Игорь Пронин - Зеркало Грохашша, или Отраженные

– Да, – согласился Войцеховский. – А ведь оно маленькое получится, карманное почти. Карманное зеркало Грохашша – звучит, а?

– Звучит!

Они негромко посмеялись. Войцеховский в это время советовался с Министром и Борцом, следившими за происходящим его глазами. Оба маститых хоза пришли к выводу, что набор стеклышек очень, очень сильно похож на разобранное зеркало Грохашша. Тянуть дальше – рисковать. Оборвав смех, Михаил Петрович грохнул футляр об пол. Тут же из воздуха на разлетевшиеся стекла просыпался дождь стальных шариков, разбивших, размолотивших в хрусткий порошок то, что могло бы стать зеркалом Грохашша, пропуском на высший план.

– Неужели вы их на нулевом плане совсем без зеркал оставили? – покачала головой Манана. – Юрий такой разумник… Как же допустил?

– А это ты у него спроси, Манана Ираклиевна. Только уже не здесь, уж извини.

Мусор на полу исчез. Манана могла бы сопротивляться, попробовать одолеть Войцеховского, но он не был один. Малейшее магическое воздействие с ее стороны, и в салон ворвется десяток помощников, и не тех, что были с ним в прошлый раз, а куда опытнее. Если содержимое двойного портрета было признано зеркалом Грохашша, то судьба Мананы решена на высочайшем уровне.

– Отныне ты не нейтральна, – провозгласил Войцеховский.

– Постой! – попросила Манана. – Подожди минуту, ты же знаешь, я не буду стараться вырваться. На других планах, кстати, не старайтесь, я уже прижалась к Кремлю. Но мне интересно… Касатик, по старой нашей дружбе: кто меня выдал?

– Узнаешь когда-нибудь, – мягко улыбнулся Михаил Петрович. – Разве от хоза такие вещи утаишь?

– Ну, дарагой, если все равно узнаю – что ждешь? – у старушки прорезался акцент. – Лопухов где-то прокололся, да? Ох, не верила я ему, говорила Юре: глупый у тебя хоз на таком важном деле сидит, ох, глупый!

– Лопухов-то да, но при чем тут Лопухов… – Войцеховский сделал вид, что замялся. – Я тебе помогу, а ты мне поможешь? Что тут творилось, Манана, что за порталы, что за Вторжение через колодец?

Прежде чем ответить, Манана создала чашку чая, отхлебнула.

– Ты ведь понимаешь, что не могли эти нехристи с Сириуса на первом плане без поддержки Кремля развернуться. Наверное, хотели тут шороху навести, тебя с толку сбить, зеркало вот протащить под шумок – сам думай, зачем мне говорить? Только что-то не заладилось, вот ты и пришел. А если бы сейчас тут вокруг все горело, а над городом корабль ихний завис? Ты бы про зеркало и не вспомнил, да и Борец тоже. Но что-то случилось…

– Русалка застряла в колодце, как – не успел разобраться. Исчез колодец, закопали как-то его сириусяне… – Войцеховский по приятельски присел рядом и потер виски. – Да, и мне так видится. Но разве Юрий будет играть без второго дна?

– Юрий может и нет, а Лопухов будет. Я ему, Юре, говорила: ну смотри, кто у тебя на таком важном деле сидит!

– Сириусяне смогли создать свой колодец, только присосавшись к порталу нечисти… Этим что надо?

– Ой! Кого спрашиваешь, милый? Да не знаю я это Темное Ведомство, чем они там живут, чем дышат – мне не докладывают.

– Странно… – протянул Войцеховский. – Голова у меня болит, Манана, сильно болит голова. Лопухов заказал работу Александре, знаешь такую? Нет? Ну, не важно. А она не придумала ничего умнее, как на доставку зеркала подписать одного своего питерского дружка, и вот его-то ты знаешь.

– Ник-Ник, – кивнула Манана. – Урод толстобрюхий. Ты мне еще в тот раз намекнул… Не любишь его, да? Сделай так, чтобы попал в Москву, я его на любом плане остановлю.

– Об этом будет еще время поболтать. Ты еще одну вещь скажи: зачем Грузин вчера на меня всех своих натравил? Я знаю, что это был Грузин!

– Глупые вопросы спрашиваешь, – захихикала хоза. – Я ведь теперь не нейтрал. Прощай.

Она залпом допила чай и безвольно повалилась на подушки дивана. Войцеховский рассеянно подхватил чашку, повертел в руках и отшвырнул. Тут же тело Мананы вспыхнуло и меньше чем за минуту сгорело дотла, до горсточки праха. Почернел потолок, обуглилась оконная рама, горел диван – а рядом сидел Войцеховский, отделенный от пламени прозрачной, но непроницаемой стеной.

– Договорились, Манана, ты теперь не нейтрал, – проговорил он.

В комнате появилась Алла, с непривычки задохнулась от дыма, закашлялась.

– Надо быть готовой ко всему, когда перемещаешься, – машинально наказал ей Михаил Петрович. – Убери тут все.

– А может, пускай горит?

– Весь дом? Или ради тебя квартал поджечь? Сказано: убери. Все вещи прочь, пусть останутся одни стены. За квартирой проследи, она теперь наша.

Ийермуск снова вызвал Керменштекза.

– Начальник? Ты где?

– Не твое дело, – довольно грубо отреагировал сириусянский блэро. – Ты пьян?

– Не важно. Ты вот скажи мне: сколько еще здесь париться нужно, а? В этом мире нет даже аппаратов для сжижения газа! Да и газа-то тут, кажется, нет! Это дыра! А все продовольствие и амуниция пропали! Погибли с армией, и не вздумай говорить, что я их украл, понял?! Я вынужден пить! Я вынужден есть пищу, я вынужден жевать ее, понимаешь? Давай, говори: когда я уберусь отсюда?

– Когда я скажу.

Ийермуск едва не швырнул ПП об стену трактира.

– Слушай, ты!! Чернохвостый блэро! Мои предки три поколения проливали лимфу за императора! Ты не имеешь права задерживать меня здесь, как какого-то полугражданина, понятно?! Я буду жаловаться, я потребую свой канал связи!

Он не сразу понял, что кричит в пустоту – Керменштекз просто отключился. Сириусянин опять набрал код, но никто не откликнулся.

– Звезды и черные дыры, да кто ты такой, чтобы меня на игнор ставить?!

– Господин хочет еще крепкого? – подошла официантка.

– Да, хочет. И какой-нибудь еды помельче, чтобы можно было глотать не жуя.

Газ в баллоне кончился и Ийермуск начал впадать в агрессивную разновидность тоски. В похожем состоянии, правда на почве ревности, он и написал злополучную виршу, из-за которой был сослан руководить Вторжением на краю галактики… Ийермуск достал из кармана пульт управления ботами, и аккуратно положил перед собой на стол. А что, если взять да и удрать отсюда? На Сириусе, конечно, появиться будет нельзя уже никогда, дезертира отправят на фабрику и деградируют до полугражданина, но мало ли сытых порабощенных миров?.. Четыре спасательных бота стоят достаточно, чтобы завести новое имя.

– Телевизор дома забыл? – на соседний стул опустился бородатый мужик и цапнул грязной лапой пульт. – Да, обидно. Сегодня, небось, футбол?

– Отдай!! – возопил сириусянин, через стол кидаясь на захватчика.

– Что, что?! Пусти!! – сразу же сдался мужик, пытаясь выдрать бороду из семипалых рук Ийермуска. – Бери свою дешевку, припадочный!!