Алекс Болд - Трон Валузии

— Смерть ему, смерть! — неслось отовсюду.

Человек в маске снова поднял руку, призывая к тишине.

— Будем великодушны в честь великого праздника, братья! — проорал он. — Мы предоставим Куллу и его ставленнику, отвратительному пикту Брулу, погубившему всеми нами любимого лорда Сан-сана и еще шестерых лучших наших братьев, самим выбрать себе смерть! Либо они будут долго и мучительно умирать, вывешенные ногами вверх, как это делал благородный царь Борна, на крепостной стене Грелимануса. Либо… — он сделал эффектную паузу, чтобы до всех дошел смысл его слов, — они прямо сейчас выпьют по полному кубку неразбавленной Крови Мертвых Богов, наших покровителей. Целый фургон с чудодейственным напитком только что доставили в храм. Что вы выбираете, варвары Кулл и Брул?

— Кровь Мертвых Богов, — спокойно сказал Кулл. Он стоял, гордо подняв голову, под прицелом трех дюжин копий. Хорошо еще, что хоть не связали руки.

— Братья! — прокричал мужчина в маске. — Они желают испить

Кровь Мертвых Богов! Все вы сейчас убедитесь, что делает этот волшебный напиток. И каждый из вас возьмет флягу и вы завтра же отправитесь по городам Валузии и будете выливать Кровь Мертвых Богов в колодцы и проповедовать слово повелителя нашего великого Змея!

Новый взрыв ликования потряс подземный храм.

Как-то очень быстро прикатили знакомую друзьям бочку — экономии ради, что ли, ту самую, попорченную, которую неаккуратно вскрыли разбойники Харкла-Паука.

Мужчина в маске протянул пленникам три огромных кубка, с выгравированными на них переплетенными змеями.

— Черпайте кубки и пейте! До дна, до последней капли и пусть обрушиться на вас кара наших древних покровителей!

В огромном храме наступила мертвая тишина. Казалось, все присутствующие боялись пошевелиться. С возвышений возле статуй на царя, усмехаясь отвратительными мордами, смотрели змеелюди с факелами в руках.

Царь и его спутники зачерпнули по полному кубку красного напитка.

Кулл поднял кубок перед собой.

— Царь должен умереть достойно, — громко, чтобы его слышали как можно больше людей, произнес он, понимая, что до балкона его голос не донесется. — Этот тост я посвящаю великим Валке и Хотату, покровителям Валузии и врагам повелителя змей! Вчера вечером я убил вашего союзника — чародея Тулсу Дуума…

— Это — ложь, — перебил его человек в маске. — Тулса Дуум погиб людской смертью тысячи лет назад. Его невозможно убить.

— Но это так, — ответил Кулл. — Его смертный час пробил. Как пробьет вскоре и ваш час, гнусные лизоблюды и предатели рода людского!

Кулл залпом опрокинул в себя кубок. Его спутники тоже выпили красный напиток до дна, поддержав тост царя.

Зал охнул, увидев как все трое отбросили кубки, и зашумел, в ожидании редкого и удивительного зрелища.

Кулл стоял, высоко задрав подбородок, как и положено царю.

Все ждали.

Кулл посмотрел на Брула. Тот покачал головой — даже сейчас, когда все ожидают жуткой метаморфозы, пробиться через множества бойцов не было никакой возможности.

И только они трое во всем зале знали, что ничего с ними от выпитого вина не будет. Потому, что Кровь Мертвых Богов они лично слили в придорожную траву, мерзкая жидкость мгновенно впиталась в землю. Кулл оставил себе на всякий случай одну лишь флягу страшной отравы. А бочки, сполоснув в ближайшем ручье, наполнили купленным по двойной цене у купцов прямо во дворе "львиной берлоги" таким же красным, но совершенно обычным виноградным вином — эта операция отняла много времени и сил, но сейчас Кулл благодарил Валку и Хотата за свою предусмотрительность.

Совершенно неожиданно — не только для Кулла и его друзей, но и для всех присутствующих, но и для мужчины в маске, хрустнули огромные, такие прочные на вид, обитые золотыми листами, створки ворот.

Раздался крик, который был мгновенно подхвачен всеми — то вопль восторга, то ли ужаса.

Из выломанных чудовищной силой ворот выполз сам Повелитель Змей.

Он оказался не тем, что привиделся Куллу во сне. Скорее, напоминал то чудище, что царь видел на волшебной картине в пещере Раамы.

Это был змей, но таких поражающих размеров, что невозможно было и представить, не видя его воочию, — тело не менее двух ярдов диаметром и двадцати в длину, огромная морда, из которой исходил ядовитый дым и, на расстоянии ярдов четырех от морды из тело росли две огромные, как у слонов ноги.

Желтые глаза, с голову человека каждый, уставились на Кулла.

И словно вокруг атланта все пропало, погрузилось во мрак и тишину — он не слышал больше криков — ничего; он не видел рядом ни Брула, ни нацеливших в него копья охранников. Он стоял на выжженной земле, освещенной багровым мрачным солнцем, и перед ним был лишь повелитель Змей.

"Ты пришел на смертный бой! — беззвучно сказал Змей. — Я ждал тебя!"

"Я готов, но я безоружен! Дай мне меч!" — так же без слов ответил Кулл.

"Ты неплохо владеешь оружием. Но сейчас оно не поможет. Ты должен выдержать совсем другой бой!"

Кулл хотел было спросить какой именно, но неожиданно (может, мудрый Раама, оберегая его, вновь подсказал, или врожденная интуиция варвара предложила правильное решение — кто ответит?) понял, что бой уже начался, что длится он долго, всю его жизнь, и что сейчас наступила всего лишь кульминация, в которой решится исход великой битвы.

Кулл знал, что стоит ему отвести взгляд — и все, он погибнет немедленной смертью, чудовище пожрет его. И вместе с ним — древнюю цветущую Валузию, тысячи счастливых людей и миллионы еще нерожденных младенцев.

И он смело и открыто смотрел в черные узкие ромбы зрачков на желтом фоне. Все остальное для него перестало существовать.

"Мы — великая раса и должны править землей, — сказал повелитель змеелюдей. — Только мы — истинные хозяева мира."

"Вы изгадили свой мир, вы выжгли его своим гнусным дыханием, — ответил Кулл. — Пришел человек — и загнал вас в недра земли, в подземелья, подальше от жизненесущего солнечного света, от благодатного неба, от согревающего взгляда звезд. Вам нет места под небом Валузии."

"Человек — обезьяна, научившаяся говорить. И ему никогда не понять всего глубинного смысла мироздания, всего взаимодействия мельчайших объективностей и их власти над миром. Человеку никогда не проникнуть в суть явлений, двигающих судьбами мира, и ему не под силу владеть миром. Человек должен быть уничтожен, змеелюди, постигшие тайну добра и зла должны владеть всем.

"Вы владели всем на протяжении столь долгого времени, что могли доказать свое право на власть, — сказал Кулл. — И раз у вас ее отобрали, значит, вы ее были недостойны!"

"Человек рожден, чтобы быть рабом. Им он и будет — грязью, пылью вселенной. Ты — букашка передо мной, которую следует раздавить, чтобы идти дальше."