Александр Гуров - Ученик некроманта. Мир без боли

У фамильного замка Познавшего Клавдий был уже на закате. Сперва он планировал напасть без промедлений, не дав приспешникам короля вампиров опомниться. Но передумал. Решил провести ночь в отдалении от крепости, проследить за сменами караулов и поутру, когда Низшие впадут в спячку, пробраться внутрь и по возможности тихо, не поднимая лишнего шума, выкрасть Анэт и младенца. План был дерзким, самоубийственным, но Клавдий не мог ждать: если вампиры убьют девушку, он тоже погибнет.

Глядя сквозь ночную мглу на резиденцию Каэля, Батури всякий раз ловил себя на мысли, что охрана замка намеренно ослаблена, а все защитники – жалкие новообращенные вампиры, с которыми не составит труда расправиться. Это лишний раз свидетельствовало о том, что Первейший приготовил ловушку. Ах, если бы повернуть время вспять, собрать воедино воинство Савильенов де Медичи и под фамильным стягом повести его в бой, тогда вылазка оказалась бы более удачной. Но сейчас, когда Батури был один против всех, он сильно сомневался, что ему удастся победить. Клавдий не тешил себя несбыточными мечтами, не рассчитывал на удачу и уже приготовился к смерти. Рассветные лучи встретил с радостью – они означали конец сомнений и начало действий.

Накинув на себя гримуары призрачности и тишины, Батури в три прыжка спустился со скалы, на которой устроил свой наблюдательный пост. Быстро, как рассвет, и тихо, как лучи солнца, помчался в сторону замка.

Защитники – низшие вампиры, не переносящие солнечный свет, уже попрятались в тени помещений, отправились на дневку в мавзолеи и подземелья. Крепостные стены опустели и лишь изредка на них можно было заметить кого-нибудь из Высших, тех, которых тремя годами раньше пробудил Аскольд де Гиро. Их Клавдий не боялся. По крайней мере, до тех пор, пока не был обременен живой и ребенком, а руку приятно холодил ребристый эфес кинжала-артефакта, делавшего Савильена невидимым и бесшумным.

Ловчее паука Батури взобрался на стену, незаметнее воздуха проскользнул меж всеми охранниками и оказался в запутанных замковых лабиринтах, в которых бывал уже ни раз и знал, как пальцы собственных рук. В древних стенах, пропитанных магией крови, налитых ужасом, страхом и смертью, заклинание неразличимости заметно ослабло, но артефакт работал безупречно и все еще надежно скрывал своего обладателя от чужих глаз. Под защитой клинка Клавдий, не привлекая внимания, пробрался на второй этаж и оттуда тайными лазами спустился в подземелья, где размещались казематы. На удивление, охраны здесь не нашлось, хотя камеры были переполнены живыми, которые вскоре станут пищей для вампиров или новыми рекрутами армии Познавшего. Не теряя времени, Батури обследовал тюремные подземелья, сбежал на нижние ярусы и, уже утратив надежду, разыскал Анэт в одной из камер для смертников. Девушка лежала, уткнувшись лицом в прелую солому, и кажется – не дышала.

Воздух здесь был ядовито-тяжелым. Он оседал в легких аммиачной вонью, металлическим привкусом свербел на языке, заставлял глаза слезиться. Выжить в этом пыточном закрытом пространстве было невозможно. Даже будучи мертвым, Батури с трудом выдерживал здешнюю атмосферу. Прикрывая рукавом лицо, вампир несколько мгновений потратил на взлом замка и неприятно удивился тому, с какой легкостью поддался проржавевший механизм, даже не усиленный магической защитой. Ощущение того, что он угодил в ловушку, крепло.

– Анэт? – ожидая подвоха, неотрывно следя за неподвижно лежавшей девушкой и боковым зрением контролируя выход, Батури не спеша, приготовившись к обороне, на цыпочках прошел внутрь камеры, притронулся к Анэт и, поняв, что неслышим и невидим для нее, снял с себя защитные гримуары. – Анэт, это ты? – Клавдий повернул девушку лицом к себе и облегченно выдохнул – перед ним была Анэт. Сознание покинуло ее, дышала она слабо, но дышала…

Спрятав клинок за пояс и взвалив на себя девушку, Батури поспешил покинуть «мертвые» подземелья и перебраться на более высокие ярусы, где воздух был не столь губителен. Оказавшись в сравнительной безопасности, вампир уложил Анэт на пол и проверил ее ауру. То, что девушка укушена и теперь стоит на первой ступени к перевоплощению, не было для Батури новостью, в остальном же он не различил ничего необычного. Волнения оказались излишними, но Клавдия все же не покидало ощущение, что спасение дается ему слишком легко.

– Как ты? – магическим касанием заставив Анэт придти в себя, спросил Батури.

– Холодно… – дрожа, прошептала девушка. – И жажда… до смерти хочется пить…

Батури взглянул на Анэт сквозь призму магического зрения и понял, в чем дело. От одного укуса не становятся вампиром, у отравленных ядом людей еще есть шанс умереть человеком. Но Каэль не пощадил девушку и заставил ее выпить «грязную» кровь. Теперь Анэт была обречена на бессмертие.

– Холодно от камня, – помогая ей встать, сказал Батури. – А к жажде придется привыкнуть. Теперь она будет тебя мучить вечно. Но сейчас ее надо утолить – ты слишком слаба. Думаю, Каэль не обидится, если мы позаимствуем жизнь одного из его пленников.

– Жизнь? – с испугом переспросила девушка, жрица Симионы, которой чуждо убийство. – Я не могу брать чужие жизни. Это против законов людей, против воли Созидательницы.

– Забудь о Симионе, – с напором сказал Батури. Сейчас ему важно было, чтобы недоученная жрица взяла на себя грех и выпила человеческую кровь, выпила из тела жертвы до последней капли. Только так, убив, еще на шаг приблизив перевоплощение, можно было сохранить истлевающую жизнь девушки. – Ты должна сделать это. Кровь придаст тебе сил, но без нее ты станешь для меня обузой, или умрешь.

– Я умру, но убивать не стану, – тоном, не –приемлющим возражений, произнесла Анэт.

– Прости, жрица. – Батури прикоснулся к вискам девушки. – От твоей жизни зависит моя. Ты выпьешь кровь. Выпьешь, – сказал он и, проникнув в ее сознание, подчинил себе, заставил выполнять свою волю.

Клавдий кинжалом взломал замок на камере одного из людей и первым вошел внутрь. Чтобы жертва не оказывала сопротивления, он загипнотизировал ее. Клинком пробил сонную артерию на шее человека и заставил Анэт, у которой еще не выросли клыки, присосаться к ране. Жрица, поправ заветы Симионы, выполнила приказ магнетизера. Но стоило ей почувствовать на своих губах кровь, как Жажда взяла верх, и уже никакие силы не смогли бы оторвать Анэт от смакования жизни, пульсирующей во вспоротой шее и исчезающей с каждым новым глотком.

– Вторая ступень, – тихо прошептал Клавдий и отпустил девушку из сетей своей магии. Анэт не остановилась, не перестала пить кровь, не смогла перебороть свое желание, свою Жажду. Она выпустила жертву только тогда, когда у той остановилось сердце.