Скотт Вестерфельд - Тайный час

На этот вопрос мог бы ответить ее отец. Он возглавлял бригаду нефтяников, в его распоряжении имелись подробнейшие карты нефтяных залежей в окрестностях города, включая и бедленды.

Десс выглянула в окно. Никого и ничего. Она не могла просто так сидеть и ждать. От этого можно было сойти с ума. Она должна была выяснить, где находился эпицентр полуночи. Если она не ошибалась в своих предположениях, то он должен был располагаться во вполне конкретном месте.

Десс встала, на цыпочках подошла к двери и чуть-чуть приоткрыла ее. Экран телевизора в холле не мерцал, в доме царили тишина и покой. Отец завтра выходил на работу. Он часто работал в выходные. Поэтому родители уже легли спать. Десс пошла по коридору, стараясь не наступать на скрипучие половицы, которые знала наизусть. Она медленно продвигалась к гостиной. Дверь в свою комнату она оставила открытой и не переставала прислушиваться - не раздастся ли нетерпеливый тихий стук в ее окно.

«На самом деле - глупость ужасная, - думала Десс. - Запросто можно было подождать до утра».

И так уж все складывалось - хуже некуда, так не хватало еще скандала с родителями.

И все- таки она обязана была удостовериться.

Отец хранил карты в ящике широкого приземистого письменного стола, который по совместительству служил в гостиной журнальным столиком. Десс опустилась перед столом на колени и выдвинула верхний ящик, шириной почти в метр. Пластиковые папки-«файлы», авторучки и прочий канцелярский хлам. В следующем ящике лежали карты, начерченные на тонкой бумаге. Стоило Десс выдвинуть ящик, как края карт начали сворачиваться в трубочки. По краям карт темнели маслянистые отпечатки пальцев, от них исходил знакомый запах оклахомской нефти.

С улицы донесся шум. Десс замерла и затаила дыхание.

Машина проехала мимо, прогрохотала по неасфальтированной дороге. Вскоре звуки стихли вдали.

Десс торопливо перелистала стопку карт, присматриваясь к указанным на них координатам. В окно гостиной падал свет уличного фонаря. Карты оказались невероятно подробными, на них были обозначены отдельные дома и буровые вышки. Десс вскоре поняла, что весь Биксби имеет одни и те же градусы широты и долготы, а эти градусы делятся на более мелкие единицы измерения, называемые «минутами», и каждой минуте соответствовало расстояние около мили. Пальцы Десс скользили по карте. Она искала конкретную точку пересечения координатных линий.

Карты лежали без особого порядка.

- Ну, спасибо тебе, папуля, - язвительно прошептала Десс.

Из родительской спальни послышался скрип. Десс зажмурилась. Ее сердце бешено колотилось. Отец терпеть не мог, когда кто-то трогал его вещи. Но свет в спальне не зажегся. Вскоре в доме снова воцарилась тишина.

Наконец Десс нашла то, что искала.

Она медленно вытянула карту из стопки. Карта свернулась в трубочку. Быстро, но бесшумно Десс вернулась к себе.

Бросив взгляд в окно, где по-прежнему было пусто, она разложила карту на полу и прижала ее уголки четырьмя железками. Дрожащие пальцы Десс поползли по пунктирным линиям к точке их пересечения.

- Я так и знала, - вымолвила она помертвевшими губами.

Точка с координатами «девяносто шесть градусов западной долготы и тридцать шесть градусов северной широты» лежала в самой середине Гремучей котловины.

Это не могло быть совпадением. Змеиная яма и в самом деле являлась «генеральным штабом» темняков. А если для такого требовались всего лишь определенные параметры широты и долготы, то получалось, что на Земле могли существовать и другие места, где в полночь наступало время синевы.

Под окном просигналила машина.

- И они еще меня торопят! - возмутилась Десс и схватила дорожную сумку.

«Тупицы», - думала Десс.

Она решила пока ничего не говорить Рексу и Мелиссе. Она сама могла проверить свою гипотезу. По крайней мере, Рекс пожалеет о том, что раньше мало к ней прислушивался.

Прежде чем вылезти из окна на улицу, Десс бросила взгляд на часы. Двадцать четыре минуты двенадцатого.

Они уже никак не могли успеть вовремя.

Вечеринка только-только началась.

Гремучая котловина представляла собой огромную пустошь, протянувшуюся во все стороны, насколько хватало глаз. На первый взгляд поблизости не было ровным счетом ничего примечательного, ни одного ориентира - до самых гор, протянувшихся невысокой цепью на горизонте. Посреди пустоши на плотной, окаменевшей глине, стояли несколько машин. Десс говорила Джессике, что котловина представляет собой дно давным-давно высохшего озера. Джессика постучала по земле мыском туфли. Не верилось, что когда-то это место было другим, не похожим на нынешнюю холодную ветреную пустыню.

Она плотнее запахнула полы кожаного пиджака. Он оказался совсем не таким теплым, как ее куртка, которую она оставила дома у Констанцы. По равнине без каких бы то ни было помех гулял ветер. В Оклахоме всегда ветрено - как раз потому, что рельеф этого штата по большей части плоский. Воздушные массы перемещаются над равнинами, не встречая на своем пути никаких препятствий, - словно водитель-лихач, который выбрался на скоростное шоссе и вдавил в пол педаль газа. Ветер дул и дул, не меняя ни направления, ни скорости, и продувал насквозь, забираясь под тонкий, без подкладки, пиджак. Но хотя бы ногам было тепло. Констанца настойчиво предлагала Джессике туфли на высоких каблуках, но Джессика твердо отказалась и осталась в собственных проверенных ботинках, которые, как она надеялась, не сможет прокусить змея.

Кутаясь в пиджак, Джессика запрокинула голову и вытаращила глаза от восторга и изумления. В Чикаго она никогда не видела столько звезд на небе. Здесь, вдали от городских огней, казалось, что их миллионы. Впервые в жизни Джессика осознала, почему Млечный Путь получил такое название. Извилистая белесая река текла по небу с востока на запад (Джессика взглянула на компас, как только они с Констанцей вышли из машины), до краев наполненная яркими звездами и светящимися спиралями.

- Бр-р-р, - поежилась Констанца. - Почти как зимой. Пошли согреемся.

Пару миль назад они свернули с шоссе и поехали прямо по дну озера. Казалось, они едут и едут по гигантской автостоянке. Констанца вела машину к мерцающим огонькам и в конце концов подъехала к месту, где неровной линией выстроилось с десяток автомобилей. Футах в ста от машин группа людей собралась у костра. Неглубокая ямка была обложена по краю закопченными камнями, вид которых яснее ясного говорил о том, что костры тут жгли уже много раз. Кто-то сложил в кучу хворост, несколько бревнышек и обломки старой мебели. Огонь только начал разгораться, сырое дерево шипело и потрескивало.