Кэтрин Куртц - Святой Камбер

— Я всегда это знал, — благодарно отозвался Камбер, подумал и добавил. — Да благословит тебя Бог, друг мой.

Джебедия кивнул, развернулся на каблуках и, уныло повесив голову, вышел. Камбер вздохнул, вернулся в кресло и поставил ноги на небольшую скамеечку. Ему будет в чем-то проще после предстоящей ночи — с этой надеждой Камбер погрузился в сон. Несколькими часами позже он проснулся от шороха штор на широком окне. В камине горел огонь, в подсвечнике, на полу, слева от него, стояли зажженные свечи; в полумраке за ними было трудно что-то разглядеть, и Камбер прищурился. В видневшемся силуэте угадывались знакомые черты, но еще не пробудившийся мозг никак не мог подсказать точный ответ.

— Райс? — позвал он и улыбнулся, когда фигура у окна обернулась к нему.

— Кто же еще мог войти в комнату, не разбудив тебя? — Целитель еще раз поправил плотно закрытые шторы и вступил в круг света на полу, очерченный свечой. — Правда, могу назвать еще двоих, но они появятся только через час. Так что сейчас придется побыть в моем обществе. Как ты себя чувствуешь?

Он присел возле Камбера, тронув запястье своей прохладной рукой. Отлично понимая, что именно беспокоит Целителя, Камбер улыбнулся.

— Превосходно или, по крайней мере, вполне нормально для подобной ситуации. Головная боль почти прошла, а после сна я чувствую себя отдохнувшим. Соответствует ли мой отчет вашим предположениям, о, могущественный Целитель?

Райс убрал руку с запястья Камбера и сел в кресло.

— Разумеется, я хотел бы видеть тебя более крепким, но этого стоит ожидать не раньше, чем мы справимся с нашей ночной работой. Уже завтра должно наступить заметное улучшение.

— Завтра я буду в лучшей форме, обещаю. Кстати, кто сегодня в карауле?

— Юноша, что сопровождал тебя из собора. Кажется, его зовут Дуалта. А что?

Камбер вздохнул.

— Уже лучше. Я боялся, вдруг это будет Джебедия.

— Чего боялся?

— Когда я вернулся из собора, у нас была с ним беседа, очень обеспокоившая меня. Очевидно, я вел себя не совсем естественно, по крайней мере, в его глазах. Все больше убеждаюсь, они с Элистером были куда более близки, чем мы предполагали. Если мы не будем чрезвычайно осторожны, он может оказаться проблемой не меньше Синхила.

— К тому же он Дерини, — заметил Райс. — Поверь, я ни на минуту не забывал об этом.

— По-моему, в конце концов я успокоил его. Объяснил свою слабость поединком с Эриеллой, дав понять, что за победу должен заплатить какую-то таинственную цену. Разумеется, все это правда, хотя и несколько в другом смысле. Но в самом конце мне показалось, что его чувства оскорблены тем, что я отверг прежнюю близость. Одному Богу известно, как должно было вести себя. Может, Джорем это знает. Или, возможно, что-то скрыто в воспоминаниях.

Камбер постучал себя по лбу, а Райс склонил голову.

— Что ты будешь делать, если не удастся пролить свет на их отношения?

— Действовать, повинуясь интуиции, и стараться изо всех сил. Мое епископство позволит встречаться с ним лишь на официальных собраниях. Если, несмотря на все наши старания, у него возникнут подозрения, придется раскрыть ему нашу тайну. С другой стороны, если они с Элистером были так близки, как мне начинает казаться, не думаю, чтобы он простил мне когда-нибудь обман и то, что я занял место его друга.

Райс поджал губы.

— Будь осторожней с этим, Камбер, — тихо произнес он. — Я хочу, чтобы ты обещал мне не предпринимать подобного шага, не посоветовавшись с нами. Все это становится слишком опасным.

— Даю слово. — Камбер улыбнулся. — А теперь займемся более срочными делами. Полагаю, вы с Ивейн нашли нужный документ?

— Мы прочитали его прошлой ночью. Он оказался очень ясным и подробным…

— Однако? — поторопил его Камбер, почувствовав неуверенность зятя.

— Однако что? — спросил Райс. — У меня роль самая простая. Я должен следить за тем, чтобы твои легкие не переставали дышать, а сердце продолжало биться. Вам с Ивейн придется посложней.

— Что в таком случае беспокоит? Уверен, ты не сомневаешься в способностях своей жены?

Райс невесело усмехнулся.

— Неужели мои чувства так легко узнать? Нет, я беспокоюсь не за Ивейн и не за себя или Джорема.

— Ты беспокоишься за меня.

— Не совсем. Все дело в самом таинстве и точности действий всех участников. Раньше нам случалось выполнять и более сложные вещи. Видит Бог, некоторые из выпавших на мою долю исцелений куда более страшили поначалу… Но это совершенно другое. Кроме того, твои силы истощены. Лучше бы мы сделали это раньше.

— Прошлого не воротишь, — пробормотал Камбер. — Но довольно. Я уже несколько месяцев не заглядывал в эту рукопись. Освежи мою память, постарайся вспомнить как можно больше деталей. Нам полезнее во время ожидания занять свой ум.

Райс ответил глубоким вздохом и, потянувшись к креслу тестя, приложил свои пальцы к его запястью. Камбер закрыл глаза, сделал глубокий вдох и выдохнул. Он отчетливо слышал мерное дыхание Райса.

Как и множество раз прежде, возникла прочная связь. Взаимопроникновению только мешал беспорядок и напряжение в части сознания Камбера. Райс открыл каналы и излил информацию своему другу и наставнику. Когда с этим было покончено, оба вернулись к действительности. Райс выглядел сконфуженным. Камбер одобряюще улыбнулся, но добился не того, чего хотел.

— Это исполнено прекрасно, — сказал он, погладив руку Райса, потом поднялся и подошел к камину. — Всегда приятно убедиться, что по крайней мере чья-то память в порядке.

— А его память?

Камбер положил руки на край каминной полки и прижался лбом к холодному камню.

— Что, так заметно?

— Да.

— Прости.

— Тебе не в чем извиняться. У тебя снова болит голова, так?

— Немного, но не сильно. Когда Ивейн и Джорем…

— Скоро. Я могу чем-нибудь помочь?

Раздался легкий стук в дверь, оба поднялись и посмотрели друг на друга. Стук повторился. Камбер поспешно уселся в кресло, натянул на себя одеяло, откинул голову на спинку и закрыл глаза. Убедившись, что Камбер устроился, Райс пошел к двери.

— Кто там?

— Отец Джорем, — последовал ответ. — Я по делу.

Райс отодвинул засов и приоткрыл дверь. За ней в самом деле стоял Джорем. Капюшон скрывал его золотистые волосы и отбрасывал тень на лицо. Чуть позади стоял его спутник, руки, сложенные на груди, скрывались в широченных рукавах михайлинской рясы, склоненная голова пряталась под капюшоном. Если бы Райс ничего не знал заранее, он не догадался бы, что этим монахом была его жена.

Он взглянул на Джорема, хорошо помня после разговора с Камбером, что в конце коридора на страже стоит Дуалта. Чтобы успокоить себя и не вызвать недоумения Дуалты, он заговорил подчеркнуто церемонно и несколько громче, чем требовалось.