Леонид Кондратьев - Отыгрывать эльфа непросто!

— Ладно. Как dalharen себя ведёте. Заканчивайте. Ты капитан пойми — он ДУХ Чащи. Дух — понимаешь?

Посмотрев в немного вытаращенные, испуганные глаза капитана и не обнаружив в них признаков интеллекта, попытался разжевать поподробнее.

— Дух леса это энергетическая сущность обитающая в совокупности растительного мира данной чащи. — В глазах капитана огонька понимания так и не зажглось, поэтому я продолжил:

— Всё что ты сейчас вокруг видишь — всё это вмещает в себя Дух Чащи, а это чучело он просто создал, чтобы удобнее с нами общаться было, понятно?

Капитан видимо немного отошёл от увиденного и с удивлением покосившись на медленно опадающие пряди травы, и вновь ставшее отчётливым лицо Лешего произнёс:

— Так это что, аналог телефонной трубки…

Рядовой Онищенко Геннадий.

Выходим мы значит с мясом на поляну. А там наша троица сидит напыжившаяся. Капитан с Лешим почему-то друг на друга дуются, а Ссешес между ними вперёд-назад бегает и что-то втолковывает. Нас увидел, рукой на них махнул и к старшине сразу. И говорит, мол, ты, Сергеич, давай пока костерок организовывай, а я пойду за травками разными пользительными пройдусь, видел тут недавно, когда за лосем этим придурочным бегал. Да и может успокоюсь немного. Правда зачем-то лук свой взял и в лесу как всегда истаял. Ну а мы с ребятами развернулись, туши пока на траву положили, Сергеич дёрн разметил и с Серёгой начал его аккуратно так снимать и по краю бортик выкладывать. А под дёрном там слой землицы сероватой, а потом песок белый-пребелый, такой только на болотах встречается, как будто с щёлоком вымытый. И вот этим песком они мы края этой выемки и обсыпали. Старшина нас потом всей толпой за сушняком отправил, добавил чтобы без ольхи или орешника не приходили. Сам взял штык-нож, тарелку из немецких, да кусок брезента и к болоту почесал. Ну и вдогонку Юрке крикнул чтобы тот жердей штук восемь срубил, да чтоб тушу выдержали и пошире ямы были. Ну с ольхой конечно были проблемы, но мааленькую такую горку орешника, дуба и берёзок мы сообразили. Тащимся значит через кусты и видим картину — два наших мыслителя всё разговаривают, правда теперь уже спокойно, а старшина на брезенте кучу глины откуда-то притаранил и любовно так ямищу обкладывает. Отдельно песочек горкой громоздится. Порубили мы тушу, рёбра в одну сторону, шею и грудинку в другую, а окорока старшина чуть ли не грудью закрыл и говорит:

— Ну, ребята, сейчас вы у меня отведаете копчёной лосятины по походному. Всё мы сразу всё равно не съедим, а в копчёном-то виде, всё дольше хранится будет, да и повкуснее чем просто жаренное.

Я конечно у бати коптильню видел, да и сам с ней работал, но конструкция старшины всё равно восхищала. Сперва мы распалили в ней костёр и прогрели слой глины до покраснения. Она даже потрескивать от жара стала и из земли по краям получившейся глиняной ванны слабый парок пошёл — видно вода из земли испарятся стала. Потом старшина угли выгреб и началось священнодействие. Чурбачки из орешника порубили, да положили на запёкшуюся глину и не просто так, а в шахматном порядке, решёточку такую изобразив, просыпали их слоем щепок, а на них окорока взгромоздили.

Пока чурбачки из орешника рубили щепок куча образовалась, вот как раз их и оприходовали. Мы значит с парнями всё это раскладываем, а старшина где-то всё же надыбал веточку ольхи. Ну веточка это так — слабо сказано. Хороший такой сук. И пока мы возились он его сперва в ёршик превратил, а потом вообще в щепу перевёл. Вот окорока мы этими щепочками и подзасыпали слегка. Потом на всю эту конструкцию положили слой веток орешника, причём с листвой, а на них уже слой глины, где-то пальца два толщиной. Серёга при этом всё Сергеича пытал, не будет ли дыма много, нам ведь сейчас светится-то не с руки. А тот ему в ответ — "Не сцы парниша, всё будет как в лучших ресторанах и без дыма". Сам при этом не отрывается и края глиной промазывает, чтобы никаких щёлок не оставалось.

А вот опосля началось самое жестокое — поверх глины из сушняка кострище запалили. От первого костра углей навалили, сверху сушняком обкладывать начали. Сперва конечно подымило немного, но потом глина подсохла, прихватилась и дымить перестала. Тут только успевай дрова подкидывать. Сушняку всё равно приволокли мало что не гору. Мы пока с ребятами дрова подкидывали, старшина по быстренькому рогулек нарезал, ивовых прутиков для мяса нарубил, ошкурил и печёнку с сердцем и лёгкими, крупными кусками порезанными к костру-то пристроил — неча жару пропадать-то. А с другого края костра бочину лосиную на вертеле организовал. Серёгу, как самого любопытного под это дело и реквизировал — стоит теперь ворочает, слюнями мало что костёр не заливает. Иду значит за очередной порцией дров из кучи, нагибаюсь чтобы взять, потом поднимаю глаза — глядь, а у костра уже командир образовался, довольный аж светится. Сгрузил старшине стопку какой-то зелени. Лук свой положил и побрёл опять к нашим мыслителям, думку думать. Ну а тут как раз Серёга семафорит- мол мясо уже готово. Старшина брезент мокрой стороной к земле перевернул и давай на нём лопухи раскладывать, а что — вместо тарелок завсегда использовали, как на покос идём, удобная вещь и мыть не надо. Серёга с Юриком бочину жаренную притащили, а с неё такой духмяный запах, да мы ещё с утра считай почти и не ели — у меня живот так подвело, что он квакнул так что командиры даже обернулись. Олег, сволочь, рядом печёнку жаренную положил и по спине как врежет — мол, не бзди боец, сейчас хавать будем.

Тут и командиры подтянулись — правда без старичка этого странного, тот в лес ушёл, ну и чёрт с ним — нам больше достанется…

— Успокоились?

— Успокоились. Вот, Андрею рассказывал, как листья правильно сушить и обрабатывать.

— Да, я тут уже половину блокнота исписал, не ожидал столь подробной лекции. Даже о побочных эффектах поговорили.

— Ну и что ж там в побочных-то эффектах? Даже самому интересно? Вдруг не дай Ллос лечиться придётся.

— С тобой трау и с любым другим эльфом ничего не случится. А вот с хумансом, если чрезмерно часто употреблять будет, посложнее выйдет.

— Что, шесть суток поноса и смерть от обезвоживания?

— Да нет, ничего смертельного, неделя глубокого сна и в одном случае из дюжины пробуждение лесным эльфом.

— Э…э-э… нда… по моему лучше уж понос… ненавижу этих любителей зелёного цвета…

Тихая музыка ночного ветра в кронах деревьев, потрескивание углей в костре и загадочный блеск звёзд в небесах. Грусть. Грусть, мягкой пушистой лапкой ласкающая мою душу, лапкой, скрывающей острые коготки. Луна, зависшая в перьях облаков и её серебристый свет, проходящий через мои протянутые к ней пальцы. Почему мне так грустно… О серебристая дева Луна, ответь… всё ведь хорошо, ты льёшь тихую музыку ночи на заснувшую Чащу, но мне хочется выть… слёзы стоят в моих зрачках… Почему мне так больно…Ответь, странница ночи… Ответь мне!