Вероника Ковальчук - Оборотная сторона мира

– Моя методика отрабатывалась годами, – сердито отозвалась женщина. – Я обучаю детей уже три столетия и, поверьте мне, знаю о развитии энергетики все, что можно знать. У меня все продумано. Мальчику сперва нужно обучиться держать свой потенциал в узде, а для этого в моем арсенале есть все, что необходимо…

«Господи, да это ж обо мне»! – осознал юноша.

Изумление было подобно удару. Он подскочил на кровати, больше не ощущая ни этой легкой, как морская пена, энергии, ни следа учительницы и мастера, не слыша звука их голосов. Подскочил с колотящимся в горле сердцем, растерянно уставился на дверцы шкафа. Замотал головой, разминая затекшую шею. Голова – необычайно ясная и легкая.

Что это было? Сон? Странно он выглядел. И ощущения совершенно не похожи на сон. Неужели этот разговор действительно имел место? Тогда как он сумел это услышать? Его не оставляла уверенность, что госпожа Оринет и Всеслав разговаривали в здании школы, а не в общежитии… Интересно, почему ее все зовут госпожой, никогда просто по имени?.. Что за ерунда лезет в голову?

Неужели это правда? Он слышал разговор учителей, или нет?

Илья встал с постели, выглянул в коридор. Свет был притушен повсюду, в закутках лежала непроглядная темнота. Здесь было тихо, словно в первосортной гостинице, страшно было шагать по коврам, настеленным здесь и на лестнице – вдруг из-за угла выскочит комендант и прищучит его, что он в неустановленное время шатается где попало.

Однако на пути к кухне никто ему не встретился. Внутри было темновато, рабочий демон, который, похоже, вообще не спал, надраивал одну из плит, но, увидев ученика, невозмутимо оторвался от дела. Он без возражений принес чистый стакан и на выбор – воду со льдом или морс. Юноша выпил и то, и другое. После чего поднялся в холл, где пышные растения в горшках растопыривались в полутьме, и присел в кресло. Смятение его было так велико, что о сне трудно было даже думать.

Но рано утром его ждали занятия по энергоразвитию, потом – уроки, и следовало хоть немного отдохнуть.

Илья вернулся в комнату, снова улегся и против ожиданий почти сразу уснул.

То, что его отстранили от занятий по магии, стало известно одноклассникам очень скоро. Сергей посмотрел на друга с озабоченным выражением лица, шепотом осведомился, все ли в порядке, и, успокоенный, больше ни о чем не расспрашивал. Лицо у болгарки Искры стало таким, будто она хлебнула лимонного сока, а «оборотники» развеселились не на шутку. За обедом юноше было не по себе – то один, то другой одноклассник из местных вспоминал о нем и поглядывал в его сторону с презрительным любопытством, а кое-кто из особо скучающих отпускал едкое замечание.

Правда, Илью это задевало мало – он весь погрузился в свои мысли, все еще пытался понять, было ли его ночное видение подлинным, или просто приснилось ему. «Проверить несложно, – вдруг подумал он. – Посмотрю в библиотеке, что за Видящие и что за аурис такой, тут-то и станет ясно, придумал я это все, или действительно слышал»…

– Ну что, вещички топаешь собирать? – весело крикнул Ирбал. – А, горе-магуйчик?

– Пошел в баню, придурок, – огрызнулся Сергей.

– Что это ты постоянно за него в разговор лезешь? Он что, не только без магических способностей – но и без языка?

– А о чем ему говорить с таким бледнорожим недоумком, как ты?

Оба повскакивали с мест, вскочил и Илья, хватая друга за плечи, не давая ему рвануться вперед.

– Серега, прекрати, вы сейчас подеретесь, и обоим по башке настучат.

– Да он задолбал уже! Видеть не могу урода…

Краем глаза он заметил, что и Ирбала кто-то придержал, помешал ему кинуться на одноклассника с кулаками.

– Ты со своей загорелой рожей можешь лишь мечтать о том магическом даре, который есть у меня! – крикнул «оборотник» Сергею под ободряющий гул других ребят из местных уроженцев. – Ты следом за своим дружком скоро покатишься отсюда к своим сородичам, от которых магии – как с козла молока! Хоть парой недоумков из Дневного мира станет меньше, – продолжал Ирбал, повернувшись к своим. – Нефиг им тут у нас делать.

– Да пошел он, – бросил Илья Сергею, вставая из-за стола. Есть уже не хотелось.

Зато хотелось проверить свои предположения. До библиотеки он донесся едва ли не бегом, но там пришлось подождать своей очереди. Через несколько минут старик-библиотекарь, строго глядя на юношу поверх очков, принес ему огромный том «Магическая терминология: былое и ныне». Просто для того, чтоб сдвинуть эту книжищу с места, требовалась бы недюжинная сила, если б переплет не снабдили артефактной вставкой, позволявшей ворочать книгу с места на место без особых усилий. Оттранспортировав ее на свободный низенький стол, юноша принялся перелистывать страницы, отыскивая нужные ему статьи.

Статью «аурис» он отыскал быстрее. Та оказалась короткой: «уроженец Дневного, Солнечного или, как его называли в древности, Золотого мира, противоположно понятию аргет – уроженец Ночного, Лунного или, как его называли в древности, Серебряного мира».

«Во как»! – Илья в задумчивости почесал подбородок и принялся листать дальше. Одно предположение уже оправдалось – слова «аурис» он раньше не слышал, а значит, вообразить его не мог. Если оправдается и другое…

В статье о Видящих он довольно быстро запутался. Она оказалась обширной, упоминались такие магические термины, которых он не знал, а отыскивать их в этом же словаре замучился уже через пару минут. Но частности его пока и не интересовали, поэтому, выкинув непонятное, он несколько раз прочел основное. Получалось, что Видящие – разновидность чародеев, в силу личных особенностей использующих в работе с энергиями совсем иные принципы, чем маги (или чем колдуны). Из всех отличий, подробно и заумно описанных здесь, Илья понял лишь, что именно Видящие способны создавать новые магические источники, преобразовывая природные узлы энергии, а также чувствовать магический след, оставленный пропавшим человеком.

Здесь особо подчеркивалось, что человек может быть либо магом, либо колдуном, либо Видящим, и объединить в себе способности двух и уж тем более всех трех разных категорий было невозможно. Почему именно, понять оказалось сложно, однако речь явно шла о разных видах физиологического энергообмена. Перечитав объяснение раз десять, Илья сделал вывод, что это как, например, с разными профессиями – если у тебя нет одной ноги, тебе не стать чемпионом мира по бегу, а если нет половины пальцев, вряд ли ты сможешь работать сборщиком микросхем или там ювелиром. То есть дело здесь не в усидчивости или способностях – в данных от природы возможностях, которые либо есть, либо нет.

«Мы все знаем историю Ночного мира, нам известно, что это очень даже возможно», – вспомнил Илья слова Всеслава. Интересно, на какой пример из истории он намекал… В задумчивости юноша вернул том библиотекарю и направился вниз, на урок черчения. Все, что он узнал, следовало обдумать. Хотя теперь, когда он убедился, что ночное видемние не было плодом его воображения, а действительно подслушанным разговором… Может быть, конечно, он частично что-то домыслил, но ощущения подсказывали – от себя он ничего не добавил.