Алия Якубова - Огненный Хранитель: Путь к возрождению

Зариме одного взгляда хватило, чтобы понять, в чей храм он попал. Благоговейно коснувшись алтаря, он прошептал:

– Инанна!

Древние стены словно только и ждали этого слова, и содрогнулись. На алтаре появилось еще больше трещин, статуя закрошилась в районе горла, пошла трещинами, и из нее вырвался сгусток лилового света, подобно шаровой молнии застыв там, где должна быть голова.

Статуя чуть пошевелилась, но в это время Зариме заслышал за спиной какой-то шум. Резко обернувшись, он увидел Виолетту. Чуть облизнув пухлые губки, она направилась к нему, окликнув:

– Зариме!

Застывший было свет тотчас метнулся к ней. Ударил в грудь, вошел в плоть и, кажется, растекся по всему телу. Вампирша даже охнуть не успела. А когда Виолетта подняла глаза на Зариме, тот понял, что ее за ними больше нет. Девушка как-то странно улыбнулась, потом сказала:

– Я боялась, что она так и не дойдет, хотя я сделала все возможное…

– Что?

– Ты видел статую, так что понимаешь, что мне нужны были уста и крепкое вместилище моей сути. Она как раз подходит.

– Инанна, – вновь прошептал юноша.

– Да, принц Зариме-дар, отмеченный судьбой.

– Я внимаю тебе, богиня! – благоговейно преклонив колено.

– Конечно, еще слишком рано, но другого шанса может не выпасть. Ты не готов, но вынесешь бремя этого знания.

– Я не понимаю…

– Когда ваша царица молила меня о спасении, я даровала его, но с условиями. Я хотела, чтобы вы стали лучше – вы стали. Проходили века, и та же, но перерожденная вопрошала – сколько еще ее народу проходить через рабство, ответом ей было пророчество. И я хочу, чтобы ты знал его. Истинное, а не в пересказе. Слушай же.

Голос богини набирал силу, хотя, кажется, стал тише, но каждое слово падало в душу Зариме, оставаясь там навсегда:

– Внемли: лишь от раба родится свободный, хоть и сохранит приобретенные человеческие свойства. Свободный родится от того, чья суть двойная, а в сердце трепещет пламя. Отцом Свободного может стать лишь тот, в ком сохранилось дыханье одного из изначальных драконов, сильного, способного обрести крылья. Так предсказано!

Тело Виолетты вздрогнуло, словно божество, поселившееся в нем, вздохнуло, и заговорило голосом, уже более похожим на обычный:

– Вот то пророчество, которым так дорожат драконы.

– Оно… обо мне? – Зариме стало как-то не по себе.

– А ты хочешь этого? – в голосе послышались лукавые нотки.

– Не знаю… Если такова воля моего народа и твое решение, богиня…

– Пророчества не совершаются по воле тех, кого они не касаются. Запомни это.

– Но зачем тогда ты мне рассказала…

– Многие считают тебя воплощением этого пророчества, и они будут стараться стать сопричастными, но не позволь столкнуть себя с избранного пути. Особенно, когда войдешь в наследие. Помни!

– Мой путь связан лишь с повязанным, как и должно быть.

– Хорошо.

С этим последним словом сгусток света вылетел из Виолетты, устремился ввысь и рассыпался снопом искр, часть которых осталась сиять на земле. Зариме поднял одну, и в этот же момент вампирша упала без чувств, а обезглавленная статуя рассыпалась, словно в нее попала молния. Богиня сказала последнее слово и ушла из этого места.

Еще не стихло эхо разрушившейся статуи, как раздалось такое знакомое и уже родное:

– Зариме, ты здесь? С тобой все в порядке?

– Да.

Голос юноши прозвучал хрипло, поэтому секундой позже он почувствовал прикосновение крепких рук, за которым последовал вопрос:

– Ты не ранен? А то весь в какой-то пыли! Да и грохот стоял страшный.

– Это просто статуя разрушилась, – невольно улыбнулся Зариме, приникнув к Интару. – Со мной все хорошо.

– Ладно, верю, – вампир огляделся и почти тотчас наткнулся взглядом на все еще пребывающую без чувств Виолетту. – А эта что здесь делает? С ней ты разговаривал на каком-то странном шипящем языке?

– Не совсем. Я позже расскажу, не в этих стенах. Она сейчас очнется.

Словно в подтверждение его слов Виолетта пошевелилась, потом села, оглядываясь. Увидев Зариме и Интара, кажется, смутилась, пробормотав:

– Что произошло?

– Ты потеряла сознание, ненадолго, – пояснил юноша.

– В самом деле? Странно… – вампирша, с помощью Интара поднялась на ноги. – Кажется, я заблудилась…

Зариме знал, что она не вспомнит ничего о том, как была божественным сосудом, и что говорила ее устами богиня. Об этом она не вспомнит никогда, хотя, возможно, Инанна оставила ей какой-то подарок за то, что воспользовалась телом. Она всегда была щедрой богиней.

Их отсутствие уже обнаружилось, команда как раз собиралась начать поиски, но все обошлось, хотя Карл что-то долго выговаривал Виолетте. Но Интару это было не интересно, он отдавал распоряжения по возвращению на корабль и старался не выпускать из виду Зариме, но тот и не стремился отходить.

Кажется, только когда они оба оказались в капитанской каюте, Зариме разжал кулак и посмотрел, что стало с осколком света, который все это время приятно грел ладонь, и увидел крупный, с половину большого пальца, камень рубинового цвета правильной каплевидной формы, который, кажется, мерцал внутри.

– Что это? – заинтересованно спросил Интар.

– Благословение Инанны, – почти прошептал Зариме.

– Можно взглянуть?

– Да, конечно.

Вампир тщательно изучил камень, разглядывая его на свет и изучая кончиками пальцев, пока не заключил:

– Похоже на рубин, но какой-то странный. Ты нашел его в тех развалинах?

– Почти.

– Может, расскажешь, что произошло?

– Хорошо.

Зариме поудобнее устроился на кровати и начал рассказ. Правда, весьма… отредактированный, лишь упомянул о пророчестве, но рассказал, что Виолетта на короткий срок стала божественным сосудом. Интар слушал молча, и лицо его стало очень серьезным. Когда Зариме закончил, вампир лишь спросил:

– Надеюсь, пророчество не предвещает ничего ужасного?

– Нет.

– Хорошо. Я не хочу потерять тебя, – крепче обнимая свое сокровище.

– Я всегда буду рядом, если нужен тебе.

Интар счастливо вздохнул, но отчего-то не решился высказать те теплые слова, что трепетали в его сердце, он лишь еще раз обнял Зариме, потом резко встал и вышел – нужно было встать за руль корабля.

За остаток пути ничего особенного более не случалось. Очень спокойное получилось путешествие, просто до странности. Виолетта, кажется, тоже успокоилась, хотя интерес к Зариме все еще присутствовал, она перестала делать столь… обременительные авансы.

Сам Зариме не расставался с «благословением Инанны», нося камешек в мешочке на шее и ощущая его пульсирующее тепло. Но он уже знал, что камень следует разделить. Одна часть должна быть у Интара.