Анатолий Юркин - Пророк

— Послушай, какая мысль пришла мне вчера в голову, — обратился Напролик к пророку. — Я буду c тобой в беде и в огне, а ты под конец жизни добавишь к двадцати трем коменам еще одну. В мою честь! И назовешь ее моим именем.

— Понятно, — ответил Лориан и посмотрел на Лимату.

Молодой хобол был выше его на полголовы и отличался слабым зрением. В кикуровской колонне новеньким спешили сообщить, что Лимата без связки и опоры на соседа не дойдет даже до ближайшего куста. Перехватив взгляд Лориана, Лимата объяснил:

— Хочу с тобой серьезно поговорить, когда оторвемся. Важный разговор.

— Будем вести больного по очереди, — предложил Нейло.

Лимата с готовностью согласился помогать. Так и сделали. Авеку с трудом передвигал ноги, его шатало из стороны в сторону. Казалось, мозг его был выеден Кито-власом. Беспомощный Авеку полностью утратил ориентацию в пространстве, но ни у кого из спутников Лориана не возникло мысли бросить Авеку на поживу ловчим Великой Охоты.

К концу следующего дня беглецы решили сделать привал. Они развели костер. Лориан насобирал сухого кустарника, а Напролик высек искру из кремня, подобранного в соседней расщелине. Авеку лежал, свернувшись клубком. Нейло с тревогой следил за действиями Лиматы, который, воспользовавшись случаем, ползал среди валунов и с увлечением рассматривал красивые белые и розовые прожилки. Головокружения, мучившие прозревшего художника, проходили с наступлением сумерек. Узнав о головных болях товарища, Напролик взялся искать целебную траву, но четырехлистник пока не попадался.

Тем временем костер разгорелся. Поленья весело потрескивали, выстреливая искрами в темноту ночи, создавая ощущение уюта и тепла. Утомленные путники собрались вокруг огня. Напоив больного из ладоней, четверо дружно сдвинули плечи со следами кнутобоевских ударов. Обычно в такие моменты людей тянет к откровенному разговору. Вдалеке от ужасов Долины Смеющихся Теней воспоминания о пережитом уступили место веселью и тайным надеждам. Просили Напролика расcказать о том, как он убегал от хромого конана.

— Я побежал, а сам думаю, что мне от двух конанов бегать? Оборачиваюсь и ногой бью третьего конана прямо в грудь. Все четверо они ошалели. Пятый конан так жалобно вскрикнул и повалился на землю от моего взгляда. Седьмой и восьмой догадались, что я их мысли читаю, и кричат девятому: «Обходи его! Обходи!» Я стою и вспоминаю, когда я в последний раз с десятью мужиками дрался? Справлюсь ли с одиннадцатым, у которого усы на уши закручены? Потом представил, что они за моей девчонкой бегут, и всю дюжину вмиг разогнал.

Не в первый раз за этот вечер вся компания дружно хохотала. Огонь был мирным и радостным. Шутки Напролика и затейливые рассказы Нейло о рисунках, которые он сделает, когда его расторопные руки доберутся до красной охры, отвлекали Лориана от напряженных раздумий о будущем. С пологого склона просматривалась неприветливая ложбина. Жизнь без кодол на руках, когда можно сесть на траву, вытянуть ноги, не опасаясь удара плетью, казалась прекрасной. Как хотелось верить, что отныне никогда никто из них не услышит оглушительно тугой свист бича, заносимого над голыми мальчишескими плечами! «Ложные надежды, — жестко прервал Нейло мысли Лориана. — Тебе удалось одолеть конанов, но с твоей победой Великая Охота не прервется». Лориан нервно закусил нижнюю губу.

— Напролик, расскажи-ка нам, что ты собираешься делать дальше? — попросил Лориан.

— Ребята, не сердитесь. Я не такой подонок, как парень с выколотым крабом на плече, я добро помню. С вами выйду к первому глупому племени.

— Что? Какому племени? — несказанно удивился Нейло.

