Андрей Стерхов - Тень кондотьера

Сказал и, преодолевая не прошедшее онемение в суставах, попытался уползти на локтях из-под ствола. Удержав его за плечо, я погрозил пальцем – не шали, и уточнил:

– И что же вы, чудики, объяснить мне хотели?

– Ну… Это… – От напряжения он часто заморгал. – Ну типа, чтоб нос ты больше не совал.

– Куда не совал? – добавил я строгости в голос. – Уж не в детский ли сад?

– Точно, в детский.

– Сало быть, это Гертруда свет Васильевна вас ежиков резиновых ко мне зарядила?

Лёха мотнул головой:

– Точно, она.

– А ты ей кто? Сосед? Сын? Брат? Или, может быть, сват?

– Племянник.

– Племянник, значит. – Я не выдержал строго тона и усмехнулся. Но тут же опять сделался серьёзным: – Ну-ну. Тётка, получается, номер тачки тебе в зубы, а ты и рад стараться. Руки в ноги и по базе пробил. Знаешь, а ведь это статья. Причём, доложу тебе, конкретная статья.

– Не я пробил. – Он показал глазами и подбородком на всё ещё пребывающего без сознания дружка и сдал его подленько. – Он пробил, Баркас. В смысле Борис. Диск у него такой есть, вот он и…

– И чего тётка вам посулила?

– Трёшку.

– Не мало ли?

– Каждому.

Признаться, очень мне захотелось врезать по лбу этому мальчишу-плохишу эпохи пластиковых окон и гламурной жижи за ними. Ну или хотя бы в рёбра ткнуть побольнее. Чтоб хоть что-нибудь понял. Чтоб хоть что-нибудь осознал. И уже было руку для удара я занёс. Но глянул в глаза, из которых страх уже выскреб всё добела, подчистую, и неожиданно для самого себя задался странным вопросом: где предел насилия и где та сила, которая его остановит?

Вот, согласитесь, вопрос. Всем вопросам вопрос. Вселенского масштаба вопрос.

Над ответом при всей кажущейся сложности вопроса долго не мучился, всплыл ниоткуда он сам по себе. И всплыл в таком вот парадоксальном изводе: предела насилию нет, но остановить его по силам любому. Именно вот так вот – нет и любому.

Одарённый на халяву столь пронзительной и нездешней мудростью, удержался я от удара. И, раз такое дело, спрятал пушку в кобуру. И сказал, чтоб хоть что-то сказать напоследок, чтоб просто так не уйти:

– Хрен с вами. Протокола не будет и воспитательной беседы тоже не будет. Живите. Только чтоб… – Тут я сжал ладонь в кулак. – А не то… – И провёл себе ребром по горлу. – Ты меня понял, чувак?

Лёха облегчённо вздохнул и замотал башкой как заводной цыплёнок:

– Ага-ага, мужик, понял. Всё я понял. Не сомневайся.

– Да ни хрена ты не понял, – констатировал я, с трудом поднимаясь с корточек. – А напрасно. Ибо я реально был готов зайти настолько далеко, насколько это в принципе возможно. Ты даже не представляешь, насколько реально.

После этих слов не поленился и, разминая затёкшие ноги, побродил по газону в поисках выброшенной банки. Вернулся и сунул её уже сумевшему сесть на задницу хулигану за пазуху:

– Металлолом свой вонючий забирай. А монтировку конфискую, поскольку трофей. Или есть возражения?

Оспаривать моё суровое, но вполне справедливое решение Лёха не стал, очнувшийся к тому времени Боря-Баркас тоже, и я демонстративно, так чтоб видели все, закинул абсолютно не нужную мне железяку в багажник. А когда отъехал, подумал с запоздалым возмущением: беда с этими монтировками. Просто-напросто беда. Ладно ещё, когда в честной равной драке ими размахивают, но когда вот так вот – ни с того, ни сего, да к тому же ещё и незнакомого – это в самом деле какой-то кошмар. Разве ж можно незнакомца монтировкой по голове лупить? Да ни в коем разе. Не монтировкой, не битой, не клюшкой хоккейной. А ну как окажется, что не обычный он человек, а, допустим, бог-творец в облике человека? Что тогда?

Тут, пожалуй, стоит кое-что пояснить. Хотя Вуанг, Ашгарр и я, Хонгль, являемся ипостасями одного и того же существа, взгляды на устройство мироздания у нас сильно разнятся. Поэт, к примеру, сторонник концепции создания мира рациональным логосом. Создатель для него некий абсолют, вобравший в себя и плерому гностиков, и эн-соф каббалистов, и праджню махаянистов и, разумеется, стихию света манихеев. Воин же считает, что вселенная наша существует благодаря пусть и уникальной, но всё-таки случайной, возникшей в результате Большого Взрыва комбинации физических констант. А я в последнее время склоняюсь к следующему: Создатель, кончено, существует, это даже не обсуждается (слишком уж близка к нулю вероятность той самой обожествляемой Вуангом случайности), но Он скорее личность, нежели абсолют. И ещё я думаю, что мир Им ещё не до конца создан. Он его ещё создаёт. Думает и создаёт. Вернее даже так – думает и тем самым создаёт. И мир до тех пор наличествует, до тех пор продолжается в пространстве и времени, пока Он этот мир измышляет. А как только перестанет Создатель мозги напрягать, как перестанет фантазировать, история тотчас свёрнётся в точку и мир провалится в тартарары.

И вот теперь такой вопрос в свете этой моей не требующей никаких доказательств и равнодушной к любым возражениям солипсической доктрины: что будет, если со всей дури врезать Создателю монтировкой по его умной и светлой головушке? Я не великий хирург, всего лишь знахарь-любитель, однако пять сезонов "Доктора Хауса" отсмотрел и чем чревата травматическая субдуральная гематома хорошо представляю. Большой трагедией она чревата, вот чем. Трагедией и для Него: мозг разбухнет, сосуды разорвутся, и кровь зальёт всё свободное пространство под черепушкой. И для нас: после того, как Он даст дуба от кровоизлияния, мир раствориться в темноте и мы, разумеется, вместе с ним. Один удар и… И всё. Метамизолом натрия такие вещи не лечатся, и лучше подобного не допускать.

Наверняка какой-нибудь умник скажет: Создателя не возможно ударить по голове, он же не человек, Он персона высшего порядка, у него, скорее всего и головы-то нет. А я так этому умнику отвечу: откуда тебе, дружок, известно, что у Него есть и чего у Него нет? Видел? Не видел. Ну, так вот и помолчи тогда. Кто знает, может, он как раз большой любитель принимать человеческий облик и бродить по городам и весям с инспекцией плодов созидательных раздумий своих. И может так статься, что твой вечно поддатый сосед по лестничной клетке как раз и есть Создатель. Или Он – тот весёлый таджик, что торгует огурцами-помидорами на углу у гастронома. Или та красивая неулыбчивая женщина, с которой ты постоянно сталкиваешься по утрам на автобусной остановке. Или заморенная учёбой в институте девочка, вот уже второй год выгуливающая чёрного карликового пуделя за автостоянкой. Или… Да кто угодно. Может, даже ты сам. Если, конечно, у Создателя бывает амнезия. А вполне может статься, что бывает. Почему бы, собственно, и нет, раз мы допустили наличие у Него головного мозга. Так что думай, думай и – мало ли, всякое бывает – не переставай думать. Соответствуй изо всех сил грандиозному статусу. Напрягайся. Ради себя напрягайся, своих близких-любимых и всех остальных.