Андрей Платонов - Пришлый. Книга 1

Сделал рывок в сторону мужика с дубинкой, по дороге врезав копьем по голове «столбу» – тот дернулся и повалился в траву. Я знал, что страх иногда обездвиживает, но видеть это приходилось в первый раз. Уже вознамерившись, продырявить дубинщика и догнать спринтера, неожиданно почувствовал опасность за спиной а, секунду спустя, удар и резкую боль между лопаток. Обернувшись, заметил лучника, стоявшего в паре десятков метров в кустах, сделал пару шагов в его сторону и повалился на землю.

Корс стоял и издали смотрел, как главарь их шайки пинает ногами вяло дергающееся тело. Его послали присматривать за тропой, ведущей к поляне. А ведь это он вырубил тупой стрелой этого недотепу, а теперь должен просидеть все веселье в кустах. Хоть Корс и обязан был смотреть на тропу, но не мог же он не увидеть, как Ахт прикончит бродягу. Но тут что-то произошло: Ахт вдруг повалился на землю, а через несколько мгновений голый бродяга вскочил с окровавленным лицом. Корс не мог уследить за его движениями – он буквально пару раз моргнул, а добрая половина банды уже лежала на земле. Трясущимися руками он схватил стрелу, наложил на тетиву и прицелился. Странный человек уже огрел копьем по голове Прыща и, выставив острием вперед свое оружие, наступал на Урода. Корс отпустил тетиву, и стрела вошла в спину убийце его подельников. Лучник был уверен, что пробил его сердце, но вопреки его ожиданиям парень не повалился мешком на землю, а повернулся и пошел на него, скаля окровавленные зубы. Глаза монстра горели красным. Нервы лучника не выдержали: он бросил лук и побежал от проклятого места со скоростью ветра, после первого же шага чудовища.

Урод еще никогда в жизни так не боялся – на него шла сама смерть. Он бы и рад был сбежать, но ноги его не слушались. Единственное на что хватало сил – это медленными шажками отступать назад. Ну вот, монстра что-то отвлекло! Он обернулся, отведя свой гипнотический взгляд от Урода. Тому большего и не надо было, страх немного отпустил и позволил во всю прыть побежать в сторону леса.

Сознание медленно возвращалось ко мне, в груди что-то кололо, и чувствовал я себя не сильнее котенка. Да к тому же что-то мешало на спине. Попытался нащупать объект моего дискомфорта: после пары минут изучения и прислушивания к своим болевым ощущениям, пришел к выводу, что у меня в спине торчит стрела. Оценил свои шансы выдернуть стрелу из спины при моем нынешнем состоянии – не больше чем было у сборной России стать чемпионами мира по футболу. Из самых глубин моего существа пришло решение моей проблемы. Ощутив кровь у себя на губах, я понял, откуда смогу взять силы для восстановления. Кое-как приподнявшись на руках, оглядел место моего скоротечного боя: бандит с проломленной грудью, «столб» и главарь явно были мертвы, копейщик с пробитым горлом признаков жизни тоже не подавал. А вот у мужика, отлетевшего к дереву, грудь медленно приподнималась и опускалась. Собрав последние силы, пополз к моему шансу на спасение. Про то, что это живой человек пытался не думать.

Медленно подползая к своей жертве, стараясь отвлечь себя от боли, вспоминал, с чего все началось. А началось все с моей смерти. Точнее моей смертью закончилась моя старая жизнь – жизнь, где я был обыкновенным студентом четвертого курса Бауманки. Разгульная студенческая жизнь продолжалась до тех пор, пока я не налетел на нож, сцепившись с гопниками. Последнее что помню из той жизни – это холодная сталь в моем сердце. А потом-то все и началось.

Я осознал себя лежащим на холодном каменном полу в какой-то странной одежде. Изменения в себе заметил через пару минут после того как очнулся. То есть понял, что тело то не мое. Немного посидев, чтоб прийти в себя, вышел из склепа, где, собственно, и очнулся. На кладбище был теплый летний денек. Отметив, что среди надгробий нет крестов, все больше просто камни, пошел по тропинке, полагая, что по ней выйду к жилью. Я шел, внимательно изучая окружающую меня природу: здесь встречалось много растений, которых мне прежде видеть не приходилось. Предположение мое оказалась верным, и минут через двадцать я увидел небольшую деревеньку.

Селяне встретили меня настороженно. Вышел седой старый мужик, который и повел со мной задушевный разговор. Точнее, он мне что-то говорил, но я не понимал, ни слова. Что и попытался ему объяснить. После довольно продолжительного размахивания руками, мне удалось втолковать старосте (а седой старый мужик оказался именно им) что я заблудился. В общем, с грехом пополам, напросился к селянам на ночлег и на ужин. Да и помыться не мешало – воняло от меня конкретно. А вечерком, да за рюмочкой (староста оказался мужиком гостеприимным) начал выяснять, где очутился, да думать, что мне дальше делать. Вскоре выяснилось, что не слышали здесь не о России, не об Америке, не об Африке, да и любой другой стране, которую я смог вспомнить. При этом староста все мне талдычил о странах и городах, про которые я и слыхом не слыхивал. Вместо того чтоб на парах слушать лектора, я читал фантастику и фэнтези, поэтому решение, что нахожусь я отнюдь не на матушке Земле пришло ко мне легко и непринужденно. И подумалось мне: прежде чем предпринимать что-то, нужно хотя бы языку здешнему подучиться. Напросился под конец вечера к добродушному старосте в помощники по хозяйству – работать за еду и ночлег.

Через пару дней я обнаружил, что после захода солнца со мной что-то происходит: сила, скорость, реакция – все возрастало в несколько раз, сразу после того как краешек красного диска скроется за горизонтом. Но кроме положительных моментов был и один недостаток моей ночной жизни: вместе с силой и скоростью появлялась жажда, которую нельзя было утолить ни водой, ни пивом ни компотом. Так и жил: днем помогал старосте, ночью исследовал свои новые способности и терпел жажду.

Деревенский быт угнетал своей скукой и однообразием. Долго такая жизнь продолжаться не могла. Я мечтал о применении своих новых способностей. Мечтал, как буду наказывать хамов и наглецов. Мечты проучить всяких гоппников, пришли со мной еще из той – прошлой жизни. Еще там я мечтал как на всякое хамство и толчки буду вышибать зубы. Но не мог этого делать в силу своей не слишком высокой физической силы, да и могли возникнуть проблемы с законом. Проще говоря, я всегда мечтал стать крутым, как показывают героев фильмов. Теперь для этого у меня были способности. Я мог стать кем-то, кого будут бояться и уважать, наконец-то перестать быть никем. Может кому-то это желание покажется детским, но кто не хотел на грубое высказывание пьяного быдла подойти и врезать им по зубам, при этом сохранив собственные?