— Как молодому мураявру сладить с целым племенем глупцов? — встревоженно переспрашивал Лориан.

Напролик самодовольно надувался от воображаемого величия.

— Главное, найти племя поглупее. Глупое племя нужно убедить в том, что ты живой бог. В крайнем случае, можно стать новым шаманом.

Нейло присвистнул:

— Тогда почему не вождем?

— А, вождем неинтересно. Люди без забот — как боги. А вождь вечно по хозяйству суетится да с женщинами лается.

— Неплохой план, — высказывался Лориан, с трудом подавляя улыбку.

— Нейло, пошли со мной, — заманивал прозревшего художника «живой бог».

— А что, племя согласится на двух богов?

— Мне нужен будет такой парень, как ты. Чтобы нарисовать меня на скалах или морду мою из камня выбить. Работы будет невпроворот. Воды напьемся до отвала, с женщинами будет все такое… Пошли.

— Соглашайся, — подначивал Лориан смущенного товарища.

Пламя костра колебалось от дыхания возбужденных подростков. Засыпая, Лориан раскинул мысленную сеть над окрестностями. С первой попытки его сознание зацепилось за испуганные мысли Шонго. Невидимым щупом Лориан проник в сознание здоровяка. Оказалось, что Иго вел отряд в том же направлении, в котором двигался и Лориан с друзьями. Совсем неподалеку от костра, разведенного Напроликом, отступники затаились, боясь огнем или шумом навлечь на себя какую-то опасность. Но чего же мог бояться Шонго, как не внезапного нападения Кикура! Лориан направил мысль в сторону, откуда Шонго предчувствовал приближение конанов. Так и есть! Полтора десятка озлобленных умишек открылись Лориану с высоты птичьего полета. Он осторожно опустил кольцо воображаемой веревки на затылок одного из преследователей. Тот продвигался за предводителем по осыпающимся камням. В мертвенном свете полной луны глазами конана Лориан рассмотрел широкую спину Кикура.

Кикур не смирился с поражением и начал погоню с целью свершить возмездие. Лориан выжидал до тех пор, пока конан не приблизился к плечу главаря и распахнувшийся короткий плащ не открыл волосатую руку. Перстня не было! Пальцы Кикура сжимали короткую толстую нагайку. Стало ясно, что Кикур с момента их противоборства вел преследование без перстня. Лориан вышел из чужого сознания, сделал круг над плоскогорьем. Его мысль осторожно прощупывала пространство. Не обнаружив других признаков жизни, Лориан вернулся глазами к дотлевающему пламени уютного костерка, а мыслями — к магии, обещанной владельцу загадочных перстней.

Утром Лориан разыскал толстый кусок дерева и, воспользовавшись им как тяпкой, закопал угли костра. Нейло посмотрел на соратника, и они поняли друг друга без слов. Весь дальнейший путь старались оставлять за собой как можно меньше следов, зарывали кострища, выравнивали траву у источников.

— Авеку умирает, — сказал однажды Лимата.

Их совместные попытки вернуть умирающему Авеку здоровье завершились неудачей. У него не было ни страстного желания вернуться к жизни, ни осознания обретенной свободы. Авеку умирал молча, сосредоточившись на боли в мозгу и страданиях израненного тела. Когда он умер, Лориан придумал эпитафию. «Я огорчен был новыми друзьями и оставил их навсегда». Вчетвером они обтесали подходящий валун — Лимата проявил отличные знания при выборе камня. Напролик и Лориан вырыли яму, в которую опустили каменного истукана, поставив его на попа. Нейло украсил могильный камень сценами спасения в огненной реке и неожиданно заявил, что хочет задержаться у могилы. Он попросил друзей помочь ему вырыть еще одну яму. По обычаю огневиков тело умершего сожгли на костре, а останки погребли в подготовленной могиле. Бросив прощальный взгляд на небольшую кучку земли, под которой покоился Авеку, все, кроме Нейло, поспешили уйти с приметного холма.