным текучим движением он вскочил на ноги

Какой тут поднялся шум. Крики, возгласы, бряцание оружием. Из-за большого шатра вылетели трое голых по по мускулистых мужиков, вооружённых изогнутыми мечами. Он споро окружили защитным кольцом сидящего человека. За этой суматохой Ярик не видел, как, после того как он встал, губы здешнего начальника тронула тонкая змеиная улыбка. Затем, пресекая шум, тот встал и властным голосом что-то сказал, подкрепив сказанное энергичным жестом. И на палаточный лагерь опустилась тишина.

Такое послушание удивило Ярика, но ему было не до этого. Вытянув перед собой руки, показывая, что безоружен, он шёл вперёд. Начальник этих людей коротко ухмыльнулся и шагнул ему навстречу, что-то говоря вежливым, даже ласковым голосом. Сердце Ярика глухо стучало в груди. Пришло осознание своей наготы, своего дочерна загоревшего тела, и ему стало стыдно. Кровь бросилась в лицо. Дурак, ты же голый! Как мог забыть?! Но было уже поздно, и Ярик сделал последний шаг навстречу этому дружелюбному человеку. Тот добродушно засмеялся и обхватил Ярослава за плечи, что-то успокаивающе говоря. Ярик вежливо закивал. В этот момент человек чуть подтолкнул его в сторону своего шатра, и он смело шагнул в ту сторону. Люди, прислуживающие этому добродушному человеку, расступились, низко кланяясь. Ярик совсем успокоился. И тут в его затылке словно бомба взорвалась. Боль тысячью игл впилась в мозг. До этого такая надёжная и привычная земля вскинулась и со всей силы вмазала Ярославу по лбу. Из глаз посыпались искры, грозя поджечь траву под ногами. Серая мгла затопила сознание…

Сильная дёргающая боль в затылке и в области лба. Что-то тёплое и невыносимо тягучее течёт по щеке, попадая в рот. Солёный и такой знакомый вкус… Кровь! Откуда?.. Правый глаз залеплен какой-то гадостью, крепчайшей коркой она стянула веки. Левый глаз открывать совершенно не хочется. Сильно гудит в ушах. На зубах скрипит то ли песок, то ли собственная зубная эмаль. Мерзко. Рывком, словно по команде, вернулись ощущения остальной части тела. Парадокс — руки и ноги вроде как есть, а пошевелить ими нельзя. Может, умер?! Не похоже… Но что тогда произошло?! Сначала бег, потом… снова бег, а затем… Голоса! Чужие голоса! И тут Ярик взлетел. Чьи-то руки подняли его в воздух и понесли… Куда именно, предстояло выяснить! Ярик с трудом разлепил глаза. Правому глазу мешала видеть чудовищно распухшая бровь, но было не до самолюбования. Как только человек собрался, сосредоточился, память услужливо распахнула свои страницы. И Ярик снова застонал, правда, теперь, уже от стыда.

«Идиотина!!! Так глупо попасться! Людей увидал, обрадовался… Как баран новым воротам — выставился и пасть раскрыл! Болва-а-а-ан!» — Внутренний голос был сама самокритичность.

Быстро просканировать своё состояние. Так, два ушиба, лопнувшая, как перезрелая дыня, бровь (и размер стал соответствующий!), громадная шишка на затылке. Видать, по башке чем-то звезданули, а бровь уже об землю сам разбил. Ярик даже что-то такое смутно припоминал. Ничего, всё само, без магии, пройдёт, а вот с руками и ногами ситуация поинтересней будет. Чрезвычайно крепкие верёвки туго стягивали конечности Ярослава. По правде говоря, он был спелёнут как ребёнок, только голова свободна. Ярик попробовал напрячь занемевшие мышцы, но жуткий звон в голове заставил поверить в напрасность подобных попыток. И тут резкий окрик, обращённый явно к нему, раскрыл глаза на причину этого странного звона — кто-то по-дружески звезданул Ярика по уху.

— Ну я тебе, гнида, покажу, как пленных в ухо бить, — растягивая слова, произнёс Ярик, медленно поворачивая голову к своему обидчику, но замер, встретившись с тем взглядом.

Перед связанным человеком стоял белокожий, с волосатым обнажённым торсом наглый мужик человеческой расы. Заплывшие глазки палача, кустистые брови, широкие, как у гориллы, ноздри, мясистые губы, обрамляющие осквернённый смрадным дыханием рот — вот неполный перечень черт лица (Да какого лица?! Морды!), вызвавших антипатию Ярика. Правда, решающим фактором, оказавшим влияние на его отношение к этому человеку, была оплеуха, которая, судя по занесённой для удара руке, не была последней!

И Ярик испугался боли. Не той, что он терпел сейчас, это мелочь, а той, что могла последовать вслед за ударами. Страшное нервное напряжение, ранее укрытое пластами воли и начавшее обнаруживаться только при первой встрече с людским племенем, вырвалось наружу.

Он многое вынес в этом мире. Водопады боли проливали на него во всех вынужденных странствиях, но не было это ощущения. Ощущения опустошённости. Он потерял надежду жил лишь текущим днём, без прошлого и будущего, был человеком, обречённым на одиночество… И вот этот отчаявшийся в глубине души человек встретил себе подобных, и… судьба преподнесла ему новый сюрприз. Люди, его надежда и его спасение, взяли его в плен. И Ярик нырнул в глубины своего Я, стараясь слиться со своей маской зверя, обретённой им в жутких лесных дебрях. И маска отгородила его от ужасов реальности. Перед пленившими его встал Зверь. Сама смерть смотрела теперь глазами беспомощного ранее человека на любителя бить беззащитных пленников.