Леонид Кондратьев - Отыгрывать эльфа не просто!

Радист Олег Камбулов.

В себя я пришел где-то минут через пять, лежа лицом в листве и ощущая на себе кроме рации еще что-то тяжелое. В голове стоял туман, она сильно кружилась и меня тошнило. Правая рука при попытке на нее опереться резанула дикой болью и отказалась держать тело. Кое-как, отпихнув этот объект, я оперся на левую руку и поднял голову - на мне, оказывается, лежал капитан. Безжизненное лицо, порванная и залитая кровью гимнастерка и вдобавок все вокруг буквально покрыто кусочками мяса и залито темной, почти черной в таком освещении кровью. Перевалив капитана на спину, я прислушался к его груди - сердце билось. В мертвенно бледном цвете луны, стоял едкий с кислинкой запах взрывчатки, а так же удушливо пахло свежей кровью и разорванными внутренностями от остатков тел. Судя по состоянию тел - перевязывать в этом аду уже никого не надо было. В глаза бросилась полусрубленная осколком ветка ели, на которой висела осклизлая гирлянда чьего-то кишечника. Страшно заорав, я схватил капитана здоровой рукой и с нечеловеческим усилием вскинув его на плечо - поволок, не разбирая дороги, не обращая внимание на все возрастающую боль в груди…

Капитан Кадорин Андрей Геннадьевич.

Очнулся я от чьего-то всхлипывания доносившегося почти рядом. Кое как заставив себя раскрыть глаза, через мутную красную кашу увидел радиста, скорчившегося рядом со мной и с ног до головы покрытого кровью. На его молодом, безусом лице белели широко открытые бешеные глаза, парень, обнявший себя за колени левой рукой, покачивался вперед-назад и постоянно шептал: "Ребята! Ребята!". Попытка хоть немного приподняться не увенчалась успехом - в груди резко что-то резануло и из горла сам собой вырвался тихий стон. Мгновенно развернувшись и бросившись передо мной на колени, Олег начал меня трясти, истерически рыдая и шепча: "Товарищ капитан! Вы живы!… Только не умирайте!… Они все мертвы!… Ребята все мертвы!… Товарищ капитан!"…

Особенности парикмахерского искусства в прифронтовой полосе

С точки зрения дроу, плетение волос является процессом, чуть ли не интимного характера - во всяком случае, ощущение от взглядов солдат было довольно неприятным. Да еще этот старичок не вовремя образовался - короче достали! Как говорила одна прелестная Сида - пошли они все лесом, полем, да торфяником. Перетопчатся все - у меня ответственный процесс. Тем более хумансы уже вымывшись, затеяли процесс коллективного бритья. Старшина с загадочным видом правил бритву на ремне, перекинутом через ветку ивы и периодически пессимистично проверял ногтем остроту лезвия. Сергей как самый ответственный и уже побритый сидел с пулеметом - пара порезов украшающих его физиономию, как выяснилось на практике, бритва была все же туповата. Закатанные галифе, снятая гимнастерка и наличие пулемета придавало ему вид коммандос (мэйд ин РККА) на отдыхе.

Отвернувшись к реке, с гордым, независимым видом и специально не обращая на чужие взгляды внимания, принялся сооружать на своей многострадальной голове нечто. Почти без участия сознания, из разгрузки достается несколько длинный кожаных шнурков, пять бронебойных наконечников и один листовидный. На глазах немного притихших зрителей, когтистые пальцы осторожно разбирают по прядям отмытые белоснежные волосы и начинают заплетать необычную прическу. Туго стянутые пятью косицами волосы на черепе сходятся на затылке в единую толстую косу, плотно переплетенную кожаными ремешками и завершающуюся листовидным наконечником от стрелы, вплетенным непосредственно в последние пять сантиметров косы - практически полностью состоящих исключительно из кожи. Вся эта красота, сооруженная буквально за несколько минут, конечно, вызвала некоторое удивление у присутствующих, но самый большой вопрос читался во множестве человеческих и в паре древесных зрачков относительно пяти узких ромбических наконечников от стрел, вплетенных в косу перпендикулярно ей на равном расстоянии друг от друга, образуя в комплекте с волосами подобие остистых выступов на хребте дракона. Если конечно собравшиеся вокруг любопытные хумансы представляют, как выглядит дракон, в отношении духа леса я не сомневался - старичок за свою жизнь видел и не такое. Осторожно мотнув головой из стороны в сторону и убедившись в том, что наконечники прочно закреплены в волосах, я резко наклонил голову вправо, чуть выворачивая при том шею, коснувшись подбородком ключицы. Дружный треск, столкнувшихся при сгибании косы, наконечников явился аккомпанементом тихому свисту кончика косы, срубившему тоненькую веточку ивы, до сих пор маячившую перед моим лицом. Удовлетворенно хмыкнув, я развернулся к затихшим спутникам и принялся одеваться, к этому моменту я уже достаточно высох.

- Сешес, а зачем вообще ты это заплел?

- Каждая часть тела является оружием, так почему бы не сделать оружием волосы? Вот поэтому почти все эльфийские воины, вне зависимости от приверженности свету или тьме, предпочитают носить вот такие боевые прически - удобно, смертоносно и всегда под рукой. Так что Валерий Сергеевич, в ближнем бою с эльфом нужно опасаться не только его ножа - когти, клыки и даже волосы замечательно дополняют любой арсенал.

- Хм? А я то дурак тебе еще постричься предлагал.

Застегивая разгрузку и надевая солнечные очки, я задумчиво произнес:

- Ты бы еще предложил когти состричь и зубы спилить.

Глаза старшины резко блеснули и уровень его подозрительности вдруг резко превысил сто процентов - потянувшись рукой к моим солнечным очкам, он в лучших традициях чекистов выдал фразу:

- Командир, а что за очки у тебя такие интересные - можно глянуть?

В непонятках и на автомате я снял и протянул ему очки и только тут до меня докатило - идиот, упаковку прятал! Бирки спарывал! Ну не могу я от них отказаться - не могу. Иначе днем, как крот буду передвигаться, в очках и то приходится щурится, несмотря на надвинутый капюшон и поляризованные стекла. А если не могу отказаться, значит, буду мазаться толстым слоем вранья. За отмазы по технике у меня отвечают кто - правильно - дварфы. Значит, будем сейчас нашему Шерлоку Холмсу мозги канифолить! После обучения в аспирантуре, думаю уж это я умею на достаточно высоком уровне. В груди тревожно забухало сердце, все быстрее и быстрее набирая обороты. Надпочечники впрыснули в кровь бешеное количество адреналина и видимый мной мир начал задергиваться чуть красноватой дымкой. Сознание вдруг стало кристально чистым и все тревоги относительно возможного разоблачения стали вдруг такими незначительными - Как вообще эти хумансы могут меня в чем-то подозревать - да они должны быть горды только оттого, что я позволил им находиться в своем обществе и они еще живы. - Ssussun! Ssussun pholor dos! Да какого света я вообще должен оправдываться перед ними?