Елена Самойлова - Грозовой Сумрак

Если бы ши-дани были такими же мстительными, как фаэриэ, они давно перекроили бы этот мир под себя, не оставив от обидчиков даже следа. Одно наводнение, река, вышедшая из берегов, или земля, вздрогнувшая или расколотая глубокими трещинами, – и человеческое поселение перестает существовать. А если заставить природу взбунтоваться повсюду?

Легко и просто – ши-дани достаточно лишь захотеть мести в момент, когда они входят в полную силу.

И счастье, что они желают совсем иного…

Рейалл скользнул ладонью по плечу шедшей рядом с ним Фиорэ, прижал девушку к себе одним рывком и остановился, вслушиваясь в гул толпы. Глухо дребезжала натянувшаяся «нить» поискового заклинания, на другом ее конце кто-то торопливо приближался, все быстрее и быстрее. Вряд ли орден пришлет одного обремененного Условиями человека, раньше их всегда было как минимум двое. Можно было бы попробовать сбежать, укрыться в лабиринте переулков, но тогда у врага будет шанс ударить в спину или применить колдовство, на которое далеко не сразу решишься в толпе в разгар базарного дня.

Фаэриэ едва слышно усмехнулся. «Простые люди», которых по идее защищает орден, станут великолепным щитом против подосланных за Грозовым Сумраком служителей. И пусть ши-дани, тоже почуявшая беду и испуганно жавшаяся к его боку, потом ругается, плачет, грозится уйти – неважно. Главное, чтобы было кому ругать и грозиться…

– Ничего не бойся.

Девушка вздрогнула, вскинула подбородок, заглядывая в лицо фаэриэ. Испуг сменился страхом, тонкие пальцы до боли вцепились в его локоть.

– Только не начинай убивать. Не здесь.

Она не могла не попросить об этом! Ну просто не могла!

Широкая улыбка сама собой появляется на лице фаэриэ. Хочется смеяться в голос, искренне, до слез, но тогда маленькая ши-дани испугается еще сильнее, а вдобавок еще и обидится.

– Хорошо. Без трупов. По крайней мере, на этой площади.

Из толпы выныривает уже знакомая по пути в Альгаст светловолосая девчушка, оглядывается вокруг, торопливо перекатывая в ладони серебристый шарик, опутанный черной паутиной, будто наматывая нитку на клубок. Поворачивается, неотрывно глядя на шарик, а потом поднимает взгляд.

Тонкие пальцы сминают амулет, а лицо становится похожим на гримасу обиженного в лучших чувствах ребенка, обманутого и преданного близкими людьми. Девушка охнула, роняя на мостовую сплющенный в неровную лепешку шарик, больше похожий на раздавленное насекомое, и прижала ладонь к губам, словно подавляя неуместное восклицание.

– Зря ты пришел в город. – Глубокий мужской голос, пронизанный магией, разносится над заполненной людьми площадью, эхом отражается от стен, прокатывается по спине колючим плодом неспелого каштана. – Отсюда тебе уже не выйти.

Иллюзия, пустышка – но как действует на чернь, благоговейно расступающуюся перед статным магом, одетым в глухой черный костюм для верховой езды, застегнутый до самого горла, несмотря на душный жаркий полдень! Даже семенящий за ним пожилой мужчина с золотой цепью на шее кажется величественным и гордым, настоящий градоправитель, вознамерившийся очистить свой город от существа из страшных легенд и тем самым снискать славу. Похоже, за то время, что Грозовой Сумрак был заточен в замке, люди успели позабыть о полуночной буре, которая поднимала в воздух не только обломанные ветки и побитую черепицу с крыш, но и хорошо заточенные клинки из ближайшей кузни или оружейной лавки.

Позабыли – и потому перестали бояться, сочли легенду приукрашенной выдумкой, а самого Рейалла – лишь фаэриэ, утратившим разум и волю в чужих руках и потому не способного создать ничего страшнее порыва ветра, который разве что шляпу с головы сдует да метнет в глаза пригоршню дорожной пыли.

Просто превосходно!

Задвинуть Фиорэ за спину, улыбнуться, наблюдая за тем, как люди торопливо отступают назад, прячутся в подворотнях, за углами домов – но не уходят, словно не желая пропустить неожиданное представление. Что ж, разочаровать такую широкую публику было бы непростительно.

– Не выйти? – Рей улыбнулся, обвел взглядом площадь. – А как ты собираешься мне помешать, человек? Один будешь со мной драться? Но в таком случае развлечение завершится чересчур быстро и не в твою пользу. Твои фокусы на меня уже не подействуют.

– Зачем один? – Маг подошел к пугливо сжавшейся светловолосой девушке, обнявшей себя руками за плечи, скользнул кончиками пальцев по ее открытой щеке. – Гвендолин, не отходи далеко.

– Подставишь жену под удар? Я впечатлен. До такого даже мне опускаться не доводилось.

– Да, в свое время ты боролся до конца за свою госпожу. – Маг взмахнул рукой, люди, оставшиеся на свою беду на площади, отхлынули назад, пропуская небольшой отряд местной городской стражи – с десяток воинов в кольчугах и прочных кожаных куртках, вооруженных мечами, явно выкованными в одной кузнице по не самому удачному образцу.

Прилив ярости – как порыв горячего душного ветра, обдавшего лица людей, не сообразивших отойти подальше, а то и вовсе сбежать. Хрупкие пальцы ши-дани, предупреждающе сжавшие ладонь фаэриэ.

– Я помню свое обещание, милая. – Голос тихий, очень мягкий, ласкающий бледные щеки Фиорэ призрачными пальцами летнего ветерка. Трупов на этой площади не будет. Но кто сказал, что нельзя сделать так, чтобы оставшиеся в живых позавидовали мертвым, павшим на поле боя?

Два шага назад, к телеге, у которой какой-то крестьянин позабыл цеп [1] Цеп – простейшее с.х. орудие для обмолота зерновых культур. Состоит из длинной деревянной ручки (держалень) и короткого била (цепинка), соединенных сыромятным ремнем (гуж). – Примеч. авт. с недлинным, в три локтя, держальнем и массивным деревянным билом. Сыромятный ремень, соединявший било с рукоятью, оказался порядком потрепан, а кое-где даже надорван, но и такого оружия будет вполне достаточно против неповоротливого человеческого тела.

– С таким сбродом я даже саблю из ножен доставать не буду, – усмехнулся Рейалл, отодвигая ши-дани к телеге и поудобнее перехватывая отполированный трудолюбивыми крестьянскими руками держалень цепа. – Мне хватит и такого оружия.

И почему наиболее молодые всегда лезут вперед, надеясь напугать противника громким, чуть захлебывающимся криком и торопливым, но бессмысленным размахиванием отполированного до блеска меча?

Шаг в сторону, массивное било взлетело вверх, захлестывая ремнем через руку, удерживающую меч, и ощутимо ударило человека в ухо, отчего тот споткнулся и неловко покачнулся, пытаясь удержать равновесие. Рей пнул человека под коленку, а потом еще добавил нижним концом держальня по затылку так, что стражник рухнул лицом вниз на мостовую и затих.