Скотт Линч - Красное море под красным небом

Отсюда ему на мгновение открылась вся картина битвы. С левого борта кидались в схватку все новые моряки с «Орхидеи», а Дельмастро и Жеан теснили группу Избавителей назад, по трапу на ют. Палуба со стороны Локки представляла собой мешанину сцепившихся противников: зеленые косынки и непокрытые головы над всеми видами оружия.

Неожиданно джеремит ударил его копьем, и зачерненное стальное острие вонзилось в бочку в дюйме от его ноги. Локки отбивался саблей, поняв, что его подвешенное состояние вовсе не так безопасно, как ему казалось. Снизу неслись крики: Избавители в трюме заметили его и собирались что-то предпринять.

Локки подпрыгнул, цепко держась за один из тросов, крепивших бочку к подъемнику, и увернулся от очередного удара. Не стоит браться рубить все тросы, ведущие к подъемнику: на это уйдут минуты. Он попытался вспомнить, чему их учил Калдрис касательно подъема грузов на корабле. Взгляд Локки устремился к туго натянутому прочному тросу, который вел от подъемника к захвату в углу люка. Да, этот трос шел на палубу, исчезая под ногами сражающихся. Он вел к кабестану, и если его перерубить…

Стиснув зубы, Локки с силой ударил по натянутому тросу острием сабли, чувствуя, как оно впивается в пеньку. Мимо его головы, разойдясь с целью на ширину мизинца, пролетел метательный топор. Локки снова ударил по тросу и снова; он рубил, не жалея сил. На четвертом ударе трос с треском расплелся, и тяжесть висящей бочки разорвала его надвое. Плотно зажмурившись, Локки верхом на бочке полетел в трюм. Кто-то закричал, избавляя его от необходимости делать это самому.

Бочка грохнулась. Инерция сильно прижала Локки к ее верху. Он ударился подбородком, и его отбросило в сторону; он неловко приземлился. По телу полилась теплая вонючая жидкость — пиво. Из бочки.

Локки со стоном встал. Одному Избавителю недостало проворства, и он угодил под бочку. Он был явно мертв. Двух других удар ошеломил, швырнул в сторону, и теперь они слепо пытались нащупать оружие.

Локки наклонился и перерезал им горло: они даже не успели понять, что он на ногах. Не схватка, обычная воровская работа, проделанная механически. Он осмотрелся в поисках чего-нибудь, обо что можно вытереть клинок: старая воровская привычка, и она едва не стоила ему жизни.

Тяжелая темная фигура расплескала разлитое пиво. Один из джеремитов, тот самый, что с копьем нападал на него наверху, прыгнул в люк с высоты шести или семи футов. Но льющееся пиво оказалось коварным: Избавитель поскользнулся и упал на спину. Локки спокойно и решительно вогнал саблю ему в грудь и вырвал из рук умирающего копье.

— Погиб из-за выпивки, — прошептал он.

Схватка наверху продолжалась. На несколько мгновений он остался здесь наедине со своей подленькой победой.

Четверо мертвы, он их всех провел — благодаря удаче, внезапности и чистому надувательству сделал то, что не сумел бы сделать в бою лицом к лицу. Он знал, что джеремиты никогда не сдались бы и не дали бы пощады; казалось бы, это должно облегчить его совесть, но дикое возбуждение, охватившее его несколько минут назад, уже схлынуло. В конце концов, Оррин Ревелл — маска; он снова старый добрый Локки Ламора.

За грудой парусов и канатов его вырвало. Пока его рвало, он опирался на копье.

— Боги на небесах!

Локки вытер рот. Сверху, не прыгая, а придерживаясь за край люка, спустились Джабрил и еще два матроса с «Орхидеи». Похоже, они не заметили, как его выворачивало.

— Четверо, — продолжал Джабрил. Рубашка его была порвана, грудь обнажена. — Черт побери, Ревелл. А я-то думал, что Валора напугал меня до смерти!

Локки перевел дух, чтобы прийти в себя.

— Джером. Он в порядке?

— Был минуту назад. Видел, как он и старпом Дельмастро сражались на палубе.

Локки кивнул и указал копьем:

— Кормовая каюта. Идите за мной. Надо покончить с этим.

Он бегом повел их по палубе «флейты», расталкивая невооруженных, не сопротивляющихся моряков. Бронированная дверь в кормовую каюту была закрыта, за ней Локки услышал звуки лихорадочной деятельности. Он застучал в дверь.

— Мы знаем, что вы там, — крикнул он, потом с усталой улыбкой повернулся к Джабрилу. — Кажется ужасно знакомым, верно?

— Вы не пройдете за эту дверь, — послышался приглушенный голос изнутри.

— Попробуем надавить, — сказал Джабрил.

— Дай-ка я сперва кое-что попробую, — возразил Локки и громко добавил: — Первое. Эта дверь, возможно, бронированная, но кормовые окна у вас стеклянные. Второе. Откройте проклятую дверь на счет «десять», или я убью на палубе всех выживших моряков. Можете слушать их крики, пока занимаетесь здесь тем, чем занимаетесь.

Пауза. Локки открыл рот, собираясь начать отсчет. Неожиданно под грохот тяжелых механизмов дверь приоткрылась, и появился невысокий мужчина средних лет в длинной черной куртке.

— Пожалуйста, не нужно, — сказал он. — Я сдаюсь. Я сделал бы это раньше, да Избавители не позволяли. Я закрылся здесь, потому что они погнались за мной. Убейте меня, если хотите, но пощадите мой экипаж.

— Не глупите, — ответил Локки. — Мы не убиваем тех, кто не сопротивляется. Хотя приятно сознавать, что вы не круглый идиот. Капитан, вероятно?

— Анторо Нера, к вашим услугам.

Локки схватил его за лацканы и потащил к трапу.

— Идемте на палубу, мастер Нера. Думаю, с вашими Избавителями мы покончили. Какого дьявола они вообще делают на борту? Пассажиры?

— Охрана, — пробормотал Нера.

Локки остановился.

— Вы что, спятили? Вы разве не знаете, что при первых признаках боя они с ума сходят?

— Я их не хотел брать. Владельцы настояли. Избавители работали только за еду и проезд. И хозяева посчитали… может, они отпугнут тех, кто ищет неприятностей.

— Отличная теория. Но работает, только если вы заранее сообщите об их присутствии. Мы не знали, что они на борту, пока они на нас не напали.

Локки в сопровождении Джабрила и остальных поднялся на ют, таща за собой Неру. Ют заливал яркий солнечный свет. Один из моряков спускал флаг «флейты», стоя по колено в телах.

Трупов не меньше дюжины. В основном Избавители с их зелеными косынками и странно довольным выражением на лицах. Но тут и там виднелись и мертвые моряки, а у трапа лежал Аспел с кровавой раной в груди.

Локки в тревоге огляделся и с облегчением вздохнул, заметив Жеана; тот, по-видимому, невредимый, сидел у борта. Рядом с ним была старпом Дельмастро, волосы ее растрепались, по правой руке текла кровь. На глазах у Локки Жеан оторвал полоску от своей рубахи и начал перевязывать раненую руку женщины.

Локки испытывал одновременно облегчение и грусть; обычно это о нем Жеан заботился после боя. Да и в бою Локки удалялся от Жеана лишь на миг — и то лишь по крайней необходимости. Он понял: его тревожит то, что Жеан не пошел присмотреть за ним, как всегда. Не будь ослом, подумал он. У Жеана свои проблемы.