Даниил Аксенов - Самозванец

— Кстати, не забудь пустить слухи о том, что преступник сознался: его подговорил на убийство принца сам Миэльс, — добавил Михаил. — Пусть все видят, что «дядюшка» все так же последователен в отношении претендента на престол. Невзирая на возраст принца. И постарайся, чтобы слухи дошли до столицы. Привлеки к этому Иашта. Это нам очень нужно.

Молодой человек твердо знал одно из главных правил своего мира — любая война имеет три аспекта: собственно военный, финансовый и информационный. Если ты создашь преимущество в последнем, то, считай, победа обеспечена.

С момента штурма Сцепры прошло почти два месяца. Подготовка к дальнейшим военным действиям полностью завершилась. Армия принца насчитывала три тысячи солдат и офицеров, оснащенных амулетами Террота, в нее входили пятьдесят ишибов и три великих ишиба. По причине крайней занятости он не смог собрать ти-компьютер в Сцепре. Все его время было посвящено вопросам организационного характера и изготовлению амулетов Террота.

Сейчас Михаила от столицы отделял всего лишь один удачный бросок. Но, как он ни торопился, все равно самый подходящий момент был упущен.

— Миэльс заключил перемирие с Томолом и Кмантом, — доложил Иашт принцу. — Он отдает Томолу город Пурет вместе с провинцией на северо-востоке, а Кманту — город Орален и западную провинцию.

— Когда был заключен договор?

— Вчера. Наши люди в столице затягивали его подписание как могли. Даже собирались организовать нападение на посла Кманта.

Успехи Михаила и его армии на поле боя принесли ему немало новых сторонников даже в Парме. Конечно, большинство из них не принимали активного участия в его делах, но при штурме столицы принц мог бы на них рассчитывать.

— Миэльс очень торопился заключить этот договор, — продолжал Иашт. — Он напуган. Томол и Кмант могли бы воспользоваться ситуацией и отхватить гораздо больший кусок, но империя Фегрид подтянула войска к границе. Ей невыгодно и опасно их усиление. Поэтому они не решились прибрать к рукам весь север Ранига.

— Жаль, — сказал Ферен, — Миэльс точно не смог бы сражаться с внешним и внутренним врагом одновременно. Теперь же он обрушится на нас вместе с войсками четырех богатейших семей.

— Я бы не говорил столь уверенно о мощи семей, — заметил Комен. — Во всяком случае, у всех сейчас разное положение. Семейство Хрост, например, потеряло много людей, командующего и двух великих ишибов. Там царят разногласия. Я также приложил ряд усилий, чтобы моя семья, род Каретт, не особенно усердствовала в поддержке короля. Как мне передали, отец в гневе разорвал мое письмо. Но перед этим его внимательно прочитал. Дважды. Этого достаточно, чтобы выучить наизусть все рекомендации. Если мы удачно начнем штурм, то он им последует.

— Твой отец вообще неплохо устроился, — хмыкнул Маэт. — Он в любом случае не теряет главное — жизнь. На его месте я был бы доволен, что сын так удачно переметнулся к принцу.

— Скорее всего, он и доволен, — улыбнулся Комен, — хотя вряд ли покажет это на публике. Но подождем его действий. Не удивлюсь, если вдруг окажется, что великие ишибы, служащие семье, вдруг заболели неизвестной болезнью. В результате чего не смогут поддержать короля.

Во многих королевствах мира Горр именно количество и качество ишибов определяло могущество королей и влияние благородных семей. Можно найти солдат для армии, можно даже найти выдающихся командиров, но найти великого ишиба очень и очень затруднительно. Тем более, что великий ишиб — сам по себе фигура. Еще не факт, что он согласится служить пусть даже самому могущественному владыке. Поэтому их покупали и перекупали, ими дорожили и не подвергали риску понапрасну.

— Не получится ли так, что Миэльс не станет запираться в городе и встретит нас на пути к столице? — спросил Михаил.

— Нет, — покачал головой Ферен. — Во-первых, он не любит наступательной тактики, что является заведомо отрицательной чертой для полководца. Во-вторых, он испуган. В-третьих, все еще стягивает войска, чтобы защитить лично себя.

— Может быть, мы пока возьмем города вокруг Парма, а потом уже начнем его осаду? — предложил принц. Он тоже был не уверен в успехе штурма, несмотря на превосходство над противником как минимум в двух отношениях. Во-первых, амулеты Террота, которыми снабжены все бойцы армии Михаила, были явно лучше всего, чем вооружены воины короля Миэльса. Во-вторых, боевой дух на высоте, и это не менее важно. Но на этом преимущества заканчивались. Армия Миэльса превосходила его во всем остальном. А удачные действия ишибов противника могли значительно проредить личный состав армии принца.

— С нашими силами мы не удержим все города, — сказал Ферен. — Пока еще многие не верят в то, что ты — настоящий принц Нерман. Тебе нужно короноваться как можно скорее. Тогда города присягнут тебе сами. Иначе мы потеряем много времени. А время — это деньги в данной ситуации. Ксарр тебе объяснит.

— Когда ты предлагаешь выступать?

— Хоть завтра, — ответил Ронел. — Мы готовы.

— Лучше выслать вперед большой отряд и внезапно ударить, — сказал Комен. — Если первый натиск будет безуспешным, то можно отойти и подождать обоз. Чтобы осадить столицу по всем правилам.

— Так и поступим, — решил Михаил. — Выступаем завтра. Основной отряд — две с половиной тысячи человек и почти все ишибы. Пятеро ишибов и пятьсот солдат остаются с обозом. Он тоже выйдет завтра.

Тем временем во дворце Миэльса царило беспокойство. Советники короля пытались изо всех сил убедить его в том, что необходимо напасть на самозваного принца, не теряя ни минуты и сделав главную ставку на ишибов. Но Миэльс был непреклонен:

— Он разобьет себе голову о ворота Парма. Даже слышать не хочу о том, что он утвердится в Сцепре. Этот город — мой. Когда войска самозванца покинут его, люди сами перебьют оставшихся мятежников.

— Твое величество прав, — вкрадчиво сказал советник Толер Раун. — Но, может быть, ускорить процесс?

— Ничего не нужно ускорять! Он придет сюда, атакует, положит всех своих солдат под этими стенами, и тогда мы нападем. Это отличный план.

Другой советник, Ненор Зетен, бросил быстрый взгляд на Толера. Он знал своего недруга уже много лет. И мог читать по лицу советника Рауна все его мысли. Сейчас, когда было получено сообщение, что армия принца количественно усилилась и вот-вот выступит на Парм, лицо Толера Рауна выражало отчаяние. Ведь он знал не только это. Он знал также, что в самой столице дела обстоят далеко не блестяще. Слух об освобождении рабов быстро достиг ушей столичных бесправных невольников. Они пока еще только роптали. Это было полбеды. Но к их ропоту примешивались голоса небогатого дворянства, которое поголовно было недовольно тем, что Миэльс позорно отдал города Томолу и Кманту без боя. И, естественно, мелкие дворяне были возмущены тем фактом, что Миэльс не позволил им поправить свои дела на поле боя. Завоевав если не славу, то имущество побежденных.