Виталий Держапольский - Халява

Надо отдать должное бывшему грабителю. Он не испугался, только удивленно спросил:

— Серж? Ты живой?

— Валим отсюда! — просипел я из последних сил. — Никто не должен знать…

— Этого не может быть! — ошарашено произнес патологоанатом.

На мое счастье, Проха быстро сообразил, что к чему: ведь он уже был один раз свидетелем моего чудесного воскрешения.

— Я забираю его! — резко произнес он тоном, не терпящем возражений.

— Это невозможно! — ахнул врач. — Его нужно в реанимацию… Сообщить в милицию, прокуратуру…

— Я забираю его сейчас же!

— Не пущу!

Проха выдернул из подмышечной кобуры пистолет, и навел его на врача.

— Я забираю его! И тебе совет: если хочешь жить — забудь об этом!

Доктор тоже оказался понятливым:

— А как я объясню исчезновение трупа?

— Твои проблемы! — отрубил Проха. — Но если обтяпаешь все, как надо… Считай, что на безбедную пенсию себе заработал!

— Серьезно?

— Серьезней некуда! А сейчас помоги мне дотащить его до машины.

Никого не предупредив, Проха вывез меня в свой загородный дом под Москвой. Даже Патлас не видел моего чудесного воскрешения — он в это время опорожнял желудок за углом морга. Через три дня я уже был как огурчик, но продолжал скрываться у Прохора на даче, наблюдая за сложившейся ситуацией со стороны. Моё убийство вызвало серьезные волнения в кругах крупных бизнесменов и среди воротил отечественного шоу-бизнеса. Фотографии с места преступления, свидетельства очевидцев не сходили с первых полос всех без исключения газет, начиная от солидных изданий, и кончая мелкими бульварными газетенками. Шумиха, поднятая вокруг моего убийства, была на порядок мощнее, чем та, которую когда-то подняли вокруг убийства Влада Листьева в моем прошлом, здесь еще не свершившемся.

— Ну, и что ты собираешься делать дальше? — поинтересовался у меня Прохор.

— Вы смогли выяснить, кто за этим стоит? Кто приготовил мне такой сюрприз?

— Федор Кузьмич уже разобрался с заказчиком, — ответил Проха.

— И из за чего весь сыр-бор?

— Будешь смеяться, но из-за твоего госзаказа на печать школьных учебников…

— Герман?

— Он.

— Вот никогда бы не подумал, что он решиться на такое. — Я покачал головой. Ведь это мизер…

— Мизер для тебя, а для него это был единственный способ поправить дела. Он крупно проигрался… Да, если бы Федор Кузьмич не сработал бы так оперативно, ты бы уже с Яковлевым не распивал бы кофеи… Его должны были убрать вслед за тобой.

— Повезло Андрею Николаичу, что меня первым решили списать…

— Так ты не ответил, что делать будешь? — вновь спросил Проха.

— Придумаю что-нибудь… Недельки через две выйду из подполья. Как там наш санитар из морга?

— Сделал все в лучшем виде! Какого-то бомжарика паяльной лампой обработал.

— Проканало?

— А то! Но экспертиза покажет, что твоего тела среди трупов нет…

— Так это же здорово! Я долго шифроваться не собираюсь. Молчать-то будет?

— Я ему не кисло отвалил. Хватит, чтобы скромно жить и не работать. Ну и пригрозил, само-собой.

— Вот и здорово!

— Слушай, а как же свидетельские показания? Кто-то видел, как ты в машину садился перед взрывом.

— Ерунда! — отмахнулся я. — Стресс, взрыв, огонь. Тут ошибиться можно легко. Ну не успел я в машину сесть. Взрывной волной откинуло, контузия. А потом прятался. Лечился у частников… Отмажусь.

— Серега, ты уж не серчай на меня, но все-таки, кто ты? Мне эта мысль покоя не дает! — признался Проха.

— Если бы я знал, Прохор, кем стал. — Я нервно потер перстень, который каким-то чудесным способом остался со мной. — Если бы знал… Но то, что меня невозможно убить, даже разорвав на куски — неоспоримый факт!

Зима 1996 г.

Из-за обитой дорогой кожей двери кабинета Патласа доносился какой-то глухой рев. От мощного рокота дребезжала хрустальная пробка, закрывающая графин с водой, стоявший на столе смазливой секретарши.

— Здравствуй, Катюша! — поздоровался я с девчушкой.

— Ой, Сергей Вадимович, здравствуйте! — защебетала секретарша, потешно хлопая накладными ресницами. — Я так рада, так рада, что вы зашли… Так редко в последнее время заходите…

— Ладно, тебе, Катерина! — остановил я ее. — Ты же знаешь, я этого не люблю! Говори прямо, что тебе от меня на этот раз нужно? Опять автограф для подружки?

— Ой, Сергей Вадимович, все-то вы наперед знаете! — Она притворно надула свои пухлые губки. — Нужно… Автограф… И не один. — Она вывалила на стол десяток книг. М-да. Мои последние романы. Придется подписывать.

— И еще, Сергей Вадимович…

— Неужели что-то еще? — доставая из портфеля ручку, ехидно поинтересовался я.

— Сергей Вадимович, возьмите меня на премьеру! Ну пожалуйста! — плаксиво произнесла она, сдвинув тонкие выщипанные брови "домиком".

— И ты туда же? — вздохнул я. — Траволта?

— Ну пожалуйста! Пожалуйста! Джонни такой душка! Он же будет на премьере?

— Будет, — обреченно произнес я, зная прилипчивость Катюхи, — он же снялся в главной роли.

— Пожалуйста-пожалуйста! — тоненько заверещала Катька, хлопая в ладоши. — Ну возьмите меня, Сергей Вадимович!

— Хорошо! — сдался я. — Позвони Марии, пусть забронирует место и для тебя… — Не успел я закончить, как Катька схватила телефон и принялась набирать номер Марии.

Слава Богу — отстала! Я прошмыгнул в кабинет Патласа и плотно закрыл за собой дверь. Чудовищной силы звук едва не сбил меня с ног. Алеха даже не заметил моего появления — он увлеченно мочил монстров на экране большого монитора. Я подошел к столу и вырубил мощную акустику. Когда потухли колонки и заткнулся сабвуфер, даже дышать стало легче.

— А, Серега, здоров! — прокричал Патлас, видимо следствие громкого звука. — Эта твой "Крадущийся в тени" — классная бродилка! "Дьябло" просто отдыхает! Сценарий — нет слов, графика отпад! А эти могильники? Обалденный квест!

— Постой, а как ты его достал? Он же еще…

— Ой, Серж, да брось ты! Попросил Леньчика, он же этим направлением занимается… Че он мне откажет? Зато я эту игруху так протестирую…

Отказавшись от наркотиков, Патлас плотно подсел на компьютерные игрухи. Заниматься их разработкой он не хотел, да и не смог бы. А вот рубиться в них мог сутки напролет, иногда даже в ущерб основной работе. Но я закрывал на это глаза — не казино ж все-таки. Честно говоря, он мог бы вообще не работать, как и любой из нашей команды. Им удалось (я осуществлял лишь общее руководство) вырвать из чужих зубов хороший кусок хлеба с маслом, да еще и на икорку хватило: несколько металлургических комбинатов, жирная доля в нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности… Чтобы перечислить все приобретения не хватит пальцев на руках — даже в далеком Владивостоке у нас имелся кусок морского пароходства. Правда, за все это пришлось побороться… Да что там побороться — выдержать настоящую войну. Но "тьфу-тьфу" все мои пацаны остались живы после всей этой катавасии! Хотя на жизнь каждого из них были совершены покушения. Патлас поймал две пули в грудь, одна из которых задела легкое. До сих пор он иногда харкал кровью. Но на судьбу не жаловался, понимал, что приобрел. Леньчика пару раз резали ножом, а один раз пробили голову булыжником. В Ваську неоднократно стреляли, но безрезультатно, а один раз подорвали машину. Но он чудесным образом выжил, лишившись лишь трех пальцев на ноге, да мочки правого уха. Эту часть тела он быстро восстановил у лучшего пластического хирурга Европы. Отсутствие же пальцев на ноге его не сильно-то беспокоило. Разруливанием всех "спорных" вопросов занимались наши "силовики" Паша и Федор Кузьмич. И надо признать, что работали они на совесть — наши недруги нас больше не беспокоили. Я предпочитал не влезать в эти дела, хотя и подозревал, как с ними "разбирались" люди бывшего генерала. Время такое было… В конце концов — на войне как на войне! Парни выжили, выстояли в этой схватке, и теперь наслаждались всеми благами безбедной, действительно безбедной жизни.