Сборник произведений - На перекрестках фэнтези

– Зато он увидит мир! – откликнулась птица. – Силки, клетки, кормежка…

Можно сказать, что Лола являлась для Звероловов домашним животным. Когда Даймону исполнилось семь лет, он нашел в лесу яйцо. Движимый любопытством, юный натуралист поместил яйцо в самодельный инкубатор и через несколько дней получил смешного длинноногого цыпленка. Птица росла, в общем-то, неплохая, иногда только воевала с роботом-уборщиком, а иногда миграционный инстинкт уводил ее в лесные дебри, откуда Лола возвращалась, едва передвигая лапами и жутко голодная. Самостоятельно добывать пищу птица не умела. Отец шутил по этому поводу, что Лола до сих пор считает, будто толченый орех вырастает из миски, в которой он появляется каждое утро.

Даймон с укором посмотрел на Лолу и повернулся к отцу.

– Я хочу, чтобы ты мне ответил.

– Мне нечего ответить на вопросы, которые напоминают пустую болтовню этой курицы. Материковые леса есть твой дом, твоя жизнь. Куда ты хочешь отправиться в космос? Чем будешь заниматься? Тоже запишешься в крестоносные рыцари и уйдешь на войну в систему Диких Племен? Прекрасная перспектива сложить голову во славу жадных церковников.

– Почему, есть другие профессии. Разведка дальних планет, пилотирование звездолетов, межзвездная торговля…

– Значит, в то время, пока я обучаю Зверолова младшего уникальным искусствам, в голове у него крутится межзвездная торговля? Значит, когда ты сидишь в засаде на кентавра, то думаешь о продаже панталон?

– Прекрасная перспектива! – возопила птица прямо над ухом.

– Послушай, кривоногая! – сказал Даймон, угрожающе направив на Лолу палец. – Не вмешивайся в разговор людей. Заткни свой говорящий клюв и позволь нам обсудить серьезные вещи.

Сведя глаза в кучку, страус внимательно изучил вытянутый палец Даймона, а затем самым нахальным образом цапнул за него. Не дожидаясь, пока рука взбешенного юноши как обычно ухватит ее шею, болтливая птица унеслась в направлении дома, громко треща кустами и ветками.

– Я тебе покажу, поганица! – прошипел юноша. – Завтра в твоей миске будет неурожай толченого ореха!

– Вот видишь, – сказал отец, – ты даже с птицей не можешь управиться. А что говорить о звездолете… Готовься к экзамену. Если сдашь его с первой попытки, то отправимся в метрополию. Я обещаю.

– Ура-а!! – завопил Даймон так громко, что напуганные птицы вспорхнули с ветвей. – А если не получится с первой попытки – полетим в столицу?

– Не раньше, чем через полгода.

– Почему?

– Ну, я сам столько лежал в гипсе, когда не сдал экзамен. Копыта у кентавра, знаешь, какие тяжелые?

Экзамен Даймон сдал с первого раза. Удар его был сильным и точным. Потеряв сознание, кентавр рухнул мордой в примятую траву и не подавал признаков жизни до самых сумерек, что позволило доволочь его до фермы и поместить в клетку. Отец был доволен и сказал, что помнит о своем обещании и что они обязательно отправятся на Гею Златобашенную. В предвкушении своего первого межзвездного перелета Даймон прожил около недели. На тракторе они съездили в Прейтон, где сдали животных заказчикам – кому для дома, кому для дрессировки, кому для охраны фермерского скота и даже несколько экземпляров для Прейтонского зоопарка. Сумма кредитов, перечисленных на счет отца, оказалась аж шестизначной, и в кассах космопорта отец купил два билета на небольшой лайнер, который раз в полмесяца летал до союзной столицы.

До даты, указанной на билетах, оставалось три дня. Они вернулись на ферму, и Даймон неожиданно вспомнил слова букиниста, которые старик произнес перед отлетом.

– Пап, – сказал он, – может, нам все-таки стоит расколоть зеркало?

Они стояли в каминной комнате и глядели на свои худые и немного вытянутые изображения – зеркало всегда было слегка кривым.

– Ты же знаешь, что я не верю ни в Авогея, ни в Темного Конструктора, – ответил Ротанг. – А также в чудеса, которые они могут творить. К тому же я сомневаюсь, что в этом зеркале таится угроза.

– Но времена сейчас тревожные, и лишняя предусмотрительность не повредит.

Отец пожал плечами:

– Я не готов так сразу разбить зеркало, которое является частью нашего дома на протяжении нескольких веков. Давай вернемся к этому разговору после возвращения из столицы.

Но вернуться к разговору они не успели, как, впрочем, не успели и улететь в столицу. За день до рейса, когда Даймон подметал пол в каминной, он внезапно заметил странную перемену в окружающей обстановке. Несмотря на солнечный день за окном, воздух в комнате вдруг потемнел, сделался густым и сладковатым. Даймон отложил веник и, оглядевшись, обнаружил то, что заставило сердце замереть. Гладь зеркала помутнела. Мебель и стены комнаты по-прежнему отражались в ней, но отражение самого Даймона вдруг исчезло, словно стертое ластиком. Будто зеркало растворило изображение живой плоти.

Пока юноша испуганно соображал, что все это может означать, откуда-то раздался удар колокола – мерный и властный, заставивший его отпрыгнуть.

Под тревожный звон неведомого колокола из зеркала вышли три существа и, казалось, заполнили собой всю каминную комнату. Три высокие фигуры, мрачные и темные, без приглашения вошли в тихий дом Звероловов, а точнее – вломились, и сердце юноши почувствовало злокозненность их намерений. Они надвинулись, и ему почудилось, будто головы пришельцев достают до потолка.

Зеркало по-прежнему отражало лишь пустую комнату, а Даймон и высокие пришельцы в ней словно не находились. А еще он почувствовал, что исчезли все запахи, и случилось это в тот момент, когда третье существо, чью голову скрывал капюшон, ступило на деревянный пол каминной комнаты. Именно при виде третьей фигуры Даймон ощутил, как его охватил безотчетный страх. Исходящий от нее ужас был подобен густому смрадному запаху. Юноша хотел бежать, но ноги перестали его слушаться.

Пришедшие из зеркала существа заняли комнату с безразличием агрессоров, уверенных в своей силе и невозможности сопротивляться. Первый, в рогатом шлеме и с темным отвратительным ликом, взял Даймона огромными ручищами за голову и приподнял над полом. Зверолов-младший закричал, но крик этот был слабым и жалким, а затем и вовсе потух, когда сильные пальцы раскрыли его челюсти.

– Катаргат, повелитель, – со смирением сказала тварь в рогатом шлеме.

Послышался неспешный и тяжелый шаг, под которым скрипнули половицы. Даймон увидел, как рядом с ним появилось существо, прячущее лицо под капюшоном. Исходящий от него ужас, подобный густому смрадному запаху, стало невозможно переносить. Из глаз Даймона покатились слезы, он мычал и стонал, безуспешно пытаясь вырваться из железных рук, раздирающих его рот.