Мадина Хуршилова - В ритме сердца

– Я возвращаюсь в Асгард. Попробую объяснить им, – проговорил Тор и отвернулся.

Мы спустились на землю. Тор резко свистнул, и козлы умчали его прочь. Мы остались одни.

– Морег, – позвал меня Корис. – Ты знаешь, что может быть с тем, кто нарушил клятву, данную богам? С тем, кто убил бога?

Я обняла его и прижалась щекой к его груди.

– Не знаю, но догадываюсь, что ничего хорошего.

– Морег, я слишком люблю тебя и не хочу, чтобы ты страдала. Уходи, тебя они не тронут.

– Как ты можешь так говорить? – возмутилась я и подняла голову. – Ты забыл? Мы поклялись друг другу, что всегда будем вместе, и ничто, кроме смерти, не разлучит нас.

– Я освобождаю тебя от всех клятв, что ты давала мне, – глухо проговорил он.

– Мне не нужна такая свобода. Мы не можем разлучаться. Ведь мы с тобой как две половинки одного сосуда…

– Ты что – не понимаешь? – резко спросил он. – Оставаться со мной для тебя верная смерть!

– Ну и пусть. Без тебя мне ничего не нужно, – тихо сказала я, крепче обнимая его.

Он вздохнул.

– Но пойми…

– Нет, – я приложила палец к его губам. – Мы любим друг друга, а все остальное – неважно.

Мы углубились в лес. Под ногами шуршала опавшая рыжая хвоя, а высоко над нашими головами кружили две черные птицы. Они начали спускаться. Это были два громадных черных ворона.

– Проклятье! Хугин и Мунин, – процедил Корис, узнав священных воронов Одина. – Они выследили нас.

– Это еще не все, – сказала я и начала читать заклинание.

Вскоре нас окутал густой туман, и дальше мы двигались почти на ощупь.

Лес становился все гуще. Я вздрагивала, когда бороды лишайников неожиданно касались моей кожи, но не издавала ни звука, боясь привлечь чье-нибудь внимание. Я постоянно оглядывалась. Мне казалось, что кто-то злой следит за нами из тумана. Вдруг что-то впереди зашевелилось, и незнакомый мне великан преградил нам дорогу.

– Так это ты?! – завопил он, вытаращившись на Кориса. – И ты еще смеешь являться сюда?!

Он чуть не задохнулся от возмущения. Корис выхватил меч. Великан сделал то же самое. Исходящий от него запах звериных шкур и давно не мытого тела ударил мне в нос. Я отступила назад.

Великан яростно размахивал мечом, изрыгая проклятья, Корис же дрался в полном молчании, но лицо его было страшно. Он двигался намного быстрее великана. Когда тот ринулся вперед, надеясь снести ему голову, Корис отскочил в сторону и сам обезглавил его.

– Бежим! – крикнул Корис, хватая меня за руку.

Туман рассеивался, и если великаны обнаружат нас рядом с трупом, нам не поздоровится.

Отбежав на достаточное расстояние, мы снова перешли на шаг. До нас донесся далекий протяжный вой. С каждым мгновением он становился все громче.

– Это не обычные волки, – сказал Корис.

– Почему ты так думаешь?

– Меня не зря называют Корис-охотник. Я знаю голоса животных.

– Значит, Гери и Фреки? – в ужасе прошептала я.

– Ради нас Один не пожалеет даже своих волков, – усмехнулся Корис.

Мы бежали, выбиваясь из сил, но разве кто-нибудь может состязаться с волками Одина?

Внезапно лес кончился. Впереди была узкая полоса травы, а дальше ничего. Обрыв, пропасть…

– Я задержу их, – бросил мне Корис и, обнажив меч, развернулся лицом к лесу.

Два чудовищных волка выскочили из-за деревьев и с воем бросились к нему.

Внезапно с неба раздался цокот копыт. Над пропастью повисла яркая радуга, и по ней, как по мосту, скакал светловолосый всадник на белом коне. На груди всадника висел серебряный рог.

– Хеймдалль! – крикнула я, умоляюще простирая к нему руки. – Хеймдалль, ты всегда был добр к людям, я знаю. Прошу тебя, спаси Кориса. Ведь он ни в чем не виноват!

Хеймдалль остановился у края радуги и, спешившись, ступил на траву. Его голубые глаза встретились с моими. Я увидела, как сверкнули в улыбке его ровные зубы – такие же золотые, как и волосы. А потом все померкло. Я слишком поздно вспомнила, что взгляд Хеймдалля имеет магическую силу.

На холме перед Валгаллой сидели трое: седобородый Один в небесноголубом плаще, могучий Тор и Фрейр, рядом с которым устроился его золотой вепрь Слидругтанни. У подножия холма расположились остальные боги, а также некоторые великаны, гномы и неизвестно кто еще. А перед ними стояли мы.

– Этот человек, – грозно сказал Один, указывая на закованного в цепи Кориса, – осмелился нарушить клятву, данную Фригг. Он убил Бальдра и достоин самого сурового наказания.

Толпа зашумела.

– Женщина может уйти, – продолжал Один. – Она не нарушала клятвы.

Я упала на колени.

– Великий Один! Я не осмеливаюсь возражать против решения бога, но прошу тебя лишь об одном – дай мне возможность разделить все, что выпадет на долю моего мужа. Умоляю тебя.

– Безумная! Ты не знаешь, что его ждет.

– Что бы там ни было, я хочу всегда быть рядом с ним, – сказала я и разрыдалась.

Один замолчал. Тор что-то тихо сказал ему, но он лишь покачал головой. Потом к нему подошел Локи и тоже что-то сказал. Один снова молча покачал головой.

– Я принял решение, – изрек он наконец и поднялся на ноги. – Что ж, пусть будет так, как ты хочешь. Корис не умрет. Вы всегда будете вместе. Но, боюсь, скоро ты пожалеешь, что просила об этом. Только будет поздно.

– Я сделала свой выбор, – твердо сказала я.

Один вытянул руку в сторону Кориса, и того окутала серебристоголубая дымка. Казалось, чья-то ледяная рука сдавила мне сердце. Дымка рассеялась. Перед нами стояли два совершенно одинаковых человека, только один из них был в черно-красном, а другой в бело-красном.

– Нарекаю вас Инкорис и Деймкорис – Воин Света и Воин Тьмы, – медленно проговорил Один, глядя на них. – Отныне вы забудете все, что с вами было прежде, но всегда будете любить Морег и ненавидеть друг друга. Да будет так.

Все сбылось. Шли годы, тысячелетия, но почти в каждом своем воплощении Инкорис и Деймкорис неизменно враждовали друг с другом и любили одну женщину – Морег. Где бы они ни оказались, какая-то таинственная сила вновь и вновь сталкивала этих троих, обреченных на вечную муку. Ни врозь, ни вместе – такова их судьба.

…– Ничего страшного не случилось. Она просто вспоминала.

– От просто воспоминаний не ревут в три ручья! Она же бледная как смерть… Занимаетесь всякой дрянью…

Голоса доносились, как сквозь вату.

– Если вы перестанете мне мешать, я выведу ее из транса.

Все стихло.

Я с трудом открыла глаза и увидела склонившегося надо мной Лешу.

Длинные белые пряди свешивались ему на лоб.

– Успокойся, – тихо сказал он. – Все в прошлом.

Я все еще сидела на стуле, но моя голова была откинута назад. Меня трясло, как в лихорадке.

– Где у вас валерьянка? – спросил Леша.