Кристи Голден - Артас: Возвышение Короля-Лича

Повелитель Ужаса.

Страх вот-вот мог одолеть Артаса, но он знал, что он этого ему станет только хуже. Он умер бы в лапах чудовища – умер бы даже без борьбы. И силою воли он сменил бессмысленный страх другим чувством, что оказалось сильнее. Ненависть. Жажда мести. Он вспомнил тех, кто пал от его молота, живых и мертвых, кровожадных упырей и перепуганных детей, которые знать не знали, что этим он спасает их души. Их лики придали ему сил. Они не могли умереть бесцельно. Так или иначе, Артас нашел в себе силы чтобы посмотреть в пылающие глаза демона, сжав покрепче свой молот.

– Сейчас мы покончим с этим, Мал’Ганус, – крикнул он сильным голосом. – Один на один!

Повелитель Ужаса лишь откинул голову назад и засмеялся.

– Храброе сердце, – прогремел он. – К несчастью для тебя, мой юный принц, все только начинается.

Мал’Ганис усмехнулся, его черные губы обнажили острые клыки.

Он поднял руку, указав на людей Артаса своими длинными острыми когтями, блестевшими в свете пламени, в котором полыхал великий город.

– Собирай свои войска и отправляйся за мной, в Нордскол, царство вечных снегов. Там мы и уладим все наши дела. Там ты узнаешь свою судьбу.

– Свою судьбу? – голос Артаса хрипел от гнева. – Что ты…

Слова застряли у него в горле, когда воздух вокруг Мал’Ганиса закружился в уже знакомом вихре.

– Нет! – закричал Артас. Он опрометчиво кинулся к нему, но не успел добраться до демона прежде, чем тот завершил телепортацию. Его сердце тяжело забилось, и он поднял молот вверх, пригрозив им воздуху.

– Будь ты проклят, Мал’Ганис! Я отыщу тебя и на краю земли! Ты слышишь? На краю земли!

Словно безумный, он яростно кричал, размахивая оружием над головой, пока усталость не заставила опустить его на землю. Он оперся на молот и тяжело задышал, весь мокрый и дрожащий от слез отчаянья и гнева.

Хоть на краю земли.

Три дня спустя Леди Джайна Праудмур шла по улицам когда-то славного города, гордости северного Лордерона. Теперь это было место из кошмара.

Зловоние было почти невыносимо. Она приложила к лицу платок, обильно надушенный экстрактом мироцвета, чтобы не вдыхать хотя бы часть этого смрада. Пожар, который уже должен был сам поглотить себя и хотя бы идти на спад из-за недостатка пищи для огня, продолжал бушевать во всю силу, что говорило Джайне о том, что тут замешана темная магия. Помимо едкого запаха дыма, жалящего ее глаза и горло, в воздухе витал сильный запах гниения.

Они лежали там, где пали, большая их часть была безоружна. Слезы текли из глаз Джайны и скатывались вниз по ее щекам, она двигалась словно в трансе, осторожно переступая через обмякшие тела. Приглушенный стон боли вырвался из губ, поскольку она обнаружила, что Артас и его солдаты в своем заблуждающемся сострадании не щадили даже детей.

Их тела лежали тихо и неподвижно. Могли ли они встать и напасть на Джайну, если бы Артас не убил их? Возможно, да. Почти наверняка, многие из них; зерно было распределено и употреблено по всему городу. Но не каждым же? Она никогда не узнает ответ на этот вопрос – и он тоже.

– Джайна... Прошу, пойдем со мной , – его голос был напорист, но было ясно, что мысленно он находится за тысячу миль отсюда. – Он сбежал от меня. Я спас жителей города от превращения в его рабов, но в самую последнюю минуту он скрылся. Он в Нордсколе. Пойдем со мной .

Джайна закрыла глаза. Она не хотела вспоминать эту беседу, произошедшую полтора дня тому назад. Она не хотела вспоминать, каким он выглядел – холодным, сердитым и отдаленным, жаждущего лишь убить Повелителя Ужаса – о, Свет, демона! – не останавливаясь ни перед чем.

Она запнулась о труп, и вновь ее глаза расширились при виде этого ужаса, созданного человеком, которого она любила – и все еще продолжала любить, несмотря ни на что. Как она могла любить его после этого, она не знала, но, храни ее Свет, так оно и было...

– Артас... это ловушка. Он же повелитель демонов. Если он был силен, когда ускользнул от тебя в С... Стратхольме, то он, несомненно, без труда справится с тобой на своей территории, где он будет еще сильнее. Не иди туда… пожалуйста…

Она хотела броситься ему на шею, удержать его у себя. Он не мог идти в Нордскол. Это означало бы верную смерть. И хотя он обрек на смерть стольких людей, Джайна не желала ему такой судьбы.

– Сколько мертвых, – пробормотала она. – Не могу поверить, что все это дело рук Артаса.

И все же она знала, что это сделал он. Целый город …

– Джайна? Джайна Праудмур!

Джайна резко вышла из тошнотворного транса от звука знакомого голоса. Утер. Она ощутила странное чувство облегчения, повернувшись на зов паладина. Утер всегда немного ее пугал; он был таким большим, сильным и… ну… глубоко верующим в Свет. Она с чувством стыда вспоминала, как она и Артас, когда они были моложе, высмеивали за спиной рыцаря благородство Утера, граничащее, по их мнению, с напыщенностью и ханжеским поведением. Он был довольно легкой мишенью. Но по завершении этих мучительных трех дней она и Утер вместе противостояли Артасу.

– Ты поклялась, что никогда не откажешь мне, Джайна , – ставил ей в вину Артас, его голос был словно острие холодного ножа. – Но когда мне больше всего нужна твоя поддержка, твое понимание, ты отворачиваешься от меня.

– Я... ты... Артас, мы не знаем достаточно...

– И теперь ты отказываешься помочь мне. Я отправляюсь в Нордскол, Джайна. Ты нужна мне. Чтобы остановить это зло. Так ты не пойдешь?

Джайна вздрогнула. Утер это заметил, но ничего не сказал. Облаченный в полный комплект доспехов, несмотря на жар неестественного пепелища, он стремительно приближался к ней. Его рост и внешний вид теперь стали для нее воплощением силы и надежности, и это больше не пугало ее. Он не обнял ее, но успокаивающе взял за руки.

– Я знал, что найду тебя здесь. Девочка моя, куда он отправился? Куда увел наш флот?

Глаза Джайны расширились:

– Флот?

Утер утвердительно хмыкнул.

– Он взял командование над всем флотом Лордерона и отчалил вместе с ним. Оставив лишь краткое сообщение своему отцу. Мы не знаем, почему они подчинились ему без приказа от командующих.

Джайна слегка грустно улыбнулась.

– Потому что он – их принц. Он – Артас. Они любят его. Они не знали об… этом.

Вспышка боли пронеслась по грубому лицу Утера, и он кивнул.

– Да, – тихо молвил он. – Он всегда хорошо относился к людям, которые служили ему. Они знают, что он искренне заботится о них, и они будут готовы пожертвовать ради него своими жизнями.

В этих словах была горечь. Они были правдивы, ведь Артас заслужил столь стойкую преданность своего народа.