Лина Ледова - Ледяное лезвие

— Меня зовут Даня. Можно просто Дэн. Или Денек. А тебя?

Девочка обеспокоено оглянулась, словно думала, что он обращается к кому-то еще.

— Да, тебя! Я ведь с тобой разговариваю! — начал злиться Дэн. Иногда девочки постарше подшучивали над ним, говоря, что это делает его милым. Ему так не казалось. Но почему-то Даня знал, что эта девчонка абсолютно серьезна. Он удивился, почему она вообще не отшила его. — Так что я хочу с тобой познакомиться… А иначе как говорить? Эй, ты, что ли? Мы же с тобой разговариваем. Это же невежливо… Просто скажи его и все…

Девочка пожала плечами. Потом словно задумалась и прошептала:

— Меня зовут… Зовут… — Она говорила хрипло и неуверенно. Казалось, девочка с трудом может разговаривать, едва ворочая языком. И надолго задумалась, словно не могла вспомнить собственное имя. Наконец, ее лицо просветлело. — Ида… Так меня зовут… Ида… Ида Крылова…

— Ты что забыла собственное имя? — удивился Даня.

— Я просто… давно ни с кем не разговаривала…

— Давно? — удивился Даня.

— Да… Уже больше двух лет… — ответила девочка. Ее лицо снова стало спокойным и безмятежным.

— Да прям!? — Даня решил, что его все-таки разыгрывают. — Так не бывает!

— Почему? — удивилась Ида. — Так всегда бывает, когда не с кем говорить.

— Не с кем говорить?! — изумился Дэн. — А как же твоя семья?

— Я не могу быть с ними… — задумчиво ответила Ида и снова перевела взгляд на воду. — Поэтому я не могу говорить с ними…

— Не можешь быть с ними? А где же ты живешь? Кто о тебе заботиться? Или ты из детдома?

Неожиданно девочка улыбнулась. Это была добрая улыбка, которое осветила все ее лицо, делая его удивительно красивым. Казалось, что даже ее глаза зазолотились от попавшего в них солнца.

— Ты такой хороший… Очень добрый… Твоя душа так ярко сияет, что мне даже больно…

Даня смутился и мучительно покраснел.

— Зачем ты дразнишься?

— Я дразнюсь? — удивилась девочка. — Тогда извини. Я просто сказала, что думаю…

И вдруг, в одно мгновение она исчезла. Даня испугался и стал оглядываться. Куда она делась? Она что… Прыгнула вниз? Он перегнулся через перила и посмотрел вниз. Ничего не было. Даже кругов на воде.

— Что ты там увидел? — вдруг раздалось у него за спиной. — На что смотришь?

Даня разозлился на нее и, повернувшись, закричал:

— Какого фига? Как ты там оказалась?! Я думал — ты упала!

— А что такого? — удивилась Ида и легко запрыгнула на перила. Она стояла — тоненькая и гибкая, удивленно глядя на него. Волосы и зеленое платьице ветер развевал, как флаг. — Я и собираюсь спрыгнуть отсюда. Думаю, здесь достаточно глубоко…

— Ты что — хочешь умереть?! — закричал Даня, вцепившись ей в ногу — Ты что?! С ума сошла?!

— Ну да, — задумчиво решила Ида. — Именно так. Другим способом меня нельзя убить. Только утопить.

— Немедленно слезай оттуда! Ты не можешь этого сделать! — Даня пытался стащить ее вниз, но у него ничего не выходило. — Нельзя такое делать!

— Отпусти меня… Ты… — Ида в сердцах искала ругательство, но она так давно ни с кем не ругалась… Последний раз, как там ее обозвали? Ах, да… — Ты… Ты — малявка… Почему это я не могу этого сделать?!

— А твои родные?! Они расстроятся! Пускай вы не вместе, но они же любят тебя!

— Никто не расстроится, если меня не станет! Они все умерли!

— Умерли?! — до Дани дошел весь ужас этого заявления. — Значит, ты совсем-совсем одна? Какой кошмар! Но ведь это не причина, чтобы умирать! Я думаю, они хотели бы, чтобы ты жила!

— Ты ничего не знаешь! — Ида сама спрыгнула к нему и вцепилась в плечо. Ее глаза стали алыми и злыми, а из руки вылезли длинные черные когти. — Я чудовище! Это я виновата, что они погибли! Это все из-за меня! Все эти два года я пыталась сделать то, что не сделали для меня — защитить тех, кто нуждается в этом! Но все бесполезно… — Ида спрятала когти и отвернулась. — Вокруг так жарко… Слишком светло… Дети играют в парке и у реки. Влюбленные парочки целуются в тенечке. Даже пенсионеры вылезают из домов, чтобы погреть свои старые кости… Молодые справляют свадьбы и женятся. Гуляют с колясками…. Все радуются жизни… Теплу… Лету… — Ида глубоко вздохнула. Ее голос стал едва слышным. — А я… Я — чудовище… Этого не изменить. Я не могу смеяться и радоваться, как другие дети… У меня нет друзей. Никто не ждет меня домой… У меня вообще нет дома… Никто меня больше никогда не обнимет… Мне не с кем даже поговорить… Я… Я так больше не могу… Я… Я проклята…

Хотя она стояла к нему спиной, Даня вдруг понял, что она плачет. Он знал это так же хорошо, как свое имя. Он даже знал, какое у нее сейчас лицо.

Он шагнул и обнял ее сзади, хотя она была его намного выше. Она не двигалась, но на его руки стали капать горячие слезы. Он знал, что если отпустит ее сейчас, то больше никогда не увидит. А он не хотел этого.

— Ничего… — прошептал он. — Это не страшно. Ты можешь разговаривать со мной, если хочешь… Если хочешь, я… я стану твоим другом… Я просто хочу сказать тебе… Ты больше никогда не будешь одна… Чтобы не случилось… Я буду с тобой…

Ида вывернулась из его рук. Она снова улыбалась. Но ее зеленые глаза вновь стали холодными и злыми.

— Спасибо тебе, но нет. Так нельзя! У тебя впереди целая жизнь. Я не могу так… так поступить с тобой. Ведь ты… Ты единственный, кто… заговорил со мной. По-человечески. Для тебя я была человеком… Я очень тебе благодарна. Спасибо… Папа говорил, что когда случается что-то хорошее, и ты встречаешь кого-то хорошего, значит, Бог улыбается тебе… Так что спасибо тебе. Пускай Бог всегда тебе улыбается…

Ида вновь запрыгнула на перила, но Даня успел схватить ее за волосы и дернуть назад.

— Нет! Ты что?! Идиотка! Я же плавать не умею! Мы оба утонем!

Ида через плечо удивленно посмотрела на него. Это был недоверчивый и очень злобный взгляд. Если бы это был кто-нибудь другой, Даня отшатнулся бы и отпустил его. Но сейчас он не поддался на ее угрозы. Пока она отвлеклась, Даня схватил ее за плечо и сдернул вниз. Ида с размаха шлепнулась на задницу и снизу вверх уставилась на него. В этот момент она выглядела обычной обиженной девчонкой.

— Ты что!? — прошептала Ида потрясенно.

— Глупая дура!!! Я же серьезно! А ты — "малявка"… — Даня вытер злые слезы и, покраснев, отвернулся. — Я так испугался…

Ида промолчала, а потом, не вставая, подтащила Даню к себе за футболку поближе и крепко обняла.

— Тупица! Люди же смотрят! — попытался тот вырваться, но это было бесполезно. Тогда он вздохнул и погладил ее по голове. Ему было приятно и гладить ее, и обнимать. Дома давно уже его никто не обнимал… Даже Марк с ним больше не дрался.

Может, прошла минута или две… Дане показалось, что прошла целая вечность.