Галина Ли - И был вечер

Вот оно значит как, был, жил и умер, может, поэтому им так грустно его вспоминать? А может у этого народа вообще не принято о покойниках разговаривать, и я невольно нарушила табу?

Мда, неловко получилось, хотя, наверное, все первопроходцы делают ошибки в общении с аборигенами. Хорошо хоть это эльфы, а не затерянное в джунглях племя Папуа Новой Гвинеи, а то ведь те и на ужин могли пустить вместо дичи за недопонимание.

Рассудив, таким образом, я совсем успокоилась, хотя на всякий случай эльфийскую надпись перерисовала. Мало ли что, может, кто расшифрует по доброте душевной.

Огромная, почти красная луна над озером выглядела как настоящая. Ее света хватало на то, чтобы залить всю округу ярким светом и ночь не походила на ночь. От луны тянулась через все озеро блестящая дорожка, делая водную гладь похожей на сусальное золото.

Я сидела рядом с Итивелем и чувствовала себя до невозможности счастливой. Эльф только сегодня вернулся из очередного обхода подземных территорий и, едва умывшись и переодевшись, прибежал ко мне. Любимая скамейка на кладбищенской горке стала нашим местом для встреч. Глупо, конечно, при наличии приличного жилого помещения, но пребывание на свежем воздухе помогало не потерять окончательно голову и удерживало от того, чтобы не полезть к эльфу с объятьями.

Я вообще существо влюбчивое и прекрасно знаю за собой эту слабость. Правда влюбленность моя заканчивается примерно через месяц-другой, и начинается игнорирование звонков да придумывание повода не приходить на свидания, но в течение этого срока все здравомыслие куда-то улетучивается. Поэтому я стараюсь ограничиваться прогулками по городу и исключаю из употребления спиртное, чтобы избежать тяжелых последствий от очередного сумасшествия.

Вот и с эльфом я старалась вести себя также. Правда, он, в отличие от моих парней, с объятьями и поцелуями не лез, даже обидно немного было. Зато он знал столько интересного… К тому же оказался прекрасным рассказчиком и умел слушать. Так что часы, проведенные рядом с ним, пролетали незаметно.

Обычно домой (я уже стала называть предоставленное жилище домом), я попадала ближе к рассвету. В библиотеку приползала соответственно к обеду, чем несказанно огорчала смотрителя. Этот эльф был, как многие «ботаны», немного не от мира сего, так что спад моего рабочего энтузиазма его сильно печалил. Вот и сегодня я морально готовилась к грядущему укоризненному взгляду, и к тому, что скоро буду виновато разглядывать книжные корешки, слушая его вздохи. Итивель, словно почувствовав смену настроения, накрыл ладонью мою руку.

Я тут же перестала дышать, ожидая продолжения, но его, как обычно, не последовало. Меня захватила волна разочарования.

Ну, в самом деле, что за детский сад! Пора, уже хотя бы в щечку поцеловать. А может, я ему не нравлюсь, может это он просто контакт налаживает? Так сказать на благо дружбы народов, руководствуясь лозунгом «Люди и эльфы всех стран — объединяйтесь».

От этой мысли к глазам подступили слезы, я отняла руку и, как оказалось, очень вовремя.

Позади, раздался легкий шорох, и перед нами встал высокий эльф. Его темные волосы, заплетенные в две длинные косы, охватывал серебряный обруч, украшенный гладкими кабошонами драгоценных камней. Серьезный взгляд светло серых глаз смотрел на нас испытующе и внимательно.

Итивель моментально вскочил на ноги и почтительно преклонил колено, из чего я сделала вывод, что, наконец, пожаловало высокое эльфийское начальство. Притом начальство дотошное и относящееся к трудоголикам, ведь не поленилось и поперлось глубокой ночью разыскивать нас среди кладбищенских статуй. Выглядело это начальство так же замечательно, как и остальные представители этого племени: не старше тридцати, спортивно, стильно, с ярко выраженным чувством собственного достоинства. Добавьте к описанию красивое лицо, плюс мудрый, все понимающий взгляд и картина будет полная. Встреть я такого мужчину всего месяц тому назад, онемела бы от восторга и точно потеряла бы дар речи на пару часов. Нет, не влюбилась бы, но точно впала бы в ступор и попыталась украдкой нарисовать или хотя бы полюбоваться. Но сейчас князь был для меня интересен только как источник информации, которую без его особого разрешения, категорически отказывались оглашать эльфы. Поэтому я совершенно не огорчилась, когда он одним движением руки услал прочь моего собеседника, тем более, что я злилась на Итивеля.

Оставшись наедине, эльф изящно поклонился и представился, — Велесир — князь подземного царства эльфов Илона.

Я тоже слегка склонила голову, — Анастасия — студентка.

Немного подумала, стоит ли говорить какого именно института, и решила, что совершенно не к чему, все равно ему даже слово «студентка» в диковинку.

Эльф занял место Итивеля и долго меня разглядывал, ни говоря, ни слова. Я тоже решила не стесняться и в свою очередь уставилась на него во все глаза.

Когда эта игра в гляделки мне надоела, я выпалила одним духом, мучивший меня вопрос, — Вы можете мне объяснить, кто такие эти демоны, где мои друзья и зачем вы меня сюда притащили?

Эльф мелодично рассмеялся, — Люди, вы совершенно не меняетесь!

Я нахмурилась.

Ничего смешного, можно подумать он бы не спросил, если бы мы его захватили в плен и приперли в нашу палатку!

Князь заметил мою гримасу и сказал, — Не обижайся, дитя. Просто твои предшественники первым делом спрашивали меня о том же.

— И много их было — предшественников? — тут же полюбопытствовала я.

— Два, — коротко ответил эльф, поднялся и поманил за собой.

Я, конечно, не раздумывая, последовала.

Вторую, еще более древнюю могилу, я не заметила. Наверное, потому, что ее украшала статуя грустного эльфа с дудочкой, и надпись была сделана на эльфийском, а еще китайскими иероглифами.

Мда, статистика вещь правдивая, из трех людей, гостивших в этом месте, третий все-таки оказался китайцем!

— Отчего они умерли? — поинтересовалась я.

Велесир вздохнул, ласково дотронулся до белого камня и сказал, — Человеческая жизнь так хрупка и недолговечна.

Значит от старости, перевела я самой себе торжественную фразу эльфа и тут же спохватилась, — А почему они не ушли?

Князь в ответ только качнул головой, — Мы их не отпустили.

Ничего себе перспективка! Это что, до самой смерти здесь зависать?!

Видно мои невеселые мысли так ясно отразились на лице, что эльф тут же сказал, — Не обижайся, но мы не можем вывести тебя на поверхность, хотя очень этого хотели бы.

Тут я снова обиделась, в конце концов, не настолько я неприятный человек, чтобы, пообщавшись со мной несколько недель воспылать желанием оправить куда подальше.