Ксения Баштовая - Пыль дорог

Девушка вздрогнула, огляделась и поняла, что вновь стоит на площади, возле фонтана. Слушатели уже расходились, музыкант, собрав нехитрый заработок, бережно подкручивал струны гитары, а в руку Эсме вцепился немытыми ладошками мальчишка-кентавр. Неловко переступая с копытца на копытце, он жалобно заглядывал в глаза Эсме и неловко хлюпал носом.

Эсме совершенно не понимала, что же произошло. Нет, ну в самом деле, бред какой-то. Вроде только что стояла на площади. Потом вдруг пустыня. Потом — опять город. Было это или не было? Но ведь она же все видела! Не видения же начались, в самом деле.

Девушка порылась в кошельке — хорошо, никто не срезал, пока не в себе была,— вытащила мелкую монетку (на мгновение на палец наделось тоненькое кольцо, а потом соскользнуло обратно в кошель) и бросила кентавренку. Тот поймал медянку на лету, подкинул ее на ладони и, весело крикнув:

— Спасибо, теть! — умчался.

Музыкант в последний раз провел ладонью по струнам, перебросил гитару на спину и направился вниз по улице, напоследок весело улыбнувшись Эсме. А девушка так и осталась стоять. Было это или не было?

Черный кот, сидевший на подоконнике, флегматично вылизывал лапу. Приблудившись еще зимой и прожив у сестер Миисарт уже около полугода, несчастное животное так и не получило имени. Лерке было не до этого, Инге искренне предполагала, что кличка у животного есть, только она ее постоянно забывает, а Эсме считала, что достаточно того, что она каждый день этого самого кота кормит. В любом случае сам зверь, похоже, считал, что его именно так и зовут — Кот.

Кот по кличке Кот в последний раз провел лапой за ухом и, чуть прищурившись, уставился на хлопочущую по хозяйству Лерке. Сегодня все было неправильно. Мало того что его покормила не та сестра, так она же еще и дома осталась. А Лерке дома — это кошмар. Весь хвост уже отдавила бедному кошаку.

Девушка меж тем прибралась, покормила Рихара и Кота (порядок, конечно, был другим, но главное, не говорить об этом раненому) и, тихо вздохнув, присела на стул.

Пожалуй, цветочница и сама не могла понять, зачем она осталась дома. В самом деле, не рассказывать же больному, кто там красивый, а кто не очень. Вот только что делать-то? Сидеть и томно вздыхать? Ой, хорошо все-таки, что лечение наконец начало давать результат — Рихар уже полусидит. Глядишь, завтра уйдет — и тогда все закончится. К сожалению.

— О чем задумалась? — поинтересовался квартерон, поудобнее устраиваясь на кровати. Рана вроде начала заживать и болела чуть меньше.

Девушка вздрогнула от неожиданности: она как-то совершенно не представляла, что же она должна говорить.

Голос певца взмывал к небесам и застывал хрустальными колокольчиками. На миг толпа расступилась, и Эсме разглядела певца: крепкий, смуглый, в по-орочьи черных волосах видны ниточки седины. Казалось, он не смотрел на слушателей, взор его был устремлен куда-то вперед и вверх.

Лерке нервно встала, зажмурилась и выпалила первое, что пришло в голову. Именно то, что с утра ляпнула Эсме:

— Вы такой краси-и-ивый.— Ох, да что же она говорит-то? Вот дура!

Но только реакция последовала совсем не такая, какую ожидала Лерке.

— Правда? — мурлыкнул квартерон и потянулся, пытаясь встать. Лерке шарахнулась от него, как от прокаженного. Сам же парень, тихо зашипев от неожиданной боли в плече, откинулся на подушки.

Разговор явно не задался.

Джейт всю ночь мотался по материку. За прошедшие несколько лет здесь изменилось если не все, то очень и очень многое. Появились широкие ленты дорог — кажется, здесь нашли способ использования природного асфальта. Переулки, еще в прошлое посещение чертом Алронда тонувшие во мраке, расцветились огнями фонарей, многие лачуги были снесены, а на их месте появились приличные дома. Честно говоря, больше всего Джейту хотелось заглянуть в небольшой такой особнячок, проведать, как там хозяева живут, сообщить, что с сынком их все нормально. Но не будешь же в три часа ночи вываливаться из портала — еще не так поймут, каких-нибудь охранников натравят. Доказывай потом, что мимо проходил да решил поздороваться.

Пришлось ждать до утра.

Началось все с того, что примерно часов в десять, когда господин и госпожа Герад собрались завтракать, откуда-то сверху раздался дикий вопль. А потом из-под потолка рухнуло на пол невесть откуда взявшееся тело.

Тело упало всего в нескольких дюймах от перепуганной Эрики, неуклюже село, помотало огненно-рыжей головой и мрачно поинтересовалось:

— Ну и какой идиот додумался поднять потолки на первом этаже?

— Джейт? — только и смогла выдохнуть потрясенная хозяйка.

— Нет,— огрызнулся черт, вытряхивая из волос кусочки побелки.— Объемная галлюцинация. Злая и уставшая. Нет, ну это ж надо было планировку трансформировать! Кто вас учил менять уровень полов на втором этаже? Головы бы поотрывать архитекторам вместе с руками — чтобы больше ничего не нахимичили.

Хозяин дома окинул нежданного гостя скучающим взглядом, воздел очи горе и, скользя взором по потолку, задумчиво протянул:

— Поднимать надо было выше. Чтоб уже наверняка.

— Добрый ты, Ирдес! — хихикнул черт, наконец соизволив перевести взгляд на хозяина.— И за что только ты меня так любишь?

— Объяснить? — невинно заломил бровь его собеседник.— Каждый раз с твоим появлением у меня начинаются проблемы.

Джейт только фыркнул:

— Можно подумать, без меня их у тебя нет. Ирдес нервно дернул плечом:

— Да вот как-то справляюсь.

Эрика фыркнула, проглотив смешок, но этого хватило для того, чтобы черт оживился:

— О, кстати, к слову о проблемах. У Рихара все в порядке, все нормально. Можете за него не беспокоиться, он по Гьерту гуляет.— И, бодро отсалютовав присутствующим, рыжий растворился в воздухе, даже не удосужившись поинтересоваться, как дела у его старых знакомых. А зачем, в самом деле? С выпученными глазами никто не бегает, головой об стенки не бьется, значит, ничего интересного здесь нет и не предвидится. А жаль.

Ирдес окинул задумчивым взглядом комнату и резко встал:

— Вернусь через час.

— Ты куда? — удивленно поинтересовалась Эрика.

— Хочу выяснить, где Рихар. И чем скорее, тем лучше.

— Но Джейт же сказал, что с ним все в порядке? — Эрика искренне ничего не понимала.

— Вот именно это меня и беспокоит.

Рассказывать, что с ней произошло на площади, Эсме не собиралась. В самом деле, сообщишь сестрам — а потом лечить еще начнут. Инге, так та вообще травами закормит. А они горькие. Нет, рассказывать не надо.

Занятая своими мыслями, девушка совершенно не обратила внимания на то, какая мертвая тишина царила в доме вечером: Инге так и не пришла, кот мрачно прятался в соседней комнате, Лерке хранила гробовое молчание, а больной... Ближе к вечеру Рихар осторожно сполз с кровати и, держась за стену, медленно обошел всю комнату. А на удивленный взгляд Эсме зло обронил: