Кейт Ивен - Кварталы Нелюдей

Эдуард приоткрыл глаза — изумруды тускло сверкнули из-под ресниц, а потом выпрямился. Казалось, он ждёт, что ещё секунда — и вэмпи вопьётся зубами ему в шею. Это было написано в его напряжённой осанке, его слегка прищуренных глазах. Что бы между нами не произошло, он не доверял мне. Или ей? Ведь она теперь — это я.

Полноправно.

Но вэмпи совершенно не собиралась кусаться или царапаться. У неё на уме было что-то совсем другое. Словно понимая это, взгляд Лэйда не отрывался от её глаз, видя там нечто. Быть может, меня — выглядывающую из глубин души и сознания тень. А быть может, её — вэмпи. Такой свободной, какая она есть на самом деле. Изумруды следили за ней как за подкрадывающейся чумой или смертью. Ведь на самом деле так и было. Но для него ли? Для Принца Клана Белых Тигров?

А вэмпи, казалось, не замечала этих глаз, порхая пальцами по рельефу эдуардовой груди. Как ночные мотыльки подушечки её тёплых пальцев ласково касались каждой линии изуродованного багровыми шрамами торса, а иногда — самих шрамов, но осторожно, легко, легче тёплого выдоха. А потом её ладонь легла на плечо белокурого парня, и изогнувшись всем телом, вэмпи уронила почти невесомый поцелуй в ямочку у основания шеи Лэйда. Тонкий тёплый запах его кожи и терпковатый — одеколона защекотал что-то внутри нашего с ней тела. Что — знала теперь только она. И ей это нравилось.

Четверть-оборотень смотрел на неё чуть расширившимися глазами и, быть может, сам не осознавал этого. Он смотрел в её глаза и не мог понять…

— … Мне так жаль тебя, Маленький Принц, — тихонько выдохнула она, едва касаясь губами мочки его уха. — Бедный Маленький Принц…

Я отстранилась вглубь своего… или теперь вэмповского естества, чтобы не чувствовать и не видеть их поцелуя. Но всё равно он дотянулся и до меня. Какой-то отсвет Силы, вечно танцующей на губах Эдуарда, потревожил меня в моей тёмной берлоге. И я подумала, что вот с помощью этого отсвета белокурый парень узнал в Лэй меня во время нашего с ним поцелуя. Что этот отсвет — он вроде рентгена естеств: находит, проверяет, говорит, знакомо или нет, а если да, то кому принадлежит.

Хитро.

«Прикрыв глаза», я беззаботно уснула, как засыпает кошка в тепле среди шерстяных одеял. В покое и безопасности.

Быть может, впервые в своей жизни.

Вэмпи пила кофе с коньяком и, смеясь, тихонько рассказывала:

— … И вот мы смотрим на этот вонючий цветок, у которого пёстрые лепестки торчат как перья у ободранной курицы, и думаем: куда бы его сплавить?.. И тут я вспоминаю, что сегодня у нашего «обожаемого» завуча День рождения, а мы, как это водится, без подарка…

Она говорила ещё и ещё, я знала эту историю, но разбудила меня не она и даже не монотонный фон — тихие разговоры гостей. Скорее всего, удовольствие, которое вэмпи получала от кофе…

Кофе? Где это она раздобыла кофе?!

Я «потянулась» к нашим глазам и увидела, что она сидит за широким столом, застеленным белоснежной накрахмаленной скатертью. Сервиз был нежно-розовый, немного в восточном стиле, дорогой как сама жизнь. Кофе был совершенен, а гости, сидящие за столом и мило беседующие друг с другом — как всегда веселы. Стены — какого-то пастельного оттенка, с гобеленами…

Больше я ничего не успела рассмотреть, потому что вэмпи перевела взгляд на Мелани, Итима и Лэйда. Принц сидел справа от неё, Мел и Князь оборотней — слева. И все улыбались её немудрёному рассказу.

Что же я пропустила? Банкет, сладкое… и что-то ещё?

Оказалось, что все мои вопросы вэмпи слышит как я когда-то — собственные мысли. И, кажется, она вовсе не ожидала их услышать, потому что вздрогнула так, что едва не выплеснула кофе на себя.

— Что случилось? — удивлённо посмотрела на нас Мел.

— Ничего, язык прикусила, — вэмпи покачала головой и чуть натянуто улыбнулась, но потом…

Господи Иисусе!

Потом, как я грубо заталкивала её в самую глубь себя, как я беспощадно хоронила её на самом дне самой себя, так и она навалилась на меня всей своей массой, ослепляя, подавляя, причиняя мне настоящую боль и опутывая теми цепями, которыми я когда-то опутывала её саму. Она с мрачной решимостью старого могильщика закапывала меня в той яме, где покоилась сама до своего самого первого пробуждения.

Теперь я была просто куском человеческой души, иногда всплывающим наружу и мешающим жить. Теперь я была просто досадным придатком, теневым «Я» вэмпи, помехой, неприятностью, непонятной эмоцией, кратковременным аффектом.

И она давила меня, сталкивала ко дну… а я рвалась наверх. Кричала, брыкалась, рвала когтями и зубами её саму и пыталась вновь овладеть своим телом. Моё естество было для меня непроглядной тьмой, морем безумия и хаоса… Впрочем, так ли я выразилась? Ведь теперь я и есть это естество… или всё иначе? Теперь я и есть душа, которая уходит в пятки и болит. Так ведь?

Впрочем, какая теперь разница? Я рвалась вслепую наверх, сквозь вэмпи. Впивалась в её пахнущее розами нутро и подтягивалась вверх, туда, на свободу, к власти надо всем, что дала мне Природа. Да, я хотела когда-то уснуть и предоставить вэмпи возможность прожить мою жизнь. Но я не хотела быть спутанной цепями во мгле тюрьмы своего тела. Как угодно, только не так. Только не так!

К чёрту! К чёрту усталость! Эта жизнь была отведена мне!!!

Метель из алых лепестков ударила в меня гранитной стеной, но я упрямо рванулась наверх ещё раз… и упала в самое сердце холодного северного моря без дна и поверхности. Тихого, синего, неподвижного, казалось, совсем неподвластного времени. Чистого, как кристалл, и одинокого, как луна.

Вверху тихо сомкнулся лёд, и чёрная бездна распахнула подо мной свои объятья, дыша зимой и усталостью. Я знала её — Итим.

Итим… Мой милый Итим…

Перевернувшись в ласково-ледяной толще воды, я блаженно успокоилась и заметила где-то далеко бледный свет, отдаляющийся и так похожий на солнечный.

Но это было не солнце.

Это было…

Изумрудное пламя заставило кристально чистую воду вскипеть и закричать тысячами голосов. Сожгло покой, обратило холодную вечность в ад и, обхватив меня своими невесомыми языками, дерзко вырвало на поверхность, в странное Никуда.

Холод сменился жаром.

Вода — огнём.

Плен — свободой.

Пламя слегка опало, услужливо открывая мне дорогу в мир. Настоящий мир, тот самый грязный и суетливый, в который я когда-то не хотела возвращаться.

А теперь — бросилась как на спасательный круг.

… - Смотри-ка, да она спит!

— Чему ты удивляешься? Только такое безалаберная тварь, как Кейни Лэй Браун может преспокойно дрыхнуть в самые неподходящие моменты…

Перевернувшись на спину, я зевнула и с довольным мычанием потянулась. Было так хорошо, так чертовски хорошо! Казалось, меня всю заполнила нега, лёгкая и сладкая, как сахарный крем, и такая же приятная. Такой тихий сон… И такое сказочное после него ощущение… Такое нежное… Хорошо бы сейчас повернуться на бок и снова уснуть. О да, это было бы чудесно! Вот только найду Тэдди… и усну опять…