Андрей Смирнов - Чернокнижник

— Боюсь, граф, она ничего не сможет вам сказать, скорбно произнес Уилар. — Видите ли, моя дочь от рождения немая.

— И зачем же вы со своей немой дочерью затеяли это паломничество?

— Как зачем? Чтобы просить святого Бриана вернуть ей дар речи, конечно.

— Хмм… — потянул граф, продолжая рассматривать их обоих. Что-то в этой парочке было не так, но что? Поколебавшись еще немного, он отбросил беспочвенные сомнения и махнул рукой, отпуская пленников:

— Я вас больше не задерживаю. Мои люди проводят вас до границ Сорвейтского баронства.

Уилар коротко поклонился. Ан Танкреж повернулся спиной, показывая, что разговор закончен. Эльга, Уилар и сопровождавший их сержант вышли из шатра. На обратном пути Эльга не столько заметила, сколько почувствовала беспокойство своего спутника. Что было тому причиной? Эльга не могла понять. По крайней мере, не разговор с главнокомандующим, итог которого оказался для «отца и дочери» весьма благоприятным. Значит, Уилара тревожило что-то другое. Но что?..

Ранним утром они в сопровождении двух солдат отправились на восток. Когда они отъехали от лагеря примерно на милю, Уилар попридержал поводья, заставив свою лошадь перейти на шаг.

— Не стоит беспокоиться, друзья мои. Дальше мы найдем дорогу сами.

Один из солдат покачал головой:

— Нам приказано проводить вас до границы.

Уилар пожал плечами. В следующее мгновение конец его посоха уже сидел в горле солдата. Широкий взмах с разворота — уже на лету странное оружие чародея превратилось в клинок — и голова второго солдата скатилась на траву.

— Как вам будет угодно, друзья мои, — произнес Уилар тем же тоном.

Как и тогда, в храме Хальзааны, его противники даже не успели обнажить оружие. Меч в руке Уилара опять превратился в змею, а затем — в посох, который и был убран на свое обычное место, в ножны. Следом за тем ноги мертвых солдат были высвобождены из стремян, а сами они — сброшены на землю. Только теперь Эльга почувствовала, что странные чары, не позволявшие ей говорить, окончательно развеялись.

Тем временем Уилар успокоил лошадей. Похоже, он собирался взять их с собой в качестве военной добычи.

Они свернули на боковую тропинку и поскакали на север. Когда они уезжали, на мертвых солдат Эльга старалась не смотреть. Но если она тешила себя мыслью о том, что сегодня это было последнее смертоубийство, то очень скоро поняла, как глубоко заблуждалась. Примерно через полчаса они свернули на другую, более широкую тропинку. Уилар вдруг остановился и поднял руку, как будто прислушиваясь к чему-то.

— Впереди разъезд, — сказал он, слезая с лошади. Сиди здесь и жди меня.

Эльга так и поступила… А что ей еще оставалось?

Уилар скрылся в лесу. Вернувшись, молча взлетел в седло и хлопнул кобылу по крупу. Теперь он торопился, и Эльге приходилось прилагать все усилия, чтобы не свалиться с лошади. Не останавливаясь, они проехали мимо шести мертвых тел — трех человеческих и трех лошадиных. Но ни одной раны на остывающих трупах не было видно.

Они скакали весь день, время от времени давая отдых одной паре лошадей и пересаживаясь на другую.

Уже глубоким вечером дорога привела их к большому замку, окруженному рвом с водой. Мост был поднят. Уилар остановился у края рва. Он как будто бы чего-то ждал. Прошла минута. Другая. Разгулявшийся ветер рвал плащи с плеч путников.

«Чего он замер, как истукан? — подумала Эльга. Нас не увидят. Слишком темно. А если и увидят, станут ли опускать мост? Нет, конечно…

Но в этот самый миг заскрежетали цепи и громада подъемного моста медленно поползла вниз. Дождавшись, когда конец моста ляжет на землю, Уилар направил лошадь к воротам. Охрана поклонилась, когда он проезжал мимо.

— Доброй ночи, господин Бергон, — сказал кто-то. Барон ожидает вас в обеденном зале.

Подбежавшие конюхи приняли лошадей. Уилар держался уверенно и свободно — похоже, он был здесь не впервые, хорошо знал замок — да и в замке его хорошо знали. Про Эльгу он как будто забыл. Забрал факел у ближайшего слуги и быстрым шагом устремился к донжону. Но Эльге совершенно не улыбалось оставаться одной среди совершенно незнакомых людей. Подобрав юбку, она побежала следом.

Поднявшись по широкой лестнице, они очутились в зале, в котором за тремя столами, образовывавшими букву «П», трапезничали примерно двадцать пять человек. Вошедших тут же окружили слуги. Одному из них Уилар отдал факел, другому скинул на руки дорожный плащ.

Человек, сидевший за центральным столом в высоком резном кресле, поднялся. В густых светло-рыжих усах притаилась усмешка. Человек был почти лыс, облачен в роскошный темно-зеленый кафтан и черные бриджи. Когда он подошел ближе, Эльга поразилась, насколько он высок. Нет, не просто высок — огромен. Он был на голову выше Уилара и в полтора раза шире в плечах. Уилар рядом с ним казался юношей или даже подростком, а слуги, мельтешившие вокруг, и вовсе становились похожими на карликов.

— Братец, ты сильно рискуешь, отправляя свою тень гулять по моему замку! — провозгласил рыжеусый.

— Иначе до такого бездарного колдуна, как ты, никак не достучаться.

Рыжеусый рассмеялся.

— Ха! Когда-нибудь я ее поймаю и потребую от тебя невообразимого выкупа!

— Руки коротки, Мерхольг.

Они обнялись. Барон Мерхольг ан Сорвейт повел Уилара к столу и усадил рядом с собой.

— Что это за девчонка с тобой? — спросил барон.

— Да так… Приблуда. — Чернокнижник поймал взгляд Эльги, по-прежнему нерешительно топтавшейся на месте, и молча показал на другой конец стола. Там мгновенно образовалось свободное место.

Кравчий разлил вино по двум серебряным кубкам.

— За встречу.

— За встречу.

Они выпили. Уилар отрезал себе кусок мяса от ноги зажаренного целиком оленя. Кусок был так себе, невелик, прямо скажем — не кусок, а кусочек. Барон принялся подтрунивать над гостем.

— Ты по-прежнему питаешься скромно, как девица.

Уилар остался невозмутим.

— Воздержание, терпение, самоконтроль — вот основы нашего ремесла.

— Ха! Ремесла! Скажи это кому-нибудь другому. Я не ремесленник! Я…

— … могучий Мерхольг ан Сорвейт, барон-оборотень.

— Именно!

— Ты не ремесленник, это верно, — повторил Уилар. — Ты недоученный подмастерье.

Барон расхохотался.

— Другого я бы убил за такие слова.

— Другой бы умер сразу после того, как назвал меня девицей.

Серебряные кубки со звоном встретились, были осушены и наполнены вновь.

— Ты знаешь, что на тебя собираются напасть? спросил Уилар.

— Танкреж? — Мерхольг зевнул. — Да, знаю… Он будет тут завтра. Я уже послал весточки своим вассалам, но велел им не торопиться. Пусть армия ан Танкрежа постоит под стенами недельку-другую. За это время передохнет половина его солдат, а вторая будет срать кровью и ни о какой войне думать уже не захочет. Тут мы их и возьмем